Правила чтения транслитерации 2 страница

[Илл. 6. Бог Хор протыкает копьём манифестацию бога Сета. Гиппопотам Сета показан столь крошечным, так как считалось опасным изображать злые силы. Рельеф амбулатория храма Хора в Эдфу, начало 1-го в. до н.э.]

     Статуи и стелы, которые были посвящены в храмы отдельными лицами, представляют нам другой источник информации по мифу. Такие объекты могли быть гравированы гимнами к отдельным божествам или упоминаниями о конкретных религиозных фестивалях. Указанные типы храмовых стел или статуй, преимущественно I тсчл-ия до н.э., заполнены магическими текстами, в которые, в свою очередь, инкорпорированы мифологические нарративы. (Илл. 7) Похоже, что это были своего рода адаптации книжных свитков, хранящихся в храмовых библиотеках.

     [Илл. 7. Магическая стела, изображающая божественного ребёнка, Хора-Спасителя, триумфально сжимающего и попирающего опасных животных нильской долины. 6-3 вв. до н.э. Среди окружающих младенца божеств – бог Хека (3 ряд, 2-ой слева), Исида-Спасительница (5 ряд, слева) и Серкет, богиня-скорпион (7 ряд, слева).]

     В I тсчл-ии до н.э. храмовые библиотеки могли включать коллекции местных мифов. Свиток, ныне известный нам как Папирус Жумильяк, содержит мифы одного из номов Верхнего Египта, так же, как и магический ритуал, близко соотносящийся с данными мифами. Ритуалы, основанные на мифах, являют собой очень древний феномен египетской культуры. Один из известнейших примеров – ритуал повержения Апопа, чудовищного змея, персонификацию зла и хаоса, может восходить как минимум к началу II тсчл-ия до н.э. Копия ритуала, производимого ежедневно в храме Карнака, сохранилась до наших дней в манускрипте, датирующимся 5-ым столетием до н.э. и хранящимся сейчас в Британском музее (Илл. 45). В Книге Повержения Апопа рукописьсодержит отрывки, в которых различные боги описывают создание Космоса и ежедневную борьбу Порядка с Хаосом. Эти "тайные книги" должны быть помещены вдоль всего движения литургии, изображённой на храмовых стенах, чтобы мы могли получить более полную картину того, что происходило в храмах и как сами египтяне понимали свой мир.

     [Илл. 8. Большой Кот разрезает змея хаоса Апопа. Большой Кот был формой солнечного бога Ра. Погребальный папирус фиванской жрицы, 950-ые гг. до н.э.]

     Сценарии секретных храмовых ритуалов выжили в немалой степени благодаря тому, что были адаптированы или просто вырваны из контекста для использования в качестве погребальных текстов. Погребальная литература, вероятно, представляет собой богатейший источник по египетской мифологии. Она состоит из текстов, предназначенных для помощи усопшим. Эти тексты выписаны в гробницах и поминальных часовнях или же на папирусах и на предметах погребального инвентаря. Подобные тексты часто составлялись или копировались храмовым персоналом.

     Старейший сохранившийся свод погребальной литературы известен нам как Тексты Пирамид. Эти заклинания-молитвы, которые были начертаны внутри царских пирамидальных гробниц с 24 по 22-ые вв. до н.э. Многие из этих текстов уже имели солидный возраст в несколько сотен лет, прежде чем они были записаны в камне. Некоторые из них были, возможно, специфичны именно для царских гробниц; некоторые похожи на ритуалы, исполнявшиеся ещё при жизни царя; остальные могли быть адаптированы из ежедневных магических практик и вообще не быть царскими по происхождению.

      Тексты Пирамид были созданы для помощи усопшему царю, дабы он мог превозмочь великий кризис физической смерти и получить возрождение среди богов. В этом контексте допустимо было сконцентрировать внимание на кризисе в жизнях определённых божеств. Тексты Пирамид не имеют затянутых нарративов, однако касаются множества мифических событий, а также сложных и порой враждебных отношений между божествами. Процесс ассимиляции царской особы с сонмом богов в основном достигался ритуальным отождествлением его личности с разными божествами. Этот тип самоидентификации формирует базис большей части египетской магии.

      К концу III тсчл-ия до н.э. появляется новый корпус погребальной литературы, известный нам как Тексты Саркофагов[7], находимый главным образом в погребениях зажиточных вельмож. Тексты Саркофагов включают некоторые фрагменты, которые можно описать как мифические нарративы. Один подобный отрывок позволяет нам понять, как завершится мироздание, когда бог-демиург вконец устанет, чтобы продолжать творение. В храмовых гимнах мощь богов обыкновенно описывается, как нечто неограниченное и вечное. В погребальной литературе вселенная может быть подвержена циклам разложения, смерти и обновления.

     Самые ранние версии текстов, известных под ошибочным[8] названием Египетская Книга Мёртвых, были обнаружены на царских пеленах и погребальном инвентаре 17-го в. до н.э. Некоторые из этого свода заклинаний произошли от Текстов Саркофагов, другие были новыми. Выдержки из Книги Мёртвых, перенесённые на папирусы, вскоре заполняют погребения важных людей, приближённых к царской семье. (Илл. 2, 15) Ни одна из копий не содержит полного диапазона заклинаний или сопровождающих их иллюстраций. В Книге Мёртвых меньше процент мифологических эпизодов, чем в Текстах Саркофагов, так как в ней делается особый акцент на успех путешествия отдельной души сквозь царство мёртвых. Иллюстрации к Книге Мёртвых пользуются растущей популярностью и иногда даже копируются на стены царских и частных гробниц.

     К середине II тсчл-ия до н.э. правителей Египта хоронили в скальных гробницах в фиванской Долине царей. Декорации этих гробниц включают сцены и тексты, описывающие Дуат – египетский подземный мир, который включает в себя и царство мёртвых. Судя по всему, эти сцены могли быть скопированы из Книг Подземного Мира, содержащихся в храмовых библиотеках. Некоторые из этих книг могли быть также использованы в качестве базиса для тайных ритуалов, проводимых в храмах. Книги Подземного Мира – основной источник солярной мифологии, однако мифы представлены в них скорее в визуальной форме с подписями, нежели чем в форме связанных нарративов.

     С конца II тсчл-ия до н.э. погребения знатных людей из жреческих семейств часто содержат копии Книги Мёртвых и великолепно иллюстрированную версию одной из царских Книг Подземного Мира. Мифическая имаженерия[9] последних становится всё более причудливой и сложной. Пересмотренное издание Книги Мёртвых вводится в обиход начиная с VII в. до н.э., а уже в конце I тсчл-ия до н.э. возникают новые погребальные тексты, такие как, например, Книга Дыхания.

     Люди иногда были похоронены с теми свитками, которые принадлежали им и использовались ими при жизни. Отдельные лица владели этическими и литературными работами, книгами толкования сновидений и календарями счастливых и несчастливых дней. (Илл. 32, 37) Дни характеризовались тем или иным образом, соотносясь с мифическими событиями, якобы происходившими во время них. День, когда происходила схватка двух божеств, считался несчастливым, а день рождения какого-либо божества считался счастливым[10].

     Популярные истории иногда использовали сюжеты из мифов; в них же часто шла речь о волшебниках. Светский навык сторителлинга[11] и эпизоды из мифов шли нога в ногу в ежедневной магической практике. Множество сохранившихся мифических сюжетов из древнего Египта представляют собой составные части заклинаний. Эти заклинания ранжируются от сложных ритуалов для защиты царя и государства до средств от таких земных проблем, как мигрень и малые ожоги.

     Первые примеры ежедневных заклинаний с включениями кратких мифических нарративов датируются началом II тсчл-ия до н.э. В них субъект магической защиты или помощи отождествляется с протагонистом подходящего мифа. Этот акт идентификации переносит человеческую проблему в сферу божеств, чтобы для её решения могли быть задействованы космические силы (в частности хека).

     Во второй половине II тсчл-ия до н.э. мифический элемент заклинаний принимает форму виртуозно рассказанной истории. Некоторые учёные расценивают мифы, встроенные в магические или погребальные тексты, как искусственные конструкции, не могущие считаться "реальной" мифологией. Этот тезис предполагает, что существуют такие вещи, как чистая мифология. В египетской культуре все сохранившиеся мифы служат определённным практическим целям, таким как царская пропаганда или трансфигурация (преображение) усопшего.

     Со времени Текстов Саркофагов некоторые мифы получают вид сценических драм с репликами и связным повествованием. Магические статуи и стелы I-го тсчл-ия до н.э. покрыты текстами, в которых божества выражают сильные эмоции на драматическом языке (см. Главу X). Драматургия часто происходит из религиозной системы той или иной страны, но в Египте основным стимулом выступает магия. Религия храмовых культов не нуждалась в том, чтобы стать более доступной или интересной для рядовых египтян. Скорее, культ был озабочен в абстрактном смысле процветанием сообщества в целом. Магические формулы, с другой стороны, обычно имели отношение к кризисам отдельно взятых личностей. Вовлечение эмоций через драматизацию мифа было частью процесса, с помощью которого магия работала на лечение, на защиту или, иногда, на устрашение.

     Черпая из всех вышеупомянутых источников, мы имеем возможность реконструировать многие из основных событий египетского мифа. Некоторые мифы существуют в нескольких версиях, центральные роли в которых исполняются разными божествами. Это утверждение частично верно для мифов, имеющих дело с "Первыми Временами", серий эпизодов, ведущих к формированию египетского космоса. Важные религиозные центры отождествляли своих местных богов с богом-творцом, однако не исключали и других сопоставлений.

     Практически все версии космогонии совпадают в том, что сначала был Нун, Воды Хаоса. Различные аспекты первобытного состояния, такие как темнота и бесформенность, были изображены четырьмя божественными парами, известными нам как Огдоада. Идентичность божеств данной группы варьируется, но их всегда восемь. Огдоада почиталась в месте, называемом египтянами Хемену (Восьмой Город), для греков ставшим Гермополем. Это был главный культовый центр лунного бога Тота, которого греки опять же соотнесли с Гермесом.

     Огдоада собралась однажды вместе, чтобы сформировать космическое яйцо, которое было оплодотворено богом Амоном в форме змеи. По другим версиям мифа, космическое яйцо было снесено Амоном в форме гуся, или же Тотом – в форме ибиса. Далее из яйца вылупляется солнечный бог-демиург, почему Гермополь и провозглашался как место первого восхода солнца. Подобно другим священным местам, к которым были прикреплены мифы о творении, Гермополь почитался как известный центр магического знания. Солнечный демиург мог также появляться в образе сияющего младенца внутри лотоса, растущего из первобытных вод. В древнем Гелиополе он изображался в форме цапли с солнечными лучами, стоящей на первом холме земли, поднявшемся над Нуном[12]. Миф о сотворении мира, в котором фигурирует Птах, бог ремёсел, в роли демиурга, ещё более сложносочинён. Эта версия происходит из Мемфиса, столицы древнего Египта. Она была выбита на камне в правлении царя Шабаки[13] в конце 8 века до н.э. Шабака заявляет, что текст был скопирован с древнего, обглоданного червями кожаного свитка, найденного в храмовой библиотеке. Некоторые египтологи полагают, что эта "мемфисская теология" восходит по крайней мере к началу III тсчл-ия до н.э., но многие сцены из неё весьма схожи с описаниями творения, найденными в Книге Повержения Апопа (конец I тсчл-ия до н.э.).

     В мемфисской теологии Птах идентифицируется с первым холмом, поднявшимся из первобытных вод. Птах осознаёт своё одиночество и создаёт других божеств из своей божественной эссенции. Он делает это с помощью "мыслей в своём сердце и слов из своего рта". Египтяне полагали, что сердце – это вместилище разума. Птах воображает другие сущности в своём сердце и желает, чтобы они пришли в существование. Сказанное вслух слово, мощь творческого произношения - важная составляющая в призывах богов и людей к бытию. Маг постоянно стремится симулировать эту способность.

     Мемфисская теология также включает миф о сотворении, сконцентрированный вокруг бога Атума-Ра, чьим культовым центром был Гелиополь. Атум-Ра предстаёт один на первобытном холме в центры темноты Нуна. Творец имеет амбивалентную природу, содержа в себе и мужское и женское начала. Он произвёл самого себя и может творить новую жизнь. Атум берёт свой фаллос в руку и эякулирует. Из этого божественного семени выходит первая божественная пара, бог воздуха Шу и богиня влажности Тефнут. В другом варианте этого же мифа Атум-Ра производит их через плевок.

     Эти двое божеств удаляются, чтобы исследовать тёмные бездны Нуна, и тем самым теряются для своего отца Атума-Ра. Тогда он берёт свой божественный глаз со своего лба и посылает его на поиски. Это солнечное око отождествлялось с диском солнца. Оно могло принимать формы различных богинь, почитавшихся за дочерей Ра. Самыми важными были Хатхор, Сехмет и Уаджит.

      Солярное око освещает темноту Нуна. Шу и Тефнут возвращаются вместе с Богиней Ока. В их отсутствие Атум-Ра вырастил новый глаз. Богиня Ока вне себя от ревности. Ра успокаивает её, помещая на свой лоб в образе кобры-защитницы, плюющейся огнём в его врагов. Атум-Ра использует собственный пот, чтобы создать других божеств, но человечество появляется из слёз ликования, пролитых творцом, когда он воссоединяется со своими детьми.

     Другая традиция повествует о том, как бог Хнум сотворил человечество из речной глины. Главное святилище Хнума располагалось на о. Элефантина в районе Асуана, где этот бог контролировал ежегодные наводнения Нила, дававшие жизнь всему Египту. Хнум придал форму людским телам на своём гончарном круге и вдохнул в них жизнь. Он также создал ка, жизненную силу в форме двойника для каждого человека.

     Шу и Тефнут были любовниками в той же мере, что и братом и сестрой. Они произвели двух детей: Нут, богиню неба, и Геба, бога земли. Нут и Геб так тесно сомкнули объятия, что было невозможно существовать чему-либо между ними, даже детям самой Нут.Бог воздуха Шу разделил своего сына и дочь и вознёс Нут высоко над землёй, так что её тело стало звёздными просторами (Илл. 9). Тогда Нут стала способна дать жизнь четырём своим отпрыскам – Осирису, Исиде, Сету и Нефтиде (Илл. 12, 13, 64). В некоторых версиях был ещё пятый сын, Хор Старший (Хор-Ур).

     [Илл. 9. Бог воздуха Шу разделяет своих детей[14], бога земли Геба и богиню неба Нут. Среди божеств-адораторов виден Хека (нижний слева). Владелица папируса и её ба (душа-птица) появляются в противоположном углу. Погребальный папирус фиванской жрицы Неситанебташеру, ~950 г. до н.э.]

     Вскоре мир был заселён богами, духами и демонами, но египетский космос был не обезопасен от угроз извне. Схватка между Хаосом и Порядком продолжалась, и Ра требовалась защита его Богини Ока. Один миф рассказывает, как Богиня Ока покинула Египет в состоянии ревнивого гнева и отправилась в южные земли, чтобы жить в нубийских пустынях (современный Судан). Она обитала там в форме львицы или дикой кошки. Ра требовалась её присутствие, и для этого он отправил к ней посланника, чтобы убедить её вернуться на родину. В ранних версиях мифа эта роль отводилась Шу или же богу Анхуру, "Тому, кто приводит назад удалившуюся". Позже роль посланника играет бог Тот. Замаскировавшись под бабуина, Тот приманивает богиню к дому разговорами про Египет и притчами о власти Ра. Когда они возвращаются в Египет, Богиня Ока проходит трансформацию в серию благожелательных богинь. Она воссоединяется со своим отцом, Ра, в Гелиополе и возобновляет свою функцию защитника солнечного бога.

     В магическом тексте под названием Книга Небесной Коровы врагом Ра выступает восставшее человечество. Эта книга записана на одном из золотых ковчегов царя Тутанхамона (1336-1337 гг. до н.э.) и на стенах некоторых других царских гробниц. Соотносясь с данным текстом, солнечный бог однажды жил на земле и был царём над богами и людьми. Ра стал стар, так что его кости стали подобны серебру, его плоть – золоту, а волосы – ляпис-лазури.

     Человечество стало замышлять свержение Ра. Когда ему стало известно об их восстании, солнечный бог призвал своё Око, а также Шу, Тефнут, Геба, Нут и Огдоаду, бывших с ним в первобытных водах. Ра рассказал им о том, как существа, вышедшие из его собственных глаз, стали замышлять против него. Он спросил совета у самого Нуна, древнейшего из всех. Нун ответил, что наиболее подобающим наказанием было бы выслать против повстанцев Богиню Ока, Хатхор.

     Хатхор нашла конспираторов в пустыне. Она убивала их и пила их кровь. Таким образом появилась ужасная львица Сехмет (Илл. 75). Богиня Ока вернулась к Ра с наступлением ночи, собираясь изничтожить оставшуюся часть человечества на следующий день. Ра решил спасти их. Он послал своих теневых слуг доставить красный камень[15] из Элефантины. Он приказал верховному жрецу Гелиополя растолочь красный камень и окрасить получившимся порошком семь тысяч кувшинов пива. Когда всё пиво было вылито на землю, получилось будто бы озеро крови.

     На рассвете явилась богиня, чтобы казнить оставшихся. Она, однако, поймала своё отражение на поверхности пивного озера и нашла его довольно привлекательным. Она выхлебала до дна всё озеро и стала настолько пьяна, что забыла о планирующемся геноциде. Ра принял её как свою прекрасноликую дочь, но боль и смерть уже проявились в мире. Ра сохранил остаток человечества, но он был уже слишком уставшим для царствования и желал лишь вернуться в первобытные воды. Тогда Нун приказал богине Нут превратиться в корову и взять Ра себе на спину. Она подняла его высоко над землёй и так стало небо.

      Ра создал звёзды и поля блаженных. Бёдра Нут начали трястись, так как она была очень высоко, поэтому Шу и восемь божеств-Хех вызвались поддерживать её. Ра приказал богу земли Гебу следить за магической силой существ, обитающих под поверхностью. Он назначил Осириса царствовать над человечеством, и лунного бога Тота – быть своим наместником. Тот освещал небо ночью, в то время как Ра проходил сквозь подземный мир.

     Добрый бог Осирис правил на земле вместе со своей мудрой сестрой и супругой Исидой. По легенде, Осирис и Исида возлюбили друг друга ещё в утробе. Правление Осириса было золотым веком, но судьбе было угодно, чтобы оно не продлилось долго. Сет завидовал власти своего брата и решил его убить. По различным традиционным версиям, Сет принял форму быка, гиппопотама или же крокодила, напал на своего брата и сбросил его в Нил. Исида и её сестра Нефтида искали тело. Когда они его нашли, Исида использовала свои магические силы, чтобы обратить вспять процесс разложения. Анубис, бог бальзамирования в форме шакала, создал из Осириса первую мумию (Илл. 80). В дальнейшем развитии традиции Сет расчленяет тело брата на куски. В некоторых версиях мифа Исида соединяет фрагменты вместе с помощью магии; в других она хоронит найденные части в тех местах, где они были найдены.

     Пока две богини охраняли тело, Исида смогла оживить труп Осириса на время, необходимое, чтобы зачать от него дитя. По другой традиции, Исида удивительным образом зачинает от божественного пламени. Как только она узнаёт, что беременна яйцом, из которого должен вылупиться божественный младенец, Исида удаляется в болота нильской Дельты. Она боится, что Сет попытается убить её посмертного сына от Осириса, так что она прячется в зарослях папируса, растущих на плавучем острове Хеммис.

     Группа дружественных божеств, включая богиню-корову Хатхор и богиню-скорпиона Серкет (Илл. 7), присутствует при рождении бога Хора. Они помогают Исиде кормить и защищать юного Хора в болотах дельты. Различные опасности подстерегают бога-младенца. В самых ранних версиях мифа юный Хор чудесным образом побеждает змей, посланных против него (Илл. 77). Поздняя традиция делает его более уязвимым – Хор оказывается отравлен змеями/скорпионами. Исида убеждает солнечного бога спасти её сына, и для его исцеления присылается бог Тот.

     Когда Хор взрослеет, то он решает отомстить за своего отца. Он отправляет своё дело на трибунал богов под председательством Ра или Геба. Хор заявляет, что он имеет право наследовать своему царю-отцу и что Сет – узурпатор. Хора поддерживают Исида, Тот и Анубис, однако для богов разрешение этого дела оказывается отнюдь не из лёгких. Спор Хора и Сета подчас принимает форму жестокого конфликта. В одном эпизоде Хор ранит Сета в яички, Сет же, в свой черёд, повреждает или вырывает левый глаз Хора.

     В своей космической форме Хор был небесным соколом, чьё правое око – солнце, левое – луна. Когда Сет повреждает лунное око, бог Тот восстанавливает его в целости. Лунное око после этого события именуется уджат или "звенящий глаз" (Илл. 10, 56). После ряда безрезультатных схваток между Хором и Сетом божественный трибунал избирает Хора победителем. С помощью поднятия священного столба джед (Илл. 54) и использования силы его глаза-уджат, Хор помогает Осирису воскреснуть в Дуате[16]. Осирис становится царём подземного мира и судьёй мёртвых.

[Илл. 10. Фаянсовый амулет, изображающий бога Тота в форме павиана, который держит в руках божественный глаз-уджат, Поздний период, 664-332 вв. до н.э.]

     В качестве компенсации за отказ от претензий на трон Египта, Сет получает в жёны двух богинь. Ему также дозволяется путешествовать по небу вместе с Ра и быть божеством грома и песчаных бурь. Сила Сета была необходима богам в наиболее опасной точке космического цикла. Каждое утро солнце возрождалось из чрева богини неба, Нут. Солнечный бог пересекал затем небо на Дневной барке, сопровождаемый свитой божеств-защитников.

     С приходом ночи Ра пожирался богиней Нут и путешествовал уже сквозь Подземный мир в своей Ночной барке. Она иногда называется Баркой миллионов, из-за многочисленных божеств, демонов и духов благословенных усопших, сопровождающих солнечного бога (Илл. 11). Поддержка всех этих классов сущностей была необходима Ра, чтобы одолеть ужасные силы хаоса и зла, обитающие в тёмных пещерах Подземного мира.

     В середине ночи солнечные лучи поднимают спящих мёртвых и возрождают Осириса. После краткого, мистического единения между Ра и Осирисом Ночная барка продолжает движение. Прежде чем она успевает достичь пещер, на неё нападает великий змей хаоса Апоп. Именно в этот момент требуется вся сила и магия Сета. Когда все враги Ра наконец повержены, солнце преображается в Хепри, крылатого жука-скарабея, и рассвет приносит обновление жизненных сил для всего сотворённого.

     За исключением событий Первых Времён египтяне не слишком старались увязать свои мифы в хронологическую схему. Им было интереснее привязывать их к региональной географии. Описанное выше не соотносится с каким-то отдельно взятым источником и объединяет воедино сильно разнящиеся по времени мифы. Однако, данный свод мифов служит прекрасным источником для представления большинства божеств и событий, которые можно обнаружить в магических текстах.

[Илл. 11. Часть гранитного саркофага, изготовленного для царя Нектанеба II , ~345 г. до н.э. На саркофаге изображены сцены из "Книги о том, что в Подземном мире". Среди прочих божеств в барке солнечного бога, плывущей сквозь Дуат, можно увидеть Хека.]

     Божества, вовлечённые в эти главные мифы, были особенно связаны с магией. Сам Хека появляется в барке солнечного бога либо отдельно, либо с двумя другими персонификациями: Ху, "творческим произношением" и Сиа, "восприятием" (Илл. 11). Иногда Хека меняется ролями с Шу, старейшим сыном демиурга. Известны изображения, где Хека разделяет землю и небо вместо самого Шу, в то же время в I тсчл-ии до н.э. образ Шу постепенно наделяется магическими силами, обновляющими космос. Хека также может изображаться позади трона Осириса (Илл. 2). Все эти роли лишь подчёркивают центральность Хека в египетском мироздании. Хека был одной из сил, что удерживали структуру вселенной и оживляли творение.

     Божеством, имевшим силу хека в большей степени, чем любое другое маскулинное божество, являлся Тот. Его храм в Гермополе имел знаменитую своими древними летописями и книгами по магии библиотеку. Тот почитался одновременно как изобретатель магии и письменности и был богом-покровителем писцов (Илл. 15, левый край). В частности, Тот ассоциировался с иероглифическим письмом, которое сами египтяне называли "божественной речью"[17]. В местных мифах, собранных в Папирусе Жумильяк, заклинания Тота имеют свойство мощного оружия на стороне порядка. Хотя иногда Тот выступает сам по себе как демиург, обыкновенно он применяет свои магические силы для поддержки солнечного бога.

     В мифологии Тот связан с двумя могущественными изображениями, используемыми в магии – оком солнца и оком луны. Оба глаза в египетской мифологии часто трактуются как равноценные и олицетворяют собой уджат (Илл. 10, 20). Изображение бабуина Тота позади глаза–уджат появляется на магических жезлах уже в 20-ом столетии до н.э. Богини, воплощающие собой солярный глаз, также имели важное магическое значение, и к тому же являлись грозной силой. Львица Сехмет (Илл. 61, 75), персонифицирующая наиболее разрушительные аспекты солнечной энергии, призывалась в магических ритуалах для защиты страны.

      В целом лунный глаз, который Тот восстановил для Хора, был защитным амулетом как для живых, так и для усопших (см. Главу VIII). Ранение Хора – постоянная тема в магических текстах. В них Хор играет двоякую роль, выступая и как жертва, и как спаситель. Во многих лечебных заклинаниях больной или увечный пациент идентифицируется с раненым Хором. Также Хор – бог, использующий свои магические силы на стороне человечества. Его эпитеты включают такие именования, как "добрый доктор" и Хор па-шед – "Спаситель" или "Заклинатель". Живые египетские правители в наибольшей степени отождествлялись с Хором, чем с любым другим божеством. Хор разделяет человеческую природу в своей уязвимости, но он также и репрезентирует силы, данные людям для защиты и приведения в жизнь закона вселенского порядка.

     Исида, мать Хора, играет доминантную роль в магии. Начиная с Текстов Пирамид, она наделяется экстраординарными магическими силами, способными обратить или предотвратить разложение тела её мужа. Она появляется во множестве заклинаний на протяжении всего II тсчл-ия до н.э. Несмотря на её популярность в мифе и магии, в отправлении культов эта богиня склонна играть лишь второстепенную роль. Вплоть до конца I тсчл-ия до н.э. не было построено никаких крупных храмов, посвящённых Исиде. В магических текстах она предстаёт весьма популярной богиней, симпатизирующей даже самым скромным членам социума. Из всех египетских божеств она более всего ассоциировалась со страданиями, которые переживает большинство человечества.

     Исиде также может быть присвоен эпитет "Спасительница" (Илл. 7), означающий её желание и способность помогать отдельным людям с помощью магии. "Великая Чарами" (Урет-Хекау) – один из постояннейших эпитетов этой богини. Также часто упоминается использование Исидой её аху. В конце I тсчл-ия до н.э., когда ритуальная магия стала играть более открытую роль в храмовых культах, Исида появляется вместе с её сыном Хором, "повергая приспешников Сета силой заклинаний". Известный ныне храм Исиды в Филе был построен на острове невдалеке от границы Египта. Судя по всему, это культовое строение могло пониматься как магический защитный барьер. Опасность как физического, так и сверхъестественного вторжения из Нубии нейтрализовалась Исидой, бывшей "более могучей, чем тысяча солдат".

     Похожие эпитеты давались Исиде и в 12-ом столетии до н.э. Они упоминаются в рукописи, известной как Туринский магический папирус. В одно заклинание из этого собрания, предназначенное против укусов ядовитых животных, включена история о том, как Исида приобрела своё превосходство в магии. Миф, по-видимому, имеет место до восстания человечества против Ра, когда бог-солнце ещё жил на земле.

[Илл. 12. Бронзовая фигурка богини Исиды, кормящей грудью её сына, Хора, 7-4 вв. до н.э. На голове Исиды солнечный диск и коровьи рога, ранее ассоциируемые с богиней Хатхор.]

     Исида была мудрой женщиной, знакомой с миллионами богов и духов. Не было ничего в небе и на земле, чего бы ей не было ведомо, за исключением тайного имени солнечного бога Ра. Исида решает узнать имя высочайшего из богов. Ра становится стар. Его бёдра трясутся, иногда он пускает слюну. Когда слюна Ра падает на землю, Исида смешивает её с глиной. Из этой массы она изготавливает змею и оживляет её с помощью магии. Исида прячет змею рядом с тропинкой, по которой ежедневно прогуливается Ра.