Отзывы о серии «Сестры по лоскутному одеялу» 6 страница

Доктор Стоун вышла из небольшого здания и подошла к Полу, словно они специально рассчитали время его возвращения в клинику и ее выхода из палаты Сары. Эта женщина сорока с лишним лет была одета с большим тщанием, лак на ногтях подобран в цвет одежды, короткие волосы отлично уложены. Она передала Полу какую-то папку и продолжала с ним разговаривать. Ханна наблюдала за ними, стараясь не раздражаться от абсурдности момента. Пол взглянул на окно, у которого она стояла, потом повернулся к доктору Стоун и вместе с ней направился к клинике. Их приглушенные голоса послышались внизу, когда они вошли в здание и стали подниматься по ступенькам туда, где ждала Ханна.

Доктор Стоун махнула рукой, приглашая Ханну сесть. Она подошла к столу и оперлась о него.

– Сара согласилась остаться здесь на следующие несколько недель. Понадобилось какое-то время, чтобы она увидела необходимость этого шага, но если пациенту уже исполнилось восемнадцать, лучше, чтобы он дал свое согласие остаться у нас в стационаре. Иначе нам пришлось бы согласиться на вмешательство суда. Если вы привезете ей что-нибудь из одежды и необходимые личные вещи, вы сможете провести с ней сегодняшнюю ночь, но потом лучше хотя бы на неделю воздержаться от посещений.

Доктор постучала по столу длинными наклеенными ногтями.

– У меня много пациентов на постоянном месте работы, так что мне пора идти, но Пол готов всячески помогать вам и объяснит все, что вам нужно будет знать.

Испытывая неловкость при мысли о том, что доктор расспрашивала Пола о причинах проблем с Сарой, Ханна решила спросить напрямую:

– Что с моей сестрой?

– Похоже, у нее четыре проблемы, которые взаимосвязаны друг с другом. Проблемы сами по себе несерьезные, и даже сочетание всех четырех вполне разрешимая задача, просто ее случай довольно запущенный.

– Мы просто не понимали, насколько это серьезно.

Доктор кивнула головой.

– Члены семьи часто склонны воспринимать странности поведения как специфику самой личности человека, а такие особенности с годами только усугубляются. – Она мельком взглянула на Пола. – Я так понимаю, что вас не было здесь последние два с половиной года.

– Да, это правда.

– И все это время вы не связывались со своей семьей?

Ханна вдруг почувствовала, что ее допрашивают, и сказала:

– Я не оставила возможности связаться с собой, а в письмах просто кратко сообщала, что у меня все в порядке. Неужели это повлияло на состояние Сары?

– Помимо всего прочего у нее имеются симптомы отверженности.

– Это утвердительный или отрицательный ответ на мой вопрос?

– Ни то, ни другое. Возможно, ваше отсутствие сказалось на ее состоянии. А может, и нет. – Доктор Стоун вытащила листок бумаги из кипы, лежавшей на ее столе. – Сара попросила, чтобы ее лечащим врачом был Пол.

– Нет. – Ханна смотрела ей прямо в глаза. – Я категорически возражаю.

Доктор поморщилась.

– В чем причина вашего нежелания принять эту кандидатуру? Он из меннонитов, из простого народа, и потому поймет ее лучше, чем кто бы то ни было.

Ханна могла бы назвать множество причин, объясняющих ее нежелание. Несмотря на сдержанное и дружелюбное поведение Пола у бабушки, она ему просто не доверяла. Может, он и тот, за кого себя выдает, и действует в соответствии с этим, но у нее были веские основания думать о нем иначе.

– Дело в том, что Пол знает Сару достаточно долгое время. Он дружит с нашим братом и знаком с Daed. Разве эти факты не дисквалифицируют его как лечащего врача?

Доктор Стоун наклонилась вперед.

– Вы полагаете, Пол слишком глубоко вовлечен в эти отношения и потому не сможет судить о состоянии Сары объективно?

Ханна судорожно сглотнула, пытаясь сохранить хотя бы подобие профессионализма.

– Послушайте, вы основываете свое решение на желании Сары. Чуть раньше сегодня она хотела поджечь себя. Может, не стоит столько внимания уделять ее мнению?

Доктор неопределенно кивнула и передала Ханне лист бумаги.

– Это список консультантов. Короткий список, и каждое имя снабжено биографией. Только Пол работает здесь полный рабочий день. Остальные проводят здесь несколько часов в неделю или даже того меньше, так что если вы решите отклонить кандидатуру Пола, имейте в виду, что вы ограничиваете возможности оказания помощи своей сестре. Вы можете обсудить это с семьей, а о своем решении дайте знать Полу. Будет он ее консультантом или нет, очень важно, чтобы она чувствовала, что, когда время ее лечения здесь закончится, она может вернуться домой.

Доктор указала на Пола.

– А это значит, что вам нужно будет поговорить с семьей, когда вы поедете за ее личными вещами. – Она взглянула на часы. – Мне бы хотелось, чтобы Пол присутствовал при этом разговоре, по многим причинам, которые мне некогда сейчас объяснять. Когда вы вернетесь с вещами Сары, надеюсь, у вас будут для нее добрые вести. Если нет, пусть Пол объяснит вам главные фазы лечения, чтобы мы могли организовать свою работу самым приемлемым для Сары образом.

Ханна взглянула на Пола. Нужно было, чтобы Daed одобрил этот план ради Сары, но Ханна не могла заставить себя хотя бы в чем-нибудь согласиться с Полом. Так как же разрешить этот вопрос?

– Как дозвониться до вас в случае необходимости?

Ханна вытащила из кармана две последние визитные карточки и передала одну доктору Стоун, а другую Полу.

Та кивнула головой.

– Хорошо. – Затем постучала ногтем по часам. – Ну, что ж, мне нужно идти. Пол, завтра созвонимся в десять утра. Думаю, основные аспекты мы уже обсудили по телефону.
Я ничего не забыла?

Пол покачал головой.

– Мы все обсудили. Я знаю, как до вас дозвониться, если понадобится.

Доктор Стоун посмотрела на Ханну.

– Независимо от того, кого вы выберете в качестве терапевта, в силу напряженности следующего месяца, Пол будет координатором по всем вопросам, связанным с Сарой. Потом мы сможем немного расслабиться и передать эту ответственность кому-нибудь другому. – Доктор Стоун протянула руку Ханне. – Я уверена, через несколько недель мы еще встретимся.

Доктор ушла.

Пол протянул Ханне папку.

– Нам нужно обсудить кое-какие вещи по пути к твоему Daed.

Несмотря на желание возразить и поехать самой, Ханна просто кивнула головой в знак согласия. Немыслимо. Она все больше раздражалась. Все больше кипела. И... может, лучше все бросить и уехать отсюда к Мартину, пока она не потеряла последний шанс окончить школу медсестер?

– Ты готова?

Она никогда не будет готова к предстоящему разговору, но это нужно сделать, в любом случае.

– Да.

Пол направился к машине, а она к своей.

– Хан... м-мм, мисс Лоусон, нам стоит поехать вместе. Чем меньше будет машин у дома мистера Лэппа, тем меньше он расстроится, а по пути нам нужно обговорить предстоящий визит.

Ханна просила его не называть ее по имени, словно они большие друзья, но и обращение по фамилии Лоусон ее тоже не устраивало.

– Тогда поведу я. – Ханна заметила, что Пол поморщился. – У тебя есть возражения?

– Нет, думаю, нет... просто сегодня утром я видел твои попытки закрепить колесо, и...

Застигнутая врасплох его замечанием, Ханна засмеялась.

Пол встретился с ней глазами, и на секунду между ними промелькнуло что-то, не похожее на стресс, и Ханна была благодарна ему за это.

– О, заткнись, Уодделл, и садись в машину.

Пол пожал плечами.

– Вообще-то я устал и проголодался. И не хочу застрять посреди дороги из-за отвалившегося колеса.

Ханна открыла дверцу машины.

– У меня в багажнике есть продукты.

Они сели, и Ханна повернула ключ зажигания.

– Если пристегнешься, ты не умрешь от голода.

– А если мы пристегнемся вместе, отчего я умру?

Ханна засмеялась, вспоминая, как они умели по-доброму подшучивать друг над другом.

– В любом случае, я не буду виновата в твоей смерти.

Пол рассмеялся и открыл папку.

– Тогда давай договоримся...

 

* * *

Въехав на родительский двор, Ханна выключила мотор. Пол оставил папку в машине.

– Думаю, будет лучше, если мы оставим здесь и свои сотовые.

Ханна не согласилась бы с ним, но его правота была очевидна: телефоны могли вызвать у отца новую волну раздражения.

Ханна сунула телефон в бардачок и вышла из машины. Памятуя, что ей не следует входить в дом, она не пошла к ближайшим дверям, а направилась к передней веранде. Пол, не задавая вопросов, последовал за ней. Она постучала в дверь и стала ждать.

Отец открыл дверь.

– Привет, Daed. Сегодня вечером Саре намного лучше, и мы пришли поговорить с тобой о ее состоянии и о том, что для нее можно будет сделать.

Daed кивнул головой, потом повернулся в сторону гости- ной.

– Люк, принеси из кухни стулья и поставь на веранду. Ты тоже должен присутствовать при разговоре. Рут, попроси Мэри отвести Эстер, Ребекку и Самуила в амбар посмотреть котят, и пусть дети побудут там, пока мы не позовем их обратно.

Затем он вышел к Полу и Ханне и жестом пригласил Ханну к креслу-качалке, которое стояло на веранде.

Исходя из того, что говорили Mamm и Люк, похоже, Daed и Пол встречались друг с другом, но Ханна не собиралась выяснять это, чтобы не спровоцировать конфликт с отцом. Сегодня отец уже виделся с Полом, и все-таки нужно было их официально познакомить.

– Daed, это Пол Уодделл. Пол, это мой Daed, Зеб Лэпп.

Пол протянул руку, и отец пожал ее.

– Мистер Лэпп.

Не говоря больше ни слова и не демонстрируя других признаков дружелюбия, отец взял стул и поставил его рядом с Ханной, чему она искренне удивилась. Из дома вышел Люк, неся с собой два стула, а позади него шла Mamm.

Когда Mamm подошла к ней, Ханна встала. Мать обняла ее, прямо на глазах у Daed.

– Хочешь поесть?

Ханна должна была проголодаться. Наступило уже время ужина, а она не ела с раннего утра, но она не чувствовала голода.

– Denki, Ich bin ganz gut.

Было немного странно произнести «Спасибо, со мной все в порядке» на родном языке. Ханна нигде больше не использовала свой родной язык, только в общении с амишскими женщинами-роженицами. Забет редко на нем говорила, и Ханна переняла у нее эту привычку. Теперь, когда она была одета как Englischer, никто не разговаривал с ней на пенсильванском немецком, даже Мэри.

Mamm нежно обхватила ее лицо своими ладонями.

– Liewi... – ее глаза затуманились, и кроме «дорогая» она не смогла сказать больше ни слова.

– Я тоже люблю тебя, Mamm.

Мать зарыдала и крепко прижала ее к себе.

Daed сидел, молча наблюдая за ними. Вся дрожа, Mamm отпустила ее и села на ближайший к ней стул. Ханна уселась рядом с отцом. Он потянулся и погладил ее по руке. Что это, своего рода извинение? Или он просто благодарит ее за то, что ее приезд принес некоторое утешение матери?

Пол наклонился вперед.

– Мистер Лэпп, вы успели рассказать жене и Люку о событиях сегодняшнего дня или мне нужно начать разговор с этого?

– Я рассказал им достаточно. Говори, ради чего ты приехал.

Пол остался невозмутимым, несмотря на резкий тон отца.

– Хорошо. То, что сегодня произошло с Сарой, может показаться исключительным событием, способным расстроить вас, но я уверен, что своим поведением она не столько демонстрировала свою нестабильность, сколько пыталась докричаться до нас с просьбой о помощи.

Люк уперся локтями о колени и посмотрел на Пола.

– Ты можешь ей помочь?

– Саре, бесспорно, необходима помощь. Мы еще не получили результаты анализов, поэтому пока не уверены в диагнозе. Это может быть гормональный дисбаланс, а может, вдобавок, еще и физическое заболевание, но, в любом случае, врачи и консультанты миссии «Лучший путь» помогут ей. Сара посмотрела нашу клинику и согласилась остаться там на несколько недель, но ей нужна уверенность, что она сможет вернуться домой и что никто не будет сердиться на нее из-за ее желания получить у нас помощь.

Осознание того, что Пол всегда говорил «мы», не помогло Ханне, и она посмотрела на отца.

– Daed, Cape нужна помощь, которую мы не сможем оказать ей своими силами.

Отец смотрел в пол, сложив руки на груди.

– Мы? Никаких «мы». Ты уехала и теперь собираешься уехать снова.

Все признаки восстановления отношений между нею и Daed, которые были заметны всего несколько минут назад, разом исчезли. В сознании Ханны явственно всплыл десяток причин того, почему она не могла стать частью «мы», и все саркастического характера, но она сдержалась.

Daed слегка сдвинул назад свою соломенную шляпу.

– Когда ты разговаривала с Сарой, я надеялся, может, она выйдет из этого ступора. Мне казалось, она пытается таким образом привлечь к себе внимание, и Пол это только что подтвердил. Я не позволю своей дочери общаться с Englischer – эти врачи углубляются во всякую психологическую муть и пытаются взять в ее мыслях верх над Богом.

Ханне хотелось встать и закричать во все горло, но она решила говорить мягко.

– Именно это Пол и имел в виду, объясняя, что Сара взывала к нам о помощи. Ее реакция сегодня была похожа на рефлекторную. Когда на тебя что-то надвигается, ты вздрагиваешь. Это непроизвольный рефлекс. Таким и был ее крик о помощи. – Ханна бросила взгляд на Пола. – Я правильно все объяснила?

Он кивнул.

– Да, и если мы позволим Саре продолжать падать, ее рефлексы, образно говоря, все больше будут овладевать ею, а ее способность контролировать свою реакцию и поведение будет ослабевать.

Daed замахал рукой, словно отгоняя от себя эти слова.

– Это нелепо. Бог знает, что делает.

Ханна кивнула.

– Конечно, но таким образом Он дает тебе увидеть нужду Сары. По Его воле рядом с тобой оказались люди, способные правильно оценить ситуацию и помочь твоей дочери. Я знаю, что ты осторожничаешь, и правильно делаешь. Многие люди слепо следуют за модой и не обдумывают свои шаги, но если ты будешь игнорировать то, что увидел сегодня, будет только хуже. Это может стоить Саре будущего.

– У нее не больше будущего, чем у тебя после того, что нельзя называть.

Последние слова отца повисли в воздухе. Внутри Ханны нарастало возмущение, жарким огнем обжигая кожу. Она подавила в себе слова, готовые вырваться наружу.

Пол внимательно посмотрел на нее, прежде чем прокашлялся и заговорил.

– Мистер Лэпп, прогноз для Сары...

– Ах... – Ханна прервала Пола и посмотрела в лицо отцу. – Итак, Daed, значит, ты единственный, кто решает, у кого есть будущее, а у кого его нет. Наконец-то я это поняла. Если бы я знала это раньше, я бы не мучилась все эти годы, а попросту бы сдалась. – Она шлепнула ладонью по лбу. – Какая я глупая.

Она встала, виновато взглянув на Mamm и сожалея, что приходится выступать против Daed.

– Я категорически возражаю против такого приговора, который вынес твой непогрешимый разум, против твоего решения, что меня использовали и выкинули вон, и я не позволю тебе принять такое же решение относительно Сары. – Ханна подошла к краю веранды и остановилась, снова посмотрев на отца. – Твоя сестра понимала, что любовь преодолевает все препятствия и выходит за пределы рассудительной надежды. Я многое узнала о свободе, надежде и вере. Почему ты не хочешь понять, что люди и обстоятельства не ограничены тем, что ты в них видишь сегодня? Если бы все было так просто, тогда зачем вера? – Ханна спустилась по ступенькам.

Звук лошадиных подков прервал их разговор. Мэтью Эш остановил повозку.

Он опустил голову в приветственном кивке, предназначенном для всей группы.

– Здравствуйте.

Все, кроме Ханны, ответили ему. Не зная, захочет ли он с ней разговаривать, она молчала. Глаза Мэтью встретились с взглядом Пола, и Ханна поняла, что Мэтью интересно, по какому поводу Пол оказался во дворе у Лэппов.

Затем Мэтью взглянул на нее.

– Я проезжал мимо, надеясь, что смогу покататься с тобой и поговорить.

Не колеблясь ни минуты, Ханна подошла к нему и остановилась рядом с лошадью. Мэтью внимательно оглядел Ханну.

– Ну, что ж, должен отметить, что, как и в прошлый раз, ты недостаточно хорошо одета.

Ханне не нужно было разглядывать платье, чтобы убедиться в этом. Оно все было в пятнах. Ханна улыбнулась.

– Ты хочешь сказать, я одета недостаточно хорошо, чтобы стоять рядом с твоей лошадью? – Она наклонила голову, надеясь, что ее голос прозвучит серьезно. – Конечно, если на нем новенькие подковы, тогда Ханна Лэпп...

Они оба засмеялись, и это значило, что Мэтью прекрасно помнит разговор, происшедший несколько лет назад. Теперь Мэтью выглядел измученным. В его глазах появилась мудрость, а внешне он выглядел как человек, вынужденный работать до изнеможения ради куска хлеба.

– Ханна, – позвал Люк.

Она обернулась.

– Сара может жить с нами, когда вернется. Я буду работать с Полом и сделаю все, чтобы помочь ей.

Ханна взглянула на Пола. Слова Люка были как нельзя кстати, кроме того, что касалось Пола.

– В клинике есть другие консультанты.

– Да, но никто другой не сможет понять амиша старой веры так, как поймет меннонит из простого народа. Пол поможет Саре избежать мирского вторжения в ее мир, не так ли? – Взгляд Люка переходил от Ханны к Полу.

Пол молчал, но Ханна уже почувствовала свое поражение.

Она попыталась говорить тоном профессионала, объясняя свою позицию.

– И все же лучше, если бы с ней работал кто-нибудь другой.

Ее отец встал и оперся о перила веранды.

– Я согласен с Люком. Если Саре нужно получить так называемую помощь, тогда, в крайнем случае, пусть с ней работает кто-то, менее погруженный в мир, чем остальные.

Mamm тоже кивнула в знак согласия.

– Нам нужно поговорить. – Ханна едва различила слова Мэтью и поняла, что они предназначены ей одной.

Она повернулась и внимательно посмотрела на него. Он подошел к повозке.

– Я знаю то, чего ты не знаешь. Давай, садись, и мы поговорим.

Ханна вытащила ключи от машины и подошла к веранде.

– Mamm, собери, пожалуйста, вещи, которые понадобятся Саре, чтобы она могла несколько недель провести в клинике.

Мать кивнула. Поскольку они так доверяют Полу, он и без нее мог закончить пояснения, что еще необходимо сделать, а потом отвезти одежду Сары в клинику.

Ханна нажала на брелок, и машина открылась. Подойдя к машине, она взяла оттуда свой телефон и кинула ключи Полу. Ну, что ж, ее семья уже почти подружилась с ним.

– На случай, если тебе нужно будет поехать.

Пол подобрал ключи с цементного пола.

– Скоро я вернусь в «Лучший путь».

Мэтью уже сидел в повозке.

– Я отвезу Ханну туда, когда мы закончим свои разговоры.

Это был долгий путь для лошади и повозки, поэтому разговор, как Ханна поняла, предстоял длинный. Она направилась к повозке и заняла место пассажира.

 

* * *

Пол сел за руль машины Ханны, но ему было тесно на водительском сиденье, пока он не сообразил, как отодвинуть кресло. Установив кресло в нужное положение, он вернулся на главную дорогу. Наконец Сара получит необходимую помощь. Этого не случилось бы, если бы Ханна не вернулась домой. Она не ладит с Daed, но она обладает намного большей властью над ним, чем сама осознает. Если Пол правильно все понимает, именно поэтому Daed сопротивляется каждому ее шагу.

Львиное Сердце.

Так Пол называл Ханну несколько лет назад, потому что в ней сквозили благородство, сила и бесстрашие льва. Эта характеристика подходила ей больше, чем, например, «милая».

Дело не в том, что в ней не было женственности и нежности, хотя сегодня она не демонстрировала этих качеств. Полу казалось, что теперь ее сердце больше руководствуется не женственностью и мягкостью, но решительностью. И теперь он больше не был уверен, можно ли называть ее, как прежде, Львиное Сердце.

Пожалуй, она больше походила сейчас на часового, только вместо меча у нее были острые и режущие слова. За всем ее гневом стояла чистая решимость. У нее были некоторые проблемы, с которыми стоило бы поработать, но Пол надеялся, что она не позволит обидам одержать над собой верх. Конечно, после всего, что ей пришлось пережить, она найдет в себе силы простить каждого, кто нуждается в прощении.

Его телефон зазвонил. Он взял его, открыл и нажал зеленую иконку, не взглянув на определитель номера.

– Пол Уодделл. – Никто не ответил, и он снова повторил: – Пол Уодделл.

– Да, да, я прекрасно вас слышу, – ответил резкий мужской голос. – И у вас по какой-то причине оказался телефон Ханны...

Пол отодвинул телефон от уха и недоуменно посмотрел на него, пытаясь найти объяснение этому обстоятельству.

– Мы сегодня работали с семьей Ханны, обсуждая некоторые детали лечения Сары, и, должно быть, перепутали телефоны.

– Где Ханна? – Едва заметное раздражение в голосе мужчины сменилось озабоченностью.

– Она... – Не зная, говорить ли мужчине, что Ханна в данный момент поехала кататься с Мэтью, Пол ответил уклончиво. – Ее сейчас здесь нет.

Наступило молчание, но недоумение мужчины было явным.

Пол, которому нужно было переключить скорости, переложил телефон к другому уху.

– Мартин, если я не ошибаюсь?

– Да?

– Когда мы обменяемся телефонами, я скажу Ханне, что вы звонили.

– Да, спасибо.

К чести мужчины, он не стал забрасывать Пола вопросами. Пол был ему за это благодарен, потому что он ни в коей мере не хотел усложнять Ханне жизнь, хотя, по всей видимости, она прекрасно умела постоять за себя.

 

Глава 11

 

Мэтью остановил лошадь рядом с клиникой «Лучший путь». Солнце давно опустилось за горизонт.

Они проговорили несколько часов, пока лошадь неторопливой поступью вышагивала по дорогам. Ханна всегда думала, что у Мэтью внутри имеется некий компас, которого лишены многие люди, и теперь она имела возможность убедиться в этом, хотя случившаяся в семье Мэтью трагедия заставила его страдать, а смятение вынуждало его на время покинуть Оулз Перч.

Мэтью встал на защиту Пола, твердо уверенный в его невиновности, включая факт пропажи денег из банка. Эта новость потрясла Ханну... Ей трудно было в это поверить. Однако Мэтью продолжал убеждать ее, а она всегда без сомнений доверяла его суждениям и любила его, как брата.
И все же оправдание поведения Пола в тот вечер, когда он узнал о беременности Ханны, было ей непонятно.

Электрическое освещение помещений миссии «Лучший путь» было полной противоположностью тусклому свету керосиновых ламп в домах амишей, мимо которых они проезжали. Клиника находилась в центре крепости амишей старой веры, в которой было больше жителей, чем в Оулз Перч. До своего возвращения из Уиндинг-Крик Ханна никогда не видела, или не замечала этой клиники, которая находилась за пределами Оулз Перч.

Мэтью остановил повозку и наклонился к Ханне.

– Я рад, что мы поговорили.

Ханна кивнула, хотя многое из того, что сказал Мэтью, ее не обрадовало.

– Ты должен выполнять все назначения врача. Твоей спине нужно пройти хотя бы еще несколько процедур, и...

Мэтью покачал головой.

– Со мной все в порядке. У меня есть мазь, и Mamm всегда может помазать мою спину, а если появятся признаки инфекции, я сразу же обращусь к врачу.

– Нельзя так упрямиться, когда речь идет о здоровье. У тебя останется больше шрамов, а они заживают тяжело.

– Ты такая настырная, знаешь об этом? – Мэтью взялся за вожжи. – Со мной все в порядке. Поверь мне.

Смирившись, Ханна кивнула.

– У тебя есть мой адрес и номер телефона, так что звони и пиши, если захочешь.

– Обязательно. А ты полегче с Полом. В той трагедии, что произошла с тобой, он тоже жертва.

Не уверенная в справедливости сказанного, Ханна поцеловала его в щеку.

– Береги себя и не бойся уехать, посмотри на жизнь с другой перспективы. Думаю, тебе это пойдет на пользу.

– Ты правда так думаешь?

– Думаю, ты совершишь ошибку, если не поедешь. Брось вызов своей вере. Проверь свои предположения насчет Элль. Пусть страх тебя не останавливает.

Мэтью поправил шляпу.

– Тогда я последую твоему совету и уеду на время.

Ханна слезла с повозки.

– Доброй ночи.

Он отъехал, а она осталась стоять у «Лучшего пути», и в ее ушах продолжали звучать слова Мэтью в защиту Пола. Не желая сейчас встречаться с Полом, не желая признать, что была с ним слишком сурова, Ханна медленно поднялась по ступенькам. Через приоткрытую дверь она увидела, что Пол стоит на кухне у плиты. В ночном воздухе разносился дразнящий запах тушеных грибов, перца и бекона. Ханна открыла скрипучую дверь, и Пол обернулся на звук.

Никто не произнес ни слова, Ханна прошла на кухню и оперлась о стол.

– Есть хочешь? – Пол разбил яйцо, добавил его содержимое к дюжине других яиц и вытер руки о полотенце, висевшее на плече.

В желудке Ханны уже давно не урчало от голода, но сейчас притуплённое чувство голода дало о себе знать.

– Спасибо, нет.

Пол взглянул на Ханну своими голубыми глазами, в которых явственно отразилось сомнение в ее словах, но ничего не сказал.

Нервничая от того, что в его присутствии становится такой уязвимой, Ханна призналась себе, что скорее умрет, чем позволит себе снова быть с ним откровенной. Это чувство, возможно, и заставило ее быть такой несправедливой к нему... По крайней мере, по словам Мэтью, она перешла границы разумного.

Одним резким движением Ханна уселась за стол.

– Мэтью сказал, что ты действительно приходил меня искать, он многое объяснил, и... Наверное, я была несколько несправедлива к тебе, не желая, чтобы ты работал с Сарой.

Пол вилкой размешивал яйца в миске.

– Тот факт, что я искал тебя после всего случившегося, вряд ли меня оправдывает. Я должен был выслушать тебя в тот вечер. Я должен был тебе верить. – Пол замолчал и молча выдержал ее взгляд. – Мне хотелось бы найти более убедительные слова, чем просто «прости меня».

Ханна сердцем понимала его чувства, она сама испытывала нечто подобное по отношению к Рейчел: она была виновата перед своим ребенком, возможно, девочка не умерла бы, если бы Ханна не держала свою беременность в секрете. На какие-то доли секунды Ханне показалось, что, может быть, она уехала не потому, что с ней обошлись несправедливо. Может, она уехала, потому что не могла смириться с тем, что оказалась такой беспомощной перед реальной жизнью?

Ханна продолжала размышлять об этом, и у нее появилось подозрение, что Пол ничего не знал о том, что она звонила ему перед отъездом, поскольку всю ночь он продолжал ее искать. А Ханна не оставила ему никакой ниточки, чтобы он смог с ней связаться. Почему она поступила именно так, а не иначе, еще нужно обдумать, но Пол не виноват в ее внутренних проблемах. Попросту говоря, они оба принимали неправильные решения.

– Несмотря ни на что, – прошептала она.

Пол замер.

Сердце Ханны, казалось, тоже замерло при виде реакции Пола, которую он попытался скрыть.

– Ты знаешь, похоже, я все-таки проголодалась.

– Отлично. – Едва заметная улыбка тронула уголки его губ. Он жестом показал на миску с разнообразными ингредиентами. – Что положить тебе в омлет?

– Немного понемножку, но перца поменьше.

– Хорошо.

– Мэтью сказал, ты не брал денег со счета. Ты не знаешь, что случилось?

Пол опрокинул миску со взбитыми яйцами на горячую сковороду.

– Точно не знаю.

По тону его голоса она поняла, что наткнулась на глухую стену.

– Ты не хочешь об этом разговаривать?

Добавив в омлет нужные ингредиенты, Пол покачал головой.

– Дело не в деньгах, не так ли? Я собирался возместить твою долю, когда у меня появится возможность...

– Нет, – прервала его Ханна, и голос ее прозвучал резко и категорично. Она вздохнула и постаралась говорить медленно, взвешивая каждое слово.

– Мне... просто хотелось знать. По-твоему, я слишком слабая и не могу знать того, что знаешь ты?

Пол замер.

– Нет, конечно, нет. Я... просто...

Что бы он ни хотел сказать, Ханна была уверена, он не закончит фразы.

– Кто взял деньги?

Пол сложил омлет пополам.

– Вскоре после нападения на тебя в банк пришла молодая женщина из амишей или женщина, одетая в одежду амишей. У нее была сберегательная книжка, и она действовала от твоего имени. Пока ты не уехала, я не знал, что деньги сняты со счета.

– Я думала, что потеряла книжку, а ты считаешь, что человек, напавший на меня, забрал ее и использовал подставное лицо, чтобы снять деньги?

– Похоже на то.

Пол опрокинул омлет на тарелку и передал Ханне вместе с вилкой. Не спрашивая, налил ей стакан апельсинового сока и поставил рядом. Ханна продолжала просто сидеть, и, когда его омлет тоже подрумянился, Пол облокотился о стойку со стороны плиты.

– Доктор дала Саре слабое снотворное, и медсестра говорит, что последние несколько часов она дремала. Я передал ей одежду, которую собрала твоя мама, и Сара спросила, зайдешь ли ты к ней, когда приедешь. Мне показалось, она расстроилась оттого, что ты поехала поговорить с Мэтью, и подумала, что ты снова станешь на нее сердиться. Ты знаешь, почему?

Ханна глубоко и судорожно вздохнула.

– Наверное, это будет нелегко, как ты думаешь?

– Ты имеешь в виду, мне нелегко будет помочь Саре?

Ханна подцепила еще кусок омлета.

– Да.

– Могло быть хуже. – Пол пожал плечами. – Например, если бы ты была моим психологом.