Апокалиптический взгляд и «благословенная надежда» Церкви

Бог предусмотрел, чтобы Церковь в каждом поколении имела динамическое апокалиптическое ожидание, и чтобы это было для нее нормой. Апокалиптическое ожидание всегда должно было иметь резонанс у Божьего народа. Это должно было быть динамической характеристикой Церкви во всех поколениях. И дело не в хронологии, а в верности Бога, Который дал обещание о Своем возвращении. Современная Церковь не имеет живого ощущения того, что мы движемся по направлению к концу, который, на самом деле, станет новым началом.

Апокалиптический взгляд — это вера в то, что силы сатаны, контролирующего сейчас этот временный, не имеющий надежды мир, вскоре будут окончательно побеждены, и правление зла завершится прямым Божьим вмешательством. Однако в данный момент праведники подвержены влиянию со стороны демонических и человеческих факторов. Вопрос демонического влияния люди часто не хотят рассматривать вообще или, в лучшем случае, согласны рассмотреть его с точки зрения отдельных личностей, нуждающихся в освобождении. В то же время игнорируется тот факт, что жизнь и реальность этого мира подвержена влиянию сатаны. В Писании сказано, что весь мир лежит во власти дьявола, и что единственным его концом является окончательное поражение, изгнание сил зла и пришествие Самого Бога, Который установит Царство Своей праведности. Но для многих рациональных христиан все это кажется слишком сверхъестественным. И что для них еще более неприятно, так это то, что столицей Божьего Царства будет Иерусалим как центр восстановленного Израиля. Все, что делает Бог, рассчитано на то, чтобы задевать человеческую чувствительность. Он точно знает наши уязвимые места и всегда предлагает нам на рассмотрение то, что человеку кажется скандальным.

Самым неприятным делом для нас является проповедь людям, обитающим на земле, о том, что их время вскоре истекает, что этот мир осужден, что его конец близок, что грядет огонь, и что им лучше сейчас познать грядущего Царя. В день Его пришествия уже будет слишком поздно знакомиться с Ним, потому что Он грядет как Судья, а не как Спаситель. Люди в мире живут так, как будто все, что они делают, вечно и не имеет конца. Поэтому наша проповедь не приветствуется, и люди опять, как и во времена апостола Павла, затыкают уши пальцами. Более того, если мы проповедуем с апостольской властью и помазанием, они бросятся на нас со скрежетом зубов. Фактически, любое Евангелие, которое не является апокалиптическим, — это не истинное Евангелие. Оно будет неполноценным, лишенным жизненно важного смысла и динамики. В апокалиптическом взгляде есть то, что принесло в раннюю Церковь ощущение чрезвычайной безотлагательности, ожидания и надежды.

Ибо явилась благодать Божия, спасительная для всех человеков, научающая нас, чтобы мы, отвергнув нечестие и мирские похоти, целомудренно, праведно и благочестиво жили в нынешнем веке, ожидая блаженного упования и явления славы великого Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа, Который дал Себя за нас, чтобы избавить нас от всякого беззакония и очистить Себе народ особенный, ревностный к добрым делам. Сие говори, увещевай и обличай со всякою властью, чтобы никто не пренебрегал тебя (Титу 2:11-15).

Это — еще одно великое апостольское подведение итогов веры. Ожидание космического события: явления Господа и пришествия другого Царства, — выглядит почти парадоксально. Во время ожидания мы не «тянем время», но ревностно стремимся к добрым делам, потому что они также имеют вечную значимость. Например, мы отвергаем мирские похоти. Это — вопрос нравственности, и обладание таким взглядом привносит в нашу жизнь определенные требования. Мы живем в преходящем мире, наполненные великими целями, но при этом постоянно ожидаем великого завершения земного века. Последним свидетельством Церкви посреди всевозрастающей тьмы будет ее всевозрастающий свет. Это — последняя Божья милость ко всем, кто еще хочет быть спасенным от вечной тьмы. Они смогут прийти в те сосредоточения света, которые разбросаны по всему лицу земли. Если же они отвергнут это свидетельство, то они отвергнут последнюю благодать, предложенную Богом этому умирающему миру. Таким образом, грядущее крушение еще более обязывает нас к безупречной и святой жизни.

Враг яростно противится тому, что имеет отношение к вечности, ожиданию и грядущей надежде, потому что все это приносит в Церковь динамику и угрожает интересам сил тьмы. Апокалиптическая вера ожидает конца этого мира и установления другого. Этот другой мир будет установлен навечно, что будет вселенским триумфом Бога над силами тьмы, которые на протяжении всей истории человечества нечестиво правили над Его творением. Пришествие Господа обозначит окончательное поражение сатаны, установление Божьего Царства во славе и оправдание Его верных святых, которые выдержали последний яростный натиск противоборствующих сил тьмы. Также во исполнение Божий заветных обетований будет восстановлен Израиль, будет воссоздана скиния Давида и Божье правление распространится на все народы. Таким будет сценарий событий, завершающий итог, понимание которого в той или иной степени утрачено Церковью, хотя мы и думаем, что обладаем им. Простые разговоры о пришествии Господа как о доктринальной истине, имея при этом желание избежать жесткого времени бедствий, — это не является проявлением веры в смысле благословенной надежды.

Выражение «настоящий век» подразумевает, что грядет другой. Отказ от мирских похотей не означает просто отказ от участия в сексуальных оргиях. Похоть — это любое желание, не исходящее свыше, или же, говоря иначе, автором которого не является Сам Бог. Согласно этому определению, похоть может проявляться через что угодно, даже через такие безобидные вещи как торговый каталог. Если вы движимы им больше, чем Богом, то это уже является похотью, исходящей снизу. Мы должны отказываться от похотей. Это будет болезненно, потому что любой отказ связан с болью. В рекламе товаров есть определенная сила искушения, которая пытается затянуть нас в свой «водоворот». Она вызывает в нас стремление к роскоши и разнообразию, возбуждая наши плотские желания, а это лишает нас вечной перспективы. Мы даже придумали, как «легализовать» плотские желания и похоти, но это удаляет наше сердце от Бога. Мы стали относиться ко всему этому, как к чему-то обычному. Мы привыкли к этой рекламе, мы пользуемся этими товарами, мы носим эту одежду, и постепенно таким образом мир начинает все больше и больше влиять на нашу жизнь, угашая наш дух.

Жить рассудительно — это также означает быть осторожным относительно того, что мы себе позволяем, и что может нанести вред нашему духу. Сегодня психологи и другие подобные специалисты принимают участие даже в размещении продуктов питания на витринах супермаркетов. Все рассчитывается таким образом, чтобы привлечь взгляд случайного прохожего и склонить его к тому, чтобы он приобрел тот товар, который, возможно, ему даже и не нужен. Даже разнообразие товаров влияет на наши чувственные запросы и аппетит, вызывая у нас желание иметь одно из множества наименований. Бог дал нам благословенную надежду на Свою поддержку посреди «товарного» давления на наш разум. Это — особая надежда, которая укрепляла и воодушевляла как святых в древности, так и раннюю Церковь. У Авраама была эта надежда, которая укрепляла его, хотя он жил четыре тысячи лет назад.

Демонические начальства и власти не могут выносить, когда кто-то ожидает другое Царство, отличное от их собственного. Если мы начнем мыслить эсхатологически и апокалиптически, ожидая конца мира, нового будущего и вечного Царства, отличного от мирского, то мы становимся «меченными» для сил тьмы. Более, чем вероятно, что мы потеряем какую-то часть своего имущества, или, по крайней мере, испытаем какую-нибудь другую форму противостояния. И только такие люди могут иметь истинную радость. Лишаясь чего-то, мы можем восхвалять Бога, потому что это не произошло бы без Господнего изволения, и на небесах у нас есть гораздо более великое и непреходящее имущество и награда.

Бог же надежды да исполнит вас всякой радости и мира в вере, дабы вы, силою Духа Святого, обогатились надеждою (Рим.15:13).

Библейская надежда — это не человеческий оптимизм. Она связана с ожиданием грядущего и того, что находится за пределами видимого в настоящий момент. Если она не оказывает на нас непосредственного влияния сейчас, то такая надежда не является истинной. В этом и заключается уникальность веры: то, что является далеким и находится в будущем, оказывает непосредственное и практическое влияние на нас уже сейчас. Есть «изобилие», связанное с надеждой, которое недостижимо каким-либо другим способом. Сама природа веры связана с изобилием. Все, что меньше изобилия, является ненормальным и не соответствует стандарту веры, и потому не должно удовлетворять нас. Радость приходит с небес. Она исходит от Бога и не может быть достигнута миром. Единственный способ получения этой радости — иметь изобилие надежды, когда мы можем наслаждаться покоем и радостью. Другими словами, подлинной радости можно достичь только через изобилие надежды, — и ни на каком другом основании.

Надежда — это ожидание чего-то в будущем. Надежда — это целеустремленная уверенность в том, что однажды вы получите то, что еще невидимо и находится далеко. Мы не можем быть святыми или совершенными без надежды. Надежда — это составляющая, благодаря которой мы можем верить в то, что во Христе мы достигнем совершенства. Одной из характеристик, которую нужно определить в том, кто хочет быть апостолом, является наличие в сердце этого человека надежды. Истинная надежда активна, действенна, энергична и полна жизни. Какими бы ни были обстоятельства, каким бы отрицательным ни было воздействие мира, жизнь таких людей находится под влиянием надежды. Надежда — это фактор, который единственный остается непоколебимым и непреклонным. Отсутствие надежды является гарантией деградации человека. Люди в мире, не имеющие надежды, обречены на ужасную жизнь. Они не видят ни в чем смысла и целесообразности, потому что не имеют надежды.