Безукоризненное постоянство

Потому что наше благовествование у вас было не в слове только, но и в силе и во Святом Духе, и со многим удостоверением, как вы сами знаете, каковы были мы для вас между вами

 (1 Фессалоникийцам 1:5).

В одном этом стихе содержится смысл, который должен проникнуть в глубины нашего сознания. Наша современная жизнь часто делится на изолированные друг от друга отсеки:

светское и священное, религиозное и повседневное, — но Павел не знал такого разграничения, потому что он всегда был одним цельным человеком истины. Он не изменялся как хамелеон в зависимости от окружения. Апостол — это человек, в котором заключена истина, Слово, ставшее плотью. Именно поэтому Павел мог постоянно ставить себя в пример. Он не сказал: «Подражайте моим принципам», — но: «Подражайте мне»! Бог сказал, что основанием Церкви являются не принципы апостолов и пророков, но то, кем эти люди являются, каковы они в своей сущности во Христе. Мы должны быть одной истинной духовной сущностью изо дня в день. Павел был настойчивым «во время и не во время», он всегда был готов, всегда был в нужном состоянии перед иудеями и перед греками. Бог хочет, чтобы именно такой была вся Церковь.

Это очень отличается от лютеранских горестных стенаний (если вы позволите мне выразиться подобным образом) и извинений типа: «Я — всего лишь человек... Бог знает, что я — всего лишь человек... всего лишь грешник, спасенный по благодати». Возможно, теперь вы понимаете, почему между лютеранами и анабаптистами в Европе произошел кровавый конфликт в шестнадцатом и семнадцатом веках. Верующие из анабаптистского движения не могли терпимо относиться к извинениям такого рода, выражавшим неверие. Я не знаю, в какой мере вы знакомы с историей Церкви, но анабаптисты были христианами-мучениками. Причем, они подвергались яростным гонениям не столько со стороны мира, сколько со стороны официальной Церкви (как католической, так и протестантской). Их жестоко уничтожали за то, что они верили в необходимость показывать благодать и свидетельство новой жизни, полученной от Духа Божьего. Это была Церковь искупленных Кровью Христа, рожденных свыше Божьим Духом, имеющих абсолютную убежденность христианской веры. Все это полностью противоречило тогдашней церковно-государственной системе, в которой каждый посвящался в христианство через крещение в младенческом возрасте. Большинство таких людей вообще не знали спасения Божьего, хотя номинально называли себя христианами. Они противились истинной вере и истинной Церкви, требуя физической кровавой расправы над ней, потому что не могли терпимо относиться к ее присутствию, которое было слишком убедительным. Эти драгоценные святые (анабаптисты) излучали Божье сияние и жили жертвенно. Они настаивали на необходимости увидеть доказательство наличия новой жизни в верующем и всегда ожидали прихода Царства Божьего. Они столкнулись с гонениями и страданиями за праведность, что стало логическим и неизбежным следствием истинной веры. Можете ли вы себе представить, какое у них произошло столкновение с той религиозно-государственной системой, оправдывающей себя словами: «Мы — всего лишь люди»? Нам нужно вновь обрести тот взгляд, который был у анабаптистов, и познать существование требования о проявлении христианского характера, без которого наши проповеди не имеют никакой ценности. Павел говорит:

«Потому что наше благовествование у вас было не в слове только, но и в силе и во Святом Духе, и со многим удостоверением, как вы сами знаете, каковы были мы для вас между вами» (1 Фессалоникийцам 1:5).

Вы можете увидеть здесь закономерность: благовествование осуществлялось в силе и со многими удостоверениями в той степени, в которой апостолы подтверждали свой характер и образ жизни, находясь среди этих людей. Власть и сила, демонстрируемые Павлом, были пропорциональны его характеру и тому «каковым он был», — и он говорит об этом людям, пришедшим ко спасению через его собственное свидетельство.

Ложные апостолы есть везде, и вы можете определить их, потому что они дают вам понять, что они — апостолы. У них есть талант и средства, они могут цитировать Писание и изречения Павла, — и все это может производить сильное впечатление. Они ведут себя подобным образом, но Павел не поступал так. Он мог сказать фессалоникийцам: «Вы сами знаете, каковы были мы для вас между вами». Другими словами, они всегда знали Павла одним и тем же, неизменным, и его характер был всецело связан с тем словом, которое он приносил в силе. В служении Павла не было никакой профессиональной загадочности, когда он где-то в уединенном месте был не таким как на людях.

В жизни апостола существует только два руководящих мотива: «для славы Божьей» и «для вас», но никогда «для меня». Павел не искал своего или чего-то для себя. Эти два взгляда являются абсолютно необходимым требованием для апостола, а значит — и для апостольской Церкви. Строение должно соответствовать фундаменту. В своем прощальном обращении к старейшинам ефесской церкви Павел сказал:

«Вы знаете, как я с первого дня, в который пришел в Асию, все время был с вами, работая Господу со всяким смиренномудрием и многими слезами, среди искушений, приключавшихся мне по злоумышлениям Иудеев» (Деяния 20:18б-19).

Независимо от внешних обстоятельств, у Павла было драгоценное апостольское постоянство характера. Здесь нет места для человеческого настроения или жалоб. Это — нечто, намного превышающее человеческие благие намерения и волю. Такое постоянство характера можно объяснить лишь одним образом, причем собственными словами Павла: «Ибо для меня жизнь — Христос». Мы иногда считаем, что это — просто изысканное выражение, некая апостольская экстравагантность, но Павел говорил об этом буквально. Это — единственное объяснение постоянства его апостольского характера, и что-либо иное является призывом к катастрофе. Мы не можем стремиться стать апостольским народом на основании человеческой решимости, каждый день кусая губы, чтобы стать теми, кем мы должны быть. Поступая так, мы потерпим жалкое поражение. Мы должны открыть тайну, известную Павлу, — и она доступна нам сейчас в той же мере, что и для него тогда, но мы не верим Слову и не хотим принимать его значение.

Есть только одно объяснение феномену Павла: это — само продолжение распятого и воскресшего Христа, нашедшее для Себя обитание в другом теле, полностью покорившемся Его жизни. Павел не жил для самого себя и потому мог сказать: «Я сораспялся Христу, и уже не я живу, но живет во мне Христос». Знаете, почему мы прошли мимо этого ошеломляющего требования? Потому что мы жили ниже апостольского уровня.

Мы не чувствовали, что были обязаны иметь такой характер, и потому нас вполне удовлетворяло быть «хорошими людьми», или же нашим стандартом была «христианская респектабельность», когда мы всегда любезны и вежливы. Но я хочу спросить: «Наше благовествование осуществляется в силе Святого Духа и со многими удостоверениями?» Павел говорит, обращаясь к фессалоникийцам:

«Ибо сами они сказывают о нас, какой вход имели мы к вам, и как вы обратились к Богу от идолов, чтобы служить Богу живому и истинному и ожидать с небес Сына Его, Которого Он воскресил из мертвых, Иисуса, избавляющего нас от грядущего гнева» (1 Фессалоникийцам 1:9-10).

Сегодня мы видим безобидный евангелизм, совершаемый крикливыми евангелистами, призывающими принять «решение для Христа», но о ком из них мы можем сказать, что их провозглашение отвращает язычников от идолов к служению истинному и живому Богу?

Однако, силы в благовествовании Павла и сопровождавших его удостоверений было достаточно для того, чтобы обратить язычников от их идолов к служению Богу живому. Сколько из нас имеют это в качестве критерия оценки своего евангелизационного труда? Наши стандарты ужасно понизились! Мы довольны, если люди хотя бы «примут» Христа и начнут посещать христианские служения без предъявления каких-либо великих требований. Мы пришли к этакому «статистическому» христианству. Как много людей «приняло» Христа, но так и остаются язычниками, не обратившимися от своих идолов? Но у благовестия Павла были другие результаты: оно обращало людей от идолов к служению Богу живому, а не просто к посещению церковных служении. Все наши стандарты и критерии должны быть вновь подняты до апостольского уровня, потому что только это является Божьей волей. И я хочу повторить свою точку зрения: истинного обращения язычников никогда не произойдет, и наше благовестие не будет «со многими удостоверениями» и силой до тех пор, пока мы не придем в место апостольского бескорыстия, полной самоотдачи осуществлению Божьих целей, отсутствия боязни за свою безопасность и свободы от беспокойства о своем физическом и материальном состоянии. Живем ли мы в изобилии, или же в скудости — это не должно иметь для нас значения. Павел говорит в книге «Деяния»:

«И вот, ныне я, по влечению Духа, иду в Иерусалим, не зная, что там встретится со мною; только Дух Святый по всем городам свидетельствует, говоря, что узы и скорби ждут меня. Но я ни на что не взираю и не дорожу своею жизнью...» (Деяния 20:22-24а).

Вы видите этот Божественный характер, который проявляется в человеке, который раньше был гонителем и убийцей? Понадобится не менее, чем вся вечность, чтобы показать благость Его благодати к нам не только в этом веке, но и в грядущих веках. Павел не рассматривал свою жизнь как что-то ценное для себя, и у нас никогда не будет силы и власти обращать людей от их идолов до тех пор, пока мы дорожим своими жизнями. Павел был невосприимчив ко всем жизненным стихиям, и мы должны достичь такого же апостольского состояния.

В первом послании к Коринфянам (7:29-32а) Павел утверждает:

«Я вам сказываю, братия: время уже коротко, так что имеющие жен должны быть, как не имеющие; и плачущие, как не плачущие; и радующиеся, как не радующиеся; и покупающие, как не приобретающие; и пользующиеся миром сим, как не пользующиеся; ибо проходит образ мира сего. А я хочу, чтобы вы были без забот...»

В чем цель этого апостольского увещевания? Чтобы вы могли непрестанно служить Господу без развлечения, ибо время уже коротко! Павел сказал это почти две тысячи лет назад, но сколько из нас верят этому сейчас? Христиане в то время были в постоянном ожидании апокалиптического завершения, и мы нуждаемся в восстановлении всей апостольской атмосферы, в которой не последним элементом является чувство безотлагательности и ожидания апокалиптического конца. Мы не можем относиться к этому как к какому-то очередному шоу, выражая к нему показную любовь. У нас должно быть подлинное ожидание, настолько сильное, чтобы сама атмосфера вокруг нас была «наэлектризована». Даже наши дети должны без сомнения верить в то, что ожидаемое нами абсолютно реально и неизбежно грядет, и мы не просто так посещаем служения.

Но с детьми такое произойдет только в том случае, если они увидят своих родителей дома такими же, какими они их видели в церкви. Я говорю не только об атмосфере на наших собраниях, но и той атмосфере, которая насквозь пронизывает всю нашу совместную жизнь в апостольской общине в непрестанном ожидании того, что скоро грядет. По этой причине мы и должны быть равнодушными ко всяким крикам моды и быстро проходящим увлечениям нашего поколения, «ибо проходит образ мира сего». Достигли ли вы такого состояния, когда на вас не влияют вещи этого мира? Да, вы можете пользоваться ими, но вы не привязаны к ним, и они не руководят вами. Мы не должны чувствовать себя так, как будто наступил «конец света», если вдруг лишимся их. Как я уже сказал ранее, мы никогда не придем к апостольскому духовному состоянию в одиночку. Только Церковь является Божьим обеспечением для обретения крепости, молитвенной поддержки и помощи для сокрушения сил этого мира в жизни верующих, совместно стремящихся прийти к такому апостольскому состоянию, когда «ничто из всего этого не может меня поколебать». Мы нуждаемся друг в друге, чтобы прийти к такому освобождению, которое проявляется только посредством истинных взаимоотношений, чем и является истинная Церковь.

Я хорошо помню, что было со мной, когда мы начали церковь. Мне с семьей пришлось отдать свой дом с семнадцатью комнатами и пятью туалетами для того, чтобы переехать жить на ту ферму в Северной Миннесоте, где жизнь радикально отличалась от привычной нам. Я увидел, как кто-то другой сидит за рулем моего автомобиля. Раньше я думал, что автомобиль — это всего лишь средство передвижения, но как сильно мы можем обманывать самих себя и даже не подозревать об этом! Я пережил шок, когда увидел другого за рулем моего автомобиля, с треском переключающим передачи! Мы и понятия не имеем, насколько сильно мир укоренился в нас. Одна из целей, которую Бог хочет осуществить через совместную жизнь в христианской общине, — это сломить силу и власть этого мира, который удерживает нас мертвой хваткой. Вы помните, как Павел сказал, что воздыхает в этой земной хижине, и как сильно он желает быть на небесах? Но «ради вас» он готов жить в своей плоти. Он — небесный человек. Ничто не дорого для него, только бы с радостью совершить поприще и служение, которое он принял от Господа Иисуса.

В первом послании к Фессалоникийцам (2:10) Павел утверждает:

«Свидетели вы и Бог, как свято и праведно и безукоризненно поступали мы перед вами, верующими».

Существует сильное апостольское осознание Бога как Свидетеля, осознание того, что мы абсолютно открыты перед Его очами. Он видит нас, когда мы на людях. Он видит нас, когда мы наедине с собой. Он всегда видит нас, и мы должны сознательно жить пред очами Его. Это — единственно правильная мотивация для безукоризненной жизни, и вы никогда не будете безукоризненными без этого мотива. То, как мы ведем себя в своей личной жизни, сокрытой от людских глаз, является невероятным оскорблением Бога. В большинстве случаев это воистину говорит о том, что мы просто не верим, что наши жизни открыты пред очами Его!

Степень, в которой мы потворствуем своим плотским желаниям просто удивительна, и я не говорю сейчас лишь о явных сексуальных грехах: о блудодеянии и мастурбации, — хотя этого достаточно, чтобы перечеркнуть все наше христианское свидетельство и дать знать начальствам и властям тьмы, что им не следует нас бояться, потому что в нашем характере и жизни нет постоянства. Скорее, я говорю о чем-то таком, что находится еще глубже. Павел говорит о непорочной совести по отношению к Богу и к людям. Потворство может принимать форму постоянных помыслов, когда нам предоставляется свобода мыслить так, как нам хочется: критика, эгоистические и оскорбительные мысли. Такие мысли настолько же нечестивы, как и прелюбодеяние. Апостол — это полностью благочестивый человек, в котором воплощено Слово истины, вся истина и ничего, кроме истины. Даже в его личных сокровенных мыслях он осознает реальность Бога, перед Которым он полностью открыт.

«Свидетели вы и Бог, — говорит Павел, — как свято и праведно и безукоризненно поступали мы пред вами, верующими». Апостольское требование идет намного дальше только внешнего поведения. Оно требует честности и благочестия всего человека: духа, души и тела. Павел был человеком, который действительно пошел в Иерусалим по влечению Духа, и мы должны жить так, чтобы то же самое можно было сказать и о нас. Я говорю это не для того, чтобы подвести нас под какое-то осуждение, но, скорее, для того, чтобы показать, какому высокому стандарту соответствует то, что Бог называет апостольством. Так и должно быть, потому что это — стандарт, являющийся отвесом, опущенным с небес к земле. Это — лестница, соединяющая небеса с землей, — стандарт для неверующего мира, по которому все должно сверять. Это — апостольство, и Божье намерение для Церкви на всяком месте.

Итак, побудительным мотивом для святости и безукоризненного поведения всегда является осознание Бога как Судьи. Вот почему Павел мог сказать с полным убеждением жителям Афин: «Бог назначил день, в который Он будет судить все народы». Я могу представить себе, как холодок страха пробежал по спине тех неверующих философов в тот момент. Они никогда еще не слышали такой концепции, но достаточно всего один раз услышать это из уст апостольского человека, не просто произносящего теологическую доктрину, но имеющего благоговейное познание Судьи. Вот почему Павел говорит: «Зная страх Божий, я вразумляю людей». Страшно впасть в руки Бога живого. Но почему же Павел знал страх Божий, а мы не знаем? Он познал его через взаимоотношения и тесное познание Бога, и именно это является глубочайшим из всех апостольских требований.

Иго Господа

«Возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем», — сказал Иисус. Находимся ли мы под одним игом с Богом, или же мы — свободные, независимые агенты, которые приходят и уходят, когда им заблагорассудится? Говорим ли мы подобное: «Думаю, я пойду на эту конференцию, или поступлю в тот колледж. Сегодня я пойду на собрание, если у меня будет настроение»? Если это относится к нам, то мы больше заботимся о своей жизни, чем предполагаем, и это удержит нас от апостольства.

Мы никогда не придем к «апостольской безукоризненной жизни» до тех пор, пока будем стесняться друг друга и продолжать жить по стандартам, установленным в наших человеческих отношениях, вместо того, чтобы жить не только перед людьми, но и пред Богом. Только тогда, когда человек живет согласно этому Божественному стандарту, он осуществит Божьи намерения и принесет Ему славу. От нас потребуется стоять в одиночестве, нам придется порой принимать на себя испепеляющие удары поношений и критицизма, и если наша похвала и признание исходят от людей, то мы не устоим. Если же наша похвала исходит от Бога, и мы способны ожидать ее, тогда мы устоим, причем по-апостольски! Зависимость от людей, ожидающая того, чтобы быть одобренным, поддержанным, принятым или признанным, должна быть сломлена. Единственной силой, способной сделать это, является одобрение и похвала, исходящие только от Бога. Если вы привыкли жить, опираясь на одобрение и реакцию людей, то вы рухнете. Устоять под таким ударом может только тот человек, который живет ради одобрения и похвалы, приходящих не от людей, но от Бога.

Мы не достигнем этого за один день, но если мы не будем сознательно смотреть на это как на объект, желаемый более всего остального, то мы вообще никогда его не достигнем. Нам нужно перейти от нашего нынешнего состояния страха перед людьми к восстановлению страха Божьего. Это должно быть нашей апостольской целью и миссией, для чего необходимо участие каждого. потому что мы все вовлечены в это. Можете ли вы видеть, какое сверхъестественное и необходимое требование предъявляется истинной Церкви? Церковь должна быть тем единственным местом на земле, где нам не нужно притворяться, где мы можем искренне признаваться в своих недостатках и согрешениях, говорить друг другу истину в любви и ежедневно увещевать друг друга. Следующее воскресение - это уже слишком поздно. Фактически, с помощью одних лишь воскресных собраний этого никогда не достичь. «Увещевайте друг друга ежедневно, доколе еще есть сегодня». Это означает радикальное изменение нашего нынешнего образа жизни и установление совершенно новых, апостольских приоритетов, благодаря которым произойдет серьезное вмешательство в нашу личную жизнь, в наши развлечения и в наше время.

Павел говорит о том, чтобы быть найденным безукоризненным в день пришествия Господа. Он говорит, что некоторые стараются ради тленного венца, а мы — ради нетленного. Для Павла это — нечто абсолютно живое и реальное. Ему трудно даже вообразить, что он, представ пред Господом, не получит вечного венца, который он мог бы положить к Его ногам. Павел ни за что не допустил бы такого позора. А вы стремитесь к получению венца? Венец славы будет не больше, чем венец страданий! Если вы не готовы и не желаете принять «терновый венец», испытания, требования, поношения, упреки и страдания за праведность, и не научитесь жить на негостеприимной земле, подвизаясь за веру, то вам нечего будет положить к ногам Господа.

Сам Господь убеждает нас привязаться сердцем к «горнему», где находится наше сокровище. Небеса — это не просто библейская поэзия, но самое практическое и реальное увещевание, направленное на то, чтобы быть безукоризненными в пришествие Господне. Слова: «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный», — это абсолютный апостольский стандарт, призывающий нас быть безукоризненными в день Его пришествия. Если мы не будем настаивать на этом стандарте, то легко дадим себе «поблажки».

Обладаем ли мы непорочной совестью, ни в чем нас не обличающей по отношению к Богу и к людям? В каком состоянии мы должны быть? Мы должны иметь непорочную совесть перед Богом и перед людьми. Это — ни что иное, как возвращение в Едемский сад, возвращение к невинности. Это значит быть человеком, в котором нет лукавства. Это значит быть светом миру. Это — Божье приглашение, адресованное нам, которое касается не только нашего внешнего поведения, но и нашего внутреннего состояния, когда мы наедине и свободны мыслить обо всем, что нам хочется. Для этого требуется община святых, через которую все это и осуществляется. Это должна быть община, говорящая истину в любви, чтобы она могла возрастать в меру полного возраста Христова во всех отношениях. Это положит конец пассивности Церкви, когда прихожане смотрят на кафедру, и все служение проводится одним человеком. Мы должны найти и предоставить место тому, чтобы говорить лицом к лицу, а не в затылок соседу, видя в лицах друг друга славу Божью, переходя от славы в славу как от Господня Духа.

Божьим обеспечением для совершенствования святых являются сами святые в истинных взаимоотношениях, во взаимодействии, в конфронтации, в обличении и увещевании, говоря истину в любви. Мы должны вернуться к этим ежедневным церковным реалиям, если собираемся вырасти во всем в Того, Кто есть Глава, Христос. Такая форма жизни Церкви откроет наши сердца, и даст нам возможность увидеть, какое положение мы, в действительности, занимаем в Боге. Такой взгляд просто необходим, потому что он имеет потенциал проложить путь для истинной апостольской жизни.

В Церковь должна быть возвращена жизнь освящения. Мы должны быть спасены от простой целесообразности. Не достаточно, чтобы что-то функционировало или использовалось ради удовлетворения потребностей и требований данного момента. Такой подход действительно может удовлетворить требования мира, но только не Божьи требования! Дело не в том, функционирует что-то или нет. Мы должны смотреть дальше этого: на славу Божью, причем, как в большом, так и в малом. Мы должны все делать, как для Господа, будучи твердым и непоколебимыми, всегда преуспевающими в деле Господнем, и твердо стоящими в вере.

Заключение

Это — лишь малая горсть винограда, собранная с виноградника апостола Павла: просто отдельные фразы, взятые из различных мест Писания. Это было только поверхностное изучение его посланий, но даже оно позволило определить апостольский стандарт, согласно которому он жил сам, и который он демонстрировал другим. «Будьте подражателями мне, и что видели во мне, то исполняйте», — эти слова опять должны быть сказаны апостольскими мужами и женами нашего века. Бог призывает нас даже к еще более пугающему: способности сказать вместе с Иисусом неверующему миру: «Видевший Меня видел Отца. Я и Отец одно». Если вы хотите узнать, каков наш Бог, тогда посмотрите на смирение Иисуса. Посмотрите на эту бескомпромиссную истину, на эту честность, на эту праведность, на этот благочестивый характер, потому что именно это является основанием Церкви, и наша сила и власть в служении связаны с этим теснейшим Божественным образом.

«Потому что наше благовествование у вас было не в слове только, но и в силе и во Святом Духе, и со многим удостоверением, как вы сами знаете, каковы были мы для вас между вами» (1 Фессалоникийцам 1:5).

Сколько из нас присоединяется к такому стандарту, начиная с сегодняшнего дня? Если мы будем серьезно относиться к этому, то сможем сказать вместе с Павлом о «своем» благоденствовании Евангелия благодати Божьей. Это слово не будет больше для нас каким-то техническим приемом, но глубоко пережитой силой, потому что мы будем святы как Он свят, и совершенны как Он совершенен.

Павел сказал: «Подражайте нам и Господу», — и этим он подразумевает, что следование за ним было следованием за Господом. Это — или высокомерие, или простая истина, сказанная в смирении. Апостольство — это Господь во всей воплощенной полноте, соответствующей человеческим рамкам. Можете ли вы представить подобную Церковь, которая всецело обладала бы таким же апостольским величием, таким же апостольским ростом, таким же апостольским характером, таким же апостольским свидетельством и такой же апостольской силой? Это — то, что ожидает Бог.

Аминь.