Правила чтения транслитерации 3 страница

     Ра покидает свой дворец, намереваясь совершить моцион. Магическая змейка жалит высочайшего из богов и после этого исчезает. Ра испускает крик. Боги, бывшие вместе с ним, спрашивают, в чём дело. Ра сперва не может ответить. Его всего трясёт, пока яд распространяется по его телу, как Нил затопляет земли. Он слепнет от яда. Ра не может понять, что же отравило его, поэтому приказывает наиболее умелым в магическом искусстве божествам помочь ему в этом. Исида диагностирует, что Ра был укушен змеёй и для его исцеления ей необходимо узнать его имя.

     Ра говорит ей, что он тот самый бог, создавший небо и землю, и что именно он установил ежегодные разливы Нила. Тьма приходит, когда он закрывает глаза, а когда вновь открывает, появляется свет. Его имена: Хепри – утром, Ра – в полдень, Атум – вечером. Яд продолжает циркулировать по венам бога-солнца, и Исида говорит, что в том, что он ей только что поведал, не заключалось истинного имени Ра. Яростная боль становится невыносимой, и Ра решается передать знание своего тайного имени из своего тела в её. Тогда Исида, великая волшебница, заклинает яд выйти из тела Ра.

     Заявленное "истинное имя Ра", однако, не упоминается в самом тексте заклинания. Подобное знание, скорее всего, могло передаваться в устной форме. Когда подобные имена всё-таки выписывались, они подавались в завуалированной форме. Другая история, в которой способность управлять магией санкционирована знанием истинного имени той или иной сущности, рассказывается в более скромном заклинании того же папируса.

     В данном случае страдальцем предстаёт Сет, а Хор-Старший предлагает ему помощь в исцелении. Хор говорит: "Можно воздействовать магически на кого-либо, лишь зная их имена". Бушующий Сет называет себя великими именами, принадлежащими другим божествам. По его словам, он есть "Вчера и Завтра" и "Чаша с молоком, текущая из груди Бастет". Хор отвергает эти и все другие имена. Наконец, Сет признает, что его имя – "Злой день, когда ничто не может быть зачато или рождено". Это имя выражает истинную природу Сета, так что теперь Хор может использовать для него свою магию.

     Заклинание требует пациента, замещающего собой Сета, несмотря на скверную репутацию этого божества. Сет воплощал хаотическую силу, но однозначно злым его признавали только во время позднейшего периода египетской культуры. В Книгах Подземного мира Сет обороняет Ра от Апопа. Один плохо сохранившийся миф повествует, как однажды сила и коварство Сета пригодились, чтобы спасти богиню Астарту от морского бога, потребовавшего её в награду.

 

      

[Илл. 13. Поклонение ремесленника Аапехти богу Сету. Известняковая стела, Дейр эль-Медина, 13-ый вв. до н.э.]

 

     Иногда Сет репрезентирует самые худшие человеческие качества, в частности, мужские. Египетская рукопись 13-го века до н.э. сравнивает защищённого человека, умного, спокойного и способного обуздывать свои эмоции, с "человеком Сета", пьяным и полным гнева и похоти. Несдержанное сексуальное поведение Сета – частый предмет заклинаний и историй. В рецепте от мигрени рассказывается, как Сет был наказан за неуместную похоть: его собственная семенная жидкость ударила ему в голову и вызвала агонию. Чтобы излечить Сета от спермотоксикоза, по приказу Ра на помощь ему приходит Исида.

     Даже в тот период, когда Сет приравнивался по своей роли к дьяволу, его могли призывать в магии. Один из базовых принципов египетской магии заключается в том, что подобное может быть побеждено подобным. Когда ожидается нечто опасное и хаотичное, то на твоей стороне должна быть сущность, разделяющая эти качества. Чудовище хаоса Апоп никогда не призывался для таких целей, однако змеи-защитники являлись обычным местом в магии. Так же, как боги применяли мощь и дикую энергию Сета для повержения грозящего Солнечной барке Апопа, маг может аккумулировать силу Сета, чтобы сокрушить проблемных демонов.

     Специфические атрибуты Сета могут быть обособлены и использованы в позитивном ключе. Сет ассоциировался с насилием и ненормальным сексом, что для египтян было равносильно половому акту, не обременённому зачатием. Геммы Египта периода римского владычества с вырезанными на них изображениями Сета, по-видимому, применялись для запечатывания матки, чтобы предотвращать выкидыши и останавливать слишком сильные менструальные кровотечения. Одна из интерпретаций таких гемм следующая: с помощью неё (геммы) призывалась сексуальная агрессия Сета, чтобы напугать матку и оставить её на замке до нужного времени. Это только лишь один пример комплексной роли божеств в египетской магии. Интимное знакомство с египетскими мифами было необходимо любому практикующему магу. Это знание должно было распространяться за пределы влияния основных богов египетского пантеона к гораздо более широкому диапазону сверхъестественных сущностей.

 

ДОП. ЧТЕНИЕ

====================

Р. О. Фолкнер. Древнеегипетские Тексты Пирамид. Оксфорд, 1969.

Р. О. Фолкнер. Древнеегипетские Тексты Саркофагов, в 3-х тт. Уорминстер, 1973/1977/1978.

Р. О. Фолкнер и С. Эндрюс. Древнеегипетская Книга Мёртвых. Лондон, 1985.

М. Лихтхейм. Древнеегипетская литература. Тт. I-II. Беркли, 1973/1976.

Х. те Вельде. Сет, Бог Раздора. Лейден, 1977.

      

         

 

III

Демоны и духи

––––––––<>––––––––

 

     Тексты и рельефы великих храмов Египта II тсчл-ия до н.э. описывают космос, населённый богами, царями и человечеством.

Божества представлены могучими, однако щедрыми сущностями, которых народ одаривает всеми видами почестей на благословенной земле египетской. Царь – это посредник, стоящий между богами и благодарным египетским народом. Царские Книги Подземного мира и погребальные папирусы жрецов и сановников представляют нам обширную галерею сверхъестественных существ, при этом большинство из них выглядят странно и ужасающе (Илл. 11, 31). Погребальная литература зачастую воспринимается исследователями оторванной от повседневной жизни древнего Египта. Однако свидетельства магических текстов, используемых в жизни, позволяют нам предположить, что внушающие страх пейзажи Дуата могли быть ближе к мировоззрению большинства египтян, чем безмятежное храмовое пространство.

     Первые детальные отображения царства мёртвых появляются в виде части Книги Двух Путей на деревянных саркофагах в начале II тсчл-ия до н.э. (Илл. 14). На карте отмечены дома Тота и Осириса и маршруты следования солнечного бога с востока на запад по воде и с запада на восток – по суше. Оба пути охраняются чудовищными тварями. В царских Подземных Книгах конца II тсчл-ия до н.э. солнце путешествует через анфиладу из двенадцати пещер внутри земли.

 

 

 

[Илл. 14. Внутренняя часть деревянного саркофага с Книгой Двух Путей. На карте показаны два пути, которыми пользуется солнечный бог, проходя сквозь Дуат. Саркофаг приказчика Сени, эль-Берша, ~2000 г. до н.э.]

 

     Некоторые из этих пещер являются мирами в миниатюре, вмещая в себя пустыни, лавовые озёра, реки и острова.

     Эти пещеры Дуата населены фантастическим многообразием существ. Они показаны с человеческими телами и головами животных, птиц, рептилий или насекомых (Илл. 5, 31). У некоторых из них две головы или же голова, обращённая назад. Некоторые вместо головы имеют угрожающие предметы, такие как нож или факел. Они имеют настораживающие или гротескные имена, к примеру "Кровопийца, который приходит со Скотобойни", "Глядящий-Назад, который приходит из Бездны" или "Тот, кто поедает собственные экскременты". Эти сущности обыкновенно расцениваются как демоны, однако египетский Подземный мир не следует смешивать с христианским Адом. Большинство обитателей Дуата по своей природе не были однозначно злобными. Они могли быть опасны для человечества, но они же находились под управлением высших богов.

     Каждый умерший египтянин был обречён войти в этот подземный мир. Одной из первичных функций погребальной магии была помощь умершему при контактировании с демонами, которых она или он повстречают там. Когда усопший достигал зала суда, сердце испытуемого взвешивалось на весах, на другой стороне которых находилось перо Маат, символизирующее истину и справедливость. Чудовище, помесь гиппопотама, крокодила и львицы, сидело рядом с весами (Илл. 15). Её звали "Пожирательница"[18]. Её обязанностью было пожирать умерших грешников, проваливших тест на праведность. Эта вторичная смерть означала аннигиляцию тех частей личности, которые, по египетскому мировоззрению, переживали первую смерть. Любой же, кто успешно проходил итоговую аттестацию, становился "просветлённым духом", ах, и мог присоединиться к вечному движению божественной барки в космическом цикле (см. Главу XI).

 

         

[Илл. 15. Взвешивание сердца усопшего в Зале Правосудия. Бог Анубис настраивает баланс весов. Тот записывает результаты взвешивания. "Пожирательница" Амамат сидит на корточках рядом с весами. Из Книги Мёртвых фиванской жрицы Анхаи, ~1100 г. до н.э.]

 

     Всё это, казалось бы, целиком должно принадлежать к погребальной ритуальной сфере, однако Бруклинский Магический Папирус (4-3 вв. до н.э.) наставляет мага, как следует защищать живых от Пожирательницы. Книги Подземного мира – не просто продукт метафизических измышлений интеллектуальной жреческой элиты. Они включают также элементы популярных верований. Ещё в начале XX века н.э. в среде египетских феллахин (крестьян) наблюдалась устойчивая традиция суеверий, что якобы под землёй обитает раса джиннов или ифритов. По слухам, эти существа также населяют реки, каналы и пруды, которые служат вратами в сверхъестественное измерение. Существует доказательства схожих убеждений и в древнем Египте.

     Во многих египетских гробницах погребальная камера расположена глубоко под землёй, на дне отвесной шахты. Эта камера, в противовес всем остальным элементам гробницы, понималась египтянами как часть Дуата. Ба, манифестация души усопшего, иногда изображалась в форме птицы, взлетающей вверх по шахте гробницы наружу, чтобы навестить мир живых. Истинным названием Книги Мёртвых на египетском языке было Книга Выхождения Днём[19]. Подобные визиты не всегда были желательны. В одном литературном тексте (Состязание Хора и Сетти) Осирис угрожает всему совету божеств, что пришлёт своих демонических вестников из Дуата в царство богов, если его сына Хора не сделают царём Египта. Это, по-видимому, отражает древнее верование египтян, в котором Осирис предстаёт мрачным правителем демонических сил, угрожающих живущим.

     Книга Небесной Коровы отсылает нас к подземным змеям хаоса, представляющим опасность как для человечества, так и для богов. В условиях пустыни змеи зарываются в песок или ютятся под камнями, так что вполне естественно было ассоциировать их с подземным миром. Великий змей хаоса и архидемон Апоп (Илл. 8, 86) был самым опасным обитателем этого подземелья. Как считалось, он был тридцати кубитов в длину и его громовой глас заставлял содрогаться самого солнечного бога. Одним из его эпитетов был "Сотрясающий землю" и, по-видимому, именно Апопа винили в землетрясениях. Земные катаклизмы являются мощным символом хаоса, так как способны превратить храмовые сооружения, символизирующие Порядок, в руины за считанные секунды. 

     Апоп иной раз сталкивался с солнечным богом на земле, либо на небесной реке, по которой плыла солнечная барка. С ним отождествляли песчаные берега, бывшие главной опасностью при навигации по Нилу, также змей хаоса мог принимать обличье гигантского крокодила. Для любого египтянина рыскающий под водой крокодил, всегда готовый утянуть замешкавшегося в глубины навстречу ужасной смерти, выступал как эмоционально заряженный образ внезапных ударов судьбы.

     В египетской литературе II тсчл-ия до н.э. демоны в наибольшей степени соотносятся с водной стихией. В одной такой истории юный царевич оказывается втянут в схватку между демоном и крокодилом в глубинах водоёма. В другой истории пастух встречается с неким существом, которого расценивает как демона женского пола, на краю озера. Страх перед подобными встречами не был ограничен лишь вымыслом. Рукописные амулеты I-го тсчл-ия до н.э. (Илл. 16) обещают защитить носителя против сверхъестественных сущностей, обитающих в речных рукавах, каналах, прудах и колодцах.

     Эти амулеты и другие магические тексты I тсчл-ия до н.э. дают нам пространный список сверхъестественных врагов, от которых человеку необходима защита. Приравненными к врагам человечества наряду с демонами и призраками предстают сущности, называемые бау того или иного божества. Египетское слово бау иногда означает божественную манифестацию, уникальную для отдельного бога^[20]. Божественное недовольство могло быть выражено в форме болезни или панической атаки. В других контекстах, бау соотносится с конкретным вестником божества. Египетские божества имели способность разделять себя, поэтому такие вестники могли пониматься как эманации бога или богини для решения какого-либо вопроса. Демоны и младшие божества также действовали как эмиссары старших богов, выполняющие их приказы на земле.

     Хотя царь выступал как посредник в храмовых культах, к нему не испытывалось особенно большого доверия со стороны простонародья в деле защиты людей от персональных манифестаций или вестников божеств. Чтобы сражаться с врагами такого рода, маг часто прибегал к вызову экстраординарных композитных форм божеств. Они изображались как фантастические сущности, имеющие множество различных голов, в сопровождении разнообразных символов власти (Илл. 17). В магическом папирусе из Гелиополя мы находим изображение крылатого, итифаллического божества с девятью головами животных, увенчанных бараньими рогами, змеями и ножами. Это экзотическое божество, снабжённое к тому же скипетрами, змеевидными жезлами и окружённое иероглифами огня^[21], попирает ногами опасных животных.

     Непохоже, чтобы гелиопольские жрецы представляли своих богов в таких причудливых формах. Иллюстрация объединяет в себе все аспекты творческой божественной мощи, могущие быть пригодными в защитной магии. Эти комплексные сущности, часто называемые "пантеистическими" божествами, могут комбинировать качества и атрибуты множества различных богов. Здесь мы имеем не столько теологическую наработку, сколько продвинутую магическую технику.

     Были и другие божественные сущности, которые призывались главным образом в защитной магии. Загадочный бог греко-римского периода, зовущийся Туту, являлся сыном могущественной богини-демиурга Нейт, почитавшейся в Саисе. Туту совмещает атрибуты сфинкса и грифона (Илл. 18). У него человеческая голова, львиное туловище, птичьи крылья и хвост с головой змеи. Наиболее распространённым эпитетом Туту был "Тот, кто держит врагов на расстоянии". Его чудовищная сила могла направляться на защиту людей от демонов или враждебных манифестаций других богов. Другим защитным богом, чей культ процветал в конце II-ого тсчл-ия до н.э., был Шед. Его часто изображали как ребёнка или юношу, торжествующего над опасными зверями и рептилиями (Илл. 77). Зачастую Шед не более чем специальная форма Хора. Его функциями были защита и магическое лечение. В сущности, Шед был божеством-магом и мог именоваться "Зачарователь".

         

 

[Илл. 16а и 16б: Божественные декреты, носимые как амулеты, 11-9-ые вв. до н.э. В 16а боги обещают защитить ребёнка мужского пола против всех видов болезней. В 16б боги обещают девочке защиту от Дурного Глаза, чужестранных демонов, враждебных манифестаций божеств и даже от Книги Конца Года.]

         

      Магия была не просто защитой от сил хаоса и зла. Она могла также использоваться для уклонения от божеств, насылающих страдания на смертных в силу небесного промысла. Частные манифестации или вестники таких божеств вызывали великий страх. Одной из подобных сущностей являлась богиня-скорпион Серкет. Обычно она изображается женщиной со скорпионом на голове (Илл. 7). Вполне разумно ждать от богини, ассоциируемой с таким ядовитым существом, зловещей репутации, однако, начиная с Текстов Пирамид, Серкет появляется как дружественная богиня. Она помогает при родах царей и богов и выступает как одна из четырёх богинь, традиционно защищающих забальзамированные тела усопших. Её имя означало "Та, кто заставляет (кого-либо) дышать". Это типичнейший пример того, как египтяне пытались нейтрализовать опасную силу путём умиротворения и лести. Если ядовитая богиня задобрена до такой степени, чтобы проявить свой благожелательный аспект, её сила может быть направлена против укусов скорпионов по принципу "клин клином вышибают".

     В мифе, записанном на некоторых магических стелах и статуях, богиню Исиду во время её бегства в нильскую Дельту сопровождают семь скорпионов. Это не что иное, как эманации Серкет. Они защищают богиню с её нерождённым сыном, но наказывают женщину, отказавшую Исиде в убежище. Один из скорпионов пробирается в жилище негостеприимной женщины и жалит её ребёнка до смерти. Исида сокрушается из-за такого отмщения и силой своей магии возвращает малышу жизнь. Даже здесь сила скорпиона остаётся опасной в силу своей двусмысленности.

     Число семь имело невероятную важность в магии. Бау часто появляются в группах из семи сущностей. Хатхор и Сехмет обе имеют по семь аспектов. В истории об "Уничтожении Человечества" (см. Главу II) две этих богини представляют контрастные аспекты одного божества. Хатхор – утончённая и прекрасная женщина; Сехмет – пугающая, кровожадная львица. Семь Хатхор обыкновенно имеют позитивное значение в магии. К ним обращаются в любовных заклинаниях и их красными волосяными лентами можно связывать опасных духов. Они были также богинями-оракулами, провозглашающими судьбу каждому новорождённому. Так как основным назначением магии являлось избегание или изменение ударов судьбы, маг должен иногда противостоять Семи Хатхор.

     Судьба, объявленная Семью Хатхор, может быть как хорошей, так и дурной. Их тёмный эквивалент, Семь Стрел Сехмет, всегда приносят злую судьбу, часто в форме инфекционных заболеваний. Наряду с этой специфической группой семи стрел существовали ещё "палачи Сехмет". Демоны-посланники этой богини были особенно опасны в определённые времена года. Древнеегипетский календарь был поделён на три четырёхмесячных сезона, называвшихся Наводнение, Произрастание и Урожай. Летом или в сезоне Урожая уровень воды в Ниле был наиболее низок. Испепеляющий зной делал это время года превосходным для прихода "дыхания ежегодной чумы". Две формы бога Хонсу в образе бабуинов вели учёт в Книгах Конца Года. В них содержались списки тех, кто должен был умереть и тех, кто оставался жить.

         

 

[Илл. 17. Иллюстрация пантеистического божества из магического папируса, 4-3 вв. до н.э. Опасные животные и рептилии попираются ногами этого композитного божества.]

      

 

 

[Илл. 18. Бронзовая фигурка бога-защитника Туту, конец I тсчл-ия до н.э., 26 дин. Этот бог имел эпитет "Тот, кто держит врагов на безопасном расстоянии".]

 

     Новый Год отмечался в канун ожидаемого наводнения. Приближение Нового Года могло иметь напряжённый характер. Наводнение могло оказаться слишком низким, из-за чего люди могли голодать, или, наоборот, слишком высоким, отчего люди могли тонуть. Свирепствовали чума и другие инфекционные эпидемии. На высшем плане, весь космический цикл мог прийти к обновлению либо к концу. В поворотной точке этого ежегодного кризиса находились пять "эпагоменальных дней"[22].  

     Египетский календарный год был поделён на 36 десятидневных периодов, с пятью дополнительными днями в конце. Согласно мифу, эти добавочные дни были созданы для того, чтобы пять детей богини неба Нут и бога земли Геба могли появиться на свет. Календари Счастливых и Несчастливых дней со всей очевидностью доказывают, что не стоит что-либо делать в течение этого опасного периода. Предполагаемый день рождения Сета считался особенно дурным, однако все пять назывались "днями демонов".

     Заклинание, известное как Книга Последнего Дня Года цитировалось на льняных отрезах ткани, оборачиваемых вокруг горла для защиты носителя против Сехмет и её мясников. В сам же Новый Год египтяне обменивались подарками, часто в форме амулетов Сехмет или её кошачьего двойника Бастет (Илл. 61, 62). Эти действия были направлены на умиротворение внушающий ужас богини, чьи демонические посыльные несли чуму, голод или потоп. Египетские астрономы не сумели разработать систему съезжающего (високосного) года, поэтому гражданский календарь зачастую не согласовался с сезонами. Это могло представлять сложности для специалистов в ритуальной магии. Страх перед Сехмет, по-видимому, всё же оставался привязанным к позднему лету и раннему сезону разлива Нила. 

     Пугающая природа Стрел Сехмет делала их мощным оружием на стороне мага, сумевшего принудить их к сотрудничеству. В одном заклинании они используются против Дурного Глаза. Другим божеством, способным действовать как за, так и против человечества, был Анубис, бог-шакал (Илл. 80). В реальной жизни шакалы и дикие псовые занимаются преимущественно извлечением останков из неглубоких захоронений и пожиранием их[23]. Сделав Анубиса стражем кладбищ и богом бальзамирования, египтяне тем самым предоставили нам ещё один пример того, как можно преобразить негативную силу в положительную. 

     Анубис был хранителем всех видов магических секретов. В Папирусе Жумильяк он выступает лидером вооружённых сподвижников Хора. Его свирепость равноценна жестокости Сета. В магических текстах того же периода Анубис назван "Владыкой Бау". Под его началом – целые батальоны посыльных-демонов. В магических папирусах римского периода Анубис действует в роли исполнителя проклятий. Грациозные божества храмовых культов едва ли узнаваемы в безжалостных богах и богинях, встречающихся в повседневной магической практике. 

     Большая часть письменных источников, свидетельствующих об этой мрачной иерархии враждебных божеств и демонических посланников, датируется с 20-го века до н.э. и далее. Расщепление бога на враждебные эманации и обратное соединение божественных аспектов в пантеистическую форму – противоположные стороны одной медали. Для некоторых учёных весь этот феномен целиком является частью увеличивающегося пессимистического напряжения в египетской культуре, вызванного деформацией государственного политического аппарата. Также представляется возможным, что подобный взгляд на божества является весьма древней частью народных верований, но государственная цензура религиозного искусства и литературы пресекала их выражения вплоть до указанного периода. Определённые типы магических объектов позволяют предположить длительную историю опасных божественных манифестаций и композитных божеств.

     Поразительным визуальным свидетельством может служить иконография одной из самых своеобразных богинь Египта, гиппопотамихи Таурт. Её имя означает "Великая", что является умиротворительным обращением к грозному божеству. Богиня может изображаться в человеческой или гиппопотамьей форме, однако имя Таурт чаще всего соотносится с гротескной композитной сущностью (илл. 19, 20, 67). Она имеет форму беременного гиппопотама с отвисшими женскими грудями, хвостом крокодила и львиными лапами. Иногда она изображается с целым крокодилом на спине, челюсти которого покоятся на верхушке её бегемотьей головы. Звучит вполне схоже с монструозными пантеистическими богами конца I-го тсчл-ия до н.э., однако композитная форма Таурт появляется на амулетах уже в конце III-го тсчл-ия до н.э.

         

 

 

[Илл. 19. Обратная сторона жезла-бумеранга, Среднее царство (~2100-1900 гг. до н.э.) Среди существ изображены львиноголовый демон-карлик Бэс, богиня-гиппопотамиха Таурт и двойной сфинкс, известный как Акер. Этот жезл-бумеранг мог быть нарочно сломан пополам прежде, чем его клали в гробницу.]

 

     Таурт представляет сравнительно ранний пример практики совмещения яростных и охранительных качеств божества в одном изображении. Она часто держит нож или опирается на иероглифические знаки, означающие "защита"[24] (Илл. 19), в частности, когда богиня появляется на магических жезлах-бумерангах. Такие жезлы имеют формы плоских, изогнутых объектов, обычно вырезанных из клыка гиппопотама. Эти примечательные артефакты декорированы одними из самых ранних образчиков развёрнутых галерей фантастических существ (бестиариев) и божественных манифестаций (Илл. 19, 20, 38, 70).

     Эти объекты иногда называют магическими ножами, однако они никак не соотносятся с ножами, зажатыми в руках божеств-защитников. Свою форму эти жезлы могли перенять от метательных палок (бумерангов)[25] для охоты на птицу. Стаи диких птиц в египетском искусстве были одним из символов сил хаоса, поэтому метательные палки, могущие убить или оглушить их, и сети-ловушки для ловли уток символизировали победу Порядка над Хаосом. В частной магии они выступали эмблемами контроля заклинателя над духами и его способности к экзорцизму.  

     Другой термин для описания этих объектов – "апотропаический жезл". Данный эпитет означает нечто, способное отвращать зло, в частности, зловредных духов. Кость гиппопотама, из которой сделаны большинство этих жезлов, передавала практикующему магу грозную силу этого зверя. Самые ранние из известных на сегодняшний момент жезлов-бумерангов датируются ~2800-ыми гг. до н.э. Их края оканчиваются головами животных, шакалов либо пантер, однако прочая декорировка отсутствует. Около 2100 г. до н.э. в обиходе появляется новый тип жезлов с тщательно вырезанными или врезанными миниатюрами с одной или обеих сторон. На них шествуют сонмы существ, сопровождаемые краткими надписями (Илл. 20).

     В список защитных существ входят львы, пантеры, кошки, бабуины, быки, черепахи, змеи, жуки-скарабеи, лягушки и крокодилы. Присутствуют также и вымышленные звери, как, например, животное Сета, грифон (Илл. 20), похожее на пантеру существо с длинной, как у жирафа, шеей, двойной сфинкс[26] (Илл. 19), композитная форма Таурт и голый кривоногий карлик с львиными ушами и гривой (Илл. 20). Этот львиноголовый демон позднее станет известен как Бэс, а его женская ипостась – Бэсет (Илл. 38). В период изготовления этих жезлов демоны данного типа имели общее название Аха ("боец").

    

 

[Илл. 20. Два апотропаических жезла из кости гиппопотама, 19-17 вв. до н.э. На нижний жезл нанесена надпись, обещающая защиту Госпоже Дома, Сенеб. У верхнего жезла на остром конце – голова шакала, а на скруглённом – пантеры.]

 

     Это имя может быть применимо к большинству существ, появляющихся на жезлах. Бойцы часто размахивают ножами, факелами или лампами. Некоторые из них удушают или расчленяют змей и других опасных гадов. Бестиарий жезлов имеет много общего с животными и чудовищами, появляющимися на сланцевых палетках конца IV – начала III тсчл-ий до н.э. Судя по всему, такие палетки могли применяться в церемониях ритуальной магии, в которых правитель повергал врагов Египта.

     Некоторые из этих сущностей на жезлах-бумерангах могут быть связаны с определёнными божествами. Странное четырёхногое животное с длинной изогнутой мордой, стоячими ушами и раздвоенным хвостом было композитной формой Сета. Грифон также мог быть манифестацией этого бога. Грифоны и прочие чудовища обычно изображались в пустынных игровых и охотничьих сценах на росписях египетских гробниц. За пределами нильской долины Хаос имел такую же мощь, что и Порядок. По поверьям, пустыня была прибежищем призраков и демонов, особенно в ночное время. Магу могло потребоваться совершить духовное путешествие в это призрачное измерение, чтобы получить необходимую силу.

      Экспедиция Тота в пустыню для нахождения солярного ока иллюстрируется на жезлах с навершиями в форме бабуина, стоящего позади уджата. Эта группа могла также символизировать Тота, восстанавливающего лунный глаз Хора (см. Главу II). Увенчанная короной баранья голова могла репрезентировать бога-демиурга Херишефа. Лягушка была символом богини рождения Хекет (Илл. 19). Кот с ножом в позднейших Книгах Подземного мира отождествляется с Ра, или с его дочерью Богиней Ока, повергающих Апопа. Двойной сфинкс/лев был хтоническим богом Акером, который охранял врата подземного царства. Среди этих фигур встречаются и символы власти, такие как скипетры (Илл. 19).