Отмена крепостного права на Алтае

В конце 50 - начале 60-х гг. XIX в. в России все заметнее стали проявлять­ся кризисные явления, связанные с существованием крепостной системы. Этот кризис охватил и царскую вотчину - Алтайский горный округ - с его центром в Барнауле. В конце 1857 г. царское правительство публично заяви­ло о своем намерении - приступить к разработке мероприятий по отмене кре­постного права. Хотя большинство помещиков были противниками рефор­мы, Александр II - первый помещик в стране - решил действовать личным примером. Как писал министр императорского двора: "Господину императо­ру благоугодно, чтобы имения его величества были первым примером в ука­занных улучшениях". К тому же царское правительство на первых порах хо­тело только улучшить быт крепостных.

В ходе работы стало ясно, что изменений требовало положение не толь­ко помещичьих, но и других категорий крестьян. В январе 1858 г. был создан Особый комитет для выработки реформ в отношении государственных, удельных и горнозаводских крестьян под председательством министра импе­раторского двора графа Адлерберга. В своем проекте относительно мастеро­вых и крестьян, приписанных к заводам, член Кабинета Соколовский писал: "Весьма важно по возможности не изменять нынешнего способа использова­ния заводских работ от времени и местных обстоятельств... и вообще не на­рушать прежней связи рабочих с заводовладельцами".

Проект Соколовского Кабинет направил на обсуждение в Горный совет Алтайского горного округа, где он был в основном одобрен. Совет даже пред­лагал отсрочить проведение его в жизнь, считая, что "многие пустятся в бро­дяжничество и конокрадство, и нельзя ручаться, что не будет грабежей и разбоев".

Между тем, на Алтае все более распространялись различные новости и слухи по поводу предстоящего освобождения, так как между Петербургом и Барнаулом поддерживались довольно прочные связи: сновали курьеры и пе­ревозилась почта, в столицу из Барнаула ежегодно отправлялось 5 караванов с серебром и золотом. Находившийся в Барнауле в 1857 г. П.П. Семенов пи­сал: "Всеобщее внимание города было в то время посвящено толкам о пред­стоящем освобождении крестьян.., о том, что происходило в Европейской России".

События в стране нашли отклики и в алтайской горнозаводской админи­страции: она также раскололась на крепостников и либералов, которые спо­рили о форме и мере уступок, но были единодушны в стремлении сохранить царскую собственность и свои доходы. Либералы указывали на невыгодность крепостного труда, ратовали за личное освобождение мастеровых и переход к вольнонаемному труду. Крепостники же стояли за сохранение прежних по­рядков в максимальных размерах.

В конце концов, 8 марта 1861 г. появился царский указ на имя минист­ра императорского двора, в котором говорилось: "На нижних и рабочих чи­нов Алтайского и Нерчинского округов, Колыванской шлифовальной и Ека­теринбургской гранильной фабрик распространить, как в отношении прав личных, по имуществу и по состоянию, так и в отношении устройства хозяй­ственного их быта и общественного управления, правила, поустановленные в упомянутом выше Положении для горнозаводских людей заводов Ураль­ских, Луганского, Кончезерского и Николаевского, с тем, что горнозаводское население Барнаульского сереброплавильного завода и Екатеринбургской гранильной фабрики, по нахождению оных в городах, причисляются к сосло­вию городских обывателей, всем же прочим горнозаводским людям присва­иваются права свободных сельских обывателей".

В соответствии с указом, мастеровые Алтая освобождались в три этапа: в 1861 г. - прослужившие 20 и более лет, в 1862 г. - имевшие выслугу не ме­нее 15 лет, и в 1863 г. - все остальные. Что же касается приписных кресть­ян, то главным при их освобождении был вопрос о земле, решение которого определяло и степень их личной свободы, и условия их существования.

Барнаульские мастеровые были переведены в сословие городских обыва­телей (мещан), без наделения их пахотной землей и сенокосами. Земли под сенокос получили только те мастеровые, которые остались работать на сере­броплавильном заводе. Это отрицательно сказалось на их положении, по­скольку в то время большинство горожан Барнаула держало много скота. Многие из бывших мастеровых разбрелись по селам в поисках лучшей доли. В результате население города сократилось с 11,6 тыс. человек в 1858 г. до 10,2 тыс. в 1864 г. Но этот отлив населения носил временный характер и объяснялся тем, что город начинал перестраиваться на новый лад, менялся и социальный состав жителей. Многие вскоре вновь вернулись в Барнаул, и его население увеличилось до 12,2 тыс. жителей.

Реформа 1861 г. на Алтае должна была прежде всего решить вопрос обес­печения кабинетских предприятий рабочей силой. Горное ведомство, стре­мясь закрепить на заводе квалифицированных рабочих, обещало им опреде­ленные льготы. Каждому работающему на заводе мастеровому, пробывшему в горнозаводской работе не менее 3-х лет или зачисленном на работу на 3 го­да, предоставлялось право вместо рекрутской повинности внести за себя 300 руб. и не идти на военную службу. Фактически же они прикреплялись к заводу на эти 3 года.

Постепенно складывались и новые условия найма на работу. Наем осуществлялся в одиночку или целой артелью. Контракты подписывались сро­ком от одного до трех лет. Длительность рабочего дня осталась прежней - 12 часов, размеры штрафа на Барнаульском заводе составили от 25 коп. до 1 руб.

Поскольку производство теперь велось лично свободными людьми, то Ка­бинет был вынужден пойти на значительное повышение окладов. Если пла­вильщик получал в 1849 г. 12 руб. в год, то в 1864 г. - от 84 до 100 руб.; ма­шинист, соответственно, 9 и 96 руб.; шлаковоз - 5 и от 50 до 70 руб. и т.д.

Несмотря на меры, усилившие роль заводского начальства и горной по­лиции, которая должна была действовать до отмены обязательного труда и образования горнозаводского общественного управления, проведение рефор­мы не обошлось без проявлений недовольства со стороны бывших мастеро­вых. В 1863 г. дважды в здании Алтайского Горного правления возникал по­жар - горели дела второго отделения (приписных крестьян). Было проведено тщательное расследование, но виновных так и не нашли.

В 1864 г. в городе вновь запылали пожары. С 18 августа по первую поло­вину сентября сгорело 60 лучших жилых домов. Н. Костров в 'Томских гу­бернских ведомостях" отмечал, что поджоги были организованы, критиковал действия местной пожарной команды, говорил о паническом состоянии жи­телей Барнаула, называл имена погорельцев. Среди них были горные инже­неры Платонов, Сохинский, Давыдов, Рекс, Пранг, генерал-майор Фрезе; купцы - Басин, Зуев, Щеголева и другие. Была назначена специальная след­ственная комиссия, которую возглавил томский губернатор Лерхе. Комиссия обвинила в поджигательстве 4 ссыльных поляков - участников восстания 1863 г. - Мокржецкого, Сокольника, Войникаса и Быстройновского, а также барнаульских мещан: Юрасова, Чернегина, Аксентьева и 10-летнего сына гу­бернского секретаря Колокольникова. Обвиняемые были преданы суду. В 1865 г. по приказу генерал-губернатора Западной Сибири они были выдво­рены из Барнаула. Однако, обвинение политссыльных Барнаула выглядело неубедительным, так как пожары бушевали и в других поселениях Алтая, на­пример, в Сузуне. Известие о пожарах дошло и до Петербурга, и Кабинет вы­делил погорельцам 5000 руб.

Реформа 1861 г. не ограничивалась изменениями только в социально-экономической сфере, она предусматривала и дальнейшие преобразования в области управления. Вскоре последовали предусмотренные Положением 8 марта изменения в области горного и городского управления.

Самым насыщенным по числу перемен, произошедших в аппарате уп­равления, стал 1864 г. Наиболее радикальной переменой стало разделение должности Главного начальника Алтайских заводов, который ранее одновре­менно являлся и томским гражданским губернатором.

По манифесту 1861 г. предполагалось упразднение военно-судных уч­реждений "по мере увольнения... от обязательных заводам работ", но в Бар­науле военно-судная комиссия, ведавшая рассмотрением дел о проступках мастеровых всего округа, существовала до 1868 г. Большие полномочия сохранились у горной полиции. С 1863 г. она стала комплектоваться из воль­нонаемных кадров, но при этом сохранялось ее непосредственное подчине­ние горному начальству. 17 октября 1867 г. горная полиции была упраздне­на, с 1 января 1868 г. начало работу окружное полицейское управление, под­чиненное уже губернским властям. В 1867 г. Барнаул перестал быть горным городом.

Таким образом, последствия отмены крепостного права в России для Барнаула выразились в следующем:

1) из "закрытого города крепостного труда", жившего по горным уста­вам, Барнаул перешел в подчинение гражданской администрации;

2) большинство его населения, до этого составлявшее особое сословие горнозаводских служащих, получило личную свободу и перешло в разряд го­родских обывателей (мещан);

3) в составе городского населения значительно уменьшилось число дво­рян, чиновников, и постепенно увеличивалась прослойка городских сосло­вий - мещан и купцов.

Из чиновничьего города Барнаул постепенно превращался в город купе­ческий.

 

Население Барнаула

Реформа 1861 г. стала переломным моментом в истории Барнаула. До этого времени стоявший в стороне от всего нового в силу своего особого по­ложения, в первые пореформенные годы он стал втягиваться в общий ход со­циально-экономического развития страны. Рушились преграды, сковываю­щие развитие Барнаула, стали меняться экономика, система управления. Го­род эпохи феодализма стал уступать место городу капиталистическому с его характерными чертами.

Во второй половине XIX в. наблюдался быстрый рост численности город­ского населения. Если в середине века население Барнаула составляло около 10 тыс. чел., то в 1866 г. - 12,8 тыс., в 1895 г. - 23 тыс., а в 1897 г. - 29,4 тыс. жителей.

С 1865 г. в Алтайский горный округ было разрешено переселение кресть­ян, что значительно увеличило темпы роста не только сельского, но и город­ского населения. На Алтай буквально хлынул поток переселенцев. Если в 1861 г. население края в границах Барнаульского, Бийского и Кузнецкого ок­ругов составляло 345,8 тыс. чел., то в 1897 г. - 1325, 6 тыс. чел. Из этого ко­личества 548,1 тыс. чел. проживали в Барнаульском уезде. Основная часть переселенцев являлась выходцами из Европейской России, прежде всего, из Вятской, Пермской, Самарской, Вологодской, Курской, Оренбургской и дру­гих губерний.

Число лиц крестьянского сословия быстро возрастало. Если в 1866 г. они составляли 7 % городского населения, то в 1895 г. - 28,3 %, и стояли на вто­ром месте по численности после мещанского сословия. Большинство крестьян, переселявшихся в город, пополняли малоимущие слои, становились ра­бочими, но были и такие, которые могли позволить себе купить дом, или от­крыть какое-нибудь дело.

Бывшие мастеровые и их семьи пополнили сословие мещан, которое в 1869 г. составляло более 25 % всего населения города (3,4 тыс. чел.). В даль­нейшем доля мещан в общем количестве населения постоянно росла и в 1875 г. составляла 44, а в 1895 г. - 53,8 %, что, впрочем, было характерно практически для всех городов Сибири. Значительная часть бывших мастеро­вых по-прежнему работала на сереброплавильном заводе, который действо­вал до 1893 г.

Если в дореформенный период вторую по численности прослойку состав­ляли чиновники и военные, то после отмены крепостного права и по мере со­кращения горнозаводского производства, уменьшения административного аппарата, их количество начинает резко сокращаться. Если в 1866 г. воен­ные и чиновники составляли 46 % (5,9 тыс. чел.) от всего населения города, то в 1895 г. - всего 12 % (2,7 тыс.).

Хорошо отразил произошедшие изменения в составе населения Барнау­ла немецкий ученый и путешественник А. Брэм, побывавший здесь в 1876 г. "Во времена расцвета горного дела положение здесь было еще совсем другим, - отмечал он в своих записках, - жизнь была столь роскошной, что о жителях Барнаула ходили рассказы в других городах Сибири. Чиновники зарабаты­вали и тратили много денег, и если не посылали свое белье стирать в Париж, как об этом рассказывают, то все же получали оттуда и из Петербурга мно­гие необходимые предметы для того, чтобы жить со всеми удобствами... Эти явления теперь большей частью уже не наблюдаются, население тоже отча­сти несколько переменилось, потому что вследствие свободы передвижения наблюдаются приток и отток населения, и ранее весьма изолированное об­щество теперь принимает такие элементы, которые не способствуют его раз­витию".

В пореформенный период барнаульские горные инженеры, чиновники и военные составляли неоднородную прослойку по социальному и имущест­венному положению. Некоторые из них, уходя в отставку, уезжали в Евро­пейскую Россию, но многие оставались жить в Барнауле. Часть из них при­спосабливалась к развивающимся рыночным отношениям, что проявлялось в открытии ими промышленных или торговых заведений.

Этому способствовали личные знакомства и родственные связи с чинов­никами Управления Алтайского горного округа. Благодаря этому чиновники были главными арендаторами земли в черте города (до введения Городового положения в 1876 г. город не имел собственной земли, поэтому ее приходи­лось арендовать у Кабинета). В окрестностях Барнаула земельными участка­ми владели полковники Васильев, Айдаров, Филев, коллежские советники Сохинский, Гопфенгауз, Платонов, надворный советник Давидович-На-щинский (в будущем первый городской голова).

Большинство из них использовали свои угодья под сенокосы, пасеки, некоторые организовывали зерновое хозяйство. Многие из них занялись стро­ительством промышленных заведений. В числе первых можно назвать К.П. Платонова, Судовскую, Функа, Айдарова, Цветикова и др.

По мере увеличения городского населения быстро развивалась местная торговля, и увеличивалась численность купцов. Если в 1860 г. в городе было 3 купца 2-й гильдии и 1 купец 1-й гильдии, то в 1890 г. их число составляло соответственно 229 и 8. После 1865 г. ряды городского купечества сильно обновились. Многие старые купеческие фа­милии (Курицины, Вахнины, Бадьины, Наумовы, Толстиковы, Шеины) сходят со сцены. В то же время купеческое сословие пополняется за счет чиновников, мещан и крестьян.

Купцам принадлежали самые круп­ные торговые и промышленные заведе­ния в городе. Так, купцы Д.Н. Сухов, А.Г. Морозов имели обороты предприятий свыше 100 тыс. рублей, что по тем време­нам составляло крупную сумму; 4 пред­принимателя имели обороты от 50 до 100 тыс. рублей (Ворсины, С. Т. Сбитнев, Ерофеевы и колыванский купец Е. Жернаков). Надо сказать, что в Барнауле про­мышленные и торговые заведения имели не только местные купцы, но и жители других городов и губерний.

Таким образом, социальный состав населения Барнаула в пореформенный период отражал те изменения, которые

происходили в экономике и в сфере управления. Уменьшение в составе насе­ления доли чиновников и военных и увеличение доли купцов и мещан гово­рит о превращении Барнаула из центра горнозаводского производства в крупный торгово-промышленный центр.

 

Промышленность города

Кабинетская промышленность. Горная кабинетская промышленность, являвшаяся до отмены крепостного права главной отраслью экономики Ал­тая, после 1861 г. вступила в полосу кризиса. Пытаясь сохранить ее как глав­ный источник царских доходов, Кабинет и горная администрация продолжа­ли действовать старыми методами. Так, они очень долго не могли отказать­ся от использования водяных двигателей и перейти к паровым. Неоднократ­но поступали предложения применять на заводах вместо древесного угля каменный. Только для Барнаульского завода уголь выжигали в 1885 г. более 700 человек. Росли расходы на добычу и перевозку руды, на выжигание и до­ставку угля. Сереброплавильные заводы, в том числе и Барнаульский, были убыточными уже с начала 70-х гг. XIX в.

В первой половине 80-х гг. XIX в. были предприняты явно запоздалые ме­ры по спасению цветной металлургии Алтая, но они не могли спасти ее от краха. В 1893 г. Барнаульский завод был закрыт. Закрытие завода, давшего начало городу, означало завершение целой эпохи в его развитии. До 1893 г. значительная часть бывших мастеровых по-прежнему работала на серебро­плавильном заводе, хотя их численность год от года сокращалась. Однако, не все мастеровые Барнаула связали свою дальнейшую деятельность с серебро­плавильным заводом. Многие из них влились в прослойку ремесленников. Для них это не было новым занятием, так как многие мастеровые еще до ос­вобождения в свободное время занимались ремеслом.

Число ремесленников в городе быстро росло. В 1866 г. ремесленников-мастеров (кузнецов, сапожников, столяров, печников) было 149 человек, а к 1870 г. их насчитывалось уже 382 человека.

Как отмечал А. Брэм, "купцы и ремесленники, которые не работали бы на удельное ведомство, живут здесь в незначительном числе, но и они живут от доходов, получаемых ими от чиновников, служащих и рабочих горнозавод­ского дела. Благодаря расцвету города в прошлом, здесь представлены все ремесла, так что в этом отношении делается все, чего можно нормальным об­разом ожидать здесь".

Частная промышленность. Помимо кабинетской, в городе существова­ла и частная промышленность, которая развивалась в весьма своеобразных условиях, так как развитие не только целых отраслей, но и отдельных пред­приятий строго контролировалось Кабинетом и местной администрацией.

Кабинет боялся конкуренции со стороны частной промышленности, по­этому выдвигал различные запреты для частных предпринимателей, первые из них относятся еще к XVIII в. Ограничительные меры сдерживали развитие частной промышленности, что привело к тому, что до отмены крепостного права в 1861 г. в Алтайском округе фактически не существовало промышлен­ных предприятий, принадлежащих частным владельцам.

В 1862 г. Кабинет разрешил открывать на Алтае винокуренные, кирпич­ные, крупчатные, стекольные, салотопенные и другие частные предприятия, однако в Барнаульском округе по-прежнему нельзя было строить винокурен­ные заводы. В силе оставалось и множество других запретов, в том числе за­прет на строительство предприятий "с огненным действием" (т.е. с паровы­ми двигателями и котлами), на реке Барнаулке нельзя было возводить даже заведений с водяными двигателями, что могло бы нарушить уровень воды в заводском пруду, на котором стоял сереброплавильный завод, и ряд других ограничений.

Другим препятствием для развития частной промышленности было от­сутствие у города собственной земли, что, безусловно, затрудняло развитие промышленности и торговли, так как для открытия торгового или промыш­ленного заведения нужно было каждый раз обращаться с просьбой к Каби­нету, который не всегда давал на это разрешения.

Несмотря на все эти запреты, в окрестностях Барнаула все-таки был от­крыт завод. Им стал построенный в 1864 г. содовый завод братьев Грант, ко­торый стал первым предприятием в России такого профиля. В 1869 г. в Бар­науле был открыт завод по производству охотничьей дроби. Его владельцем был дворянин, отставной коллежский асессор, М.Е. Функ.

Однако, это были скорее исключения, чем правило. Большинство круп­ных промышленных предприятий деловых людей Барнаула располагались не в городе, а в его округе и на близлежащих к нему территориях. Так, в 1868 г. был построен первый на Алтае винокуренный завод, который располагался в 35 верстах от Бийска в с. Соколове Его владельцем был барнауль­ский дворянин К.П. Платонов в компании с купцом Г.Т. Бадьиным. Иткуль-ский винокуренный завод (а именно так он назывался) до 1890-х гг. был единственным предприятием этой отрасли в Алтайском горном округе.

В 1869 г. К.П. Платонов открыл еще один завод, но уже в Барнауле. Им стал небольшой водочный заводик, на котором из иткульского спирта изго­товляли всевозможные водки, наливки и ликеры.

Следует отметить, что владельцами первых промышленных предприя­тий в городе были предприниматели дворянского происхождения, нередко бывшие чиновники Алтайского горного правления. Это было совсем не слу­чайно, так как именно они имели связи с высшим начальством округа, что давало им возможность брать в аренду наиболее удобные земли как в самом городе, так и в его окрестностях.

Но не эти предприятия определяли лицо города в рассматриваемый пе­риод. Основными промышленными предприятиями Барнаула были неболь­шие заведения. В одних варили мыло, в других выделывали кожи, в третьих выжигали кирпичи и т.д. На основе городского ремесла и крестьянских про­мыслов в пореформенный период на Алтае выросло овчинно-шубное производство. Среди владельцев данных заведений были как купцы, так и мещане. Среди них можно отметить купца С. Лапина, мещанина П. Соловьева, купца И. Полякова и некото­рых других. Основной продукцией этих заве­дений были овчины, шубы, валенки.

Именно эта отрасль получила наиболь­шее развитие в нашем городе, особенно в конце XIX - начале XX вв. На всю Россию сла­вились шубы-"барнаулки", которые окраши­вались специальной краской, изобретенной краеведом и исследователем Алтая СИ. Гу­ляевым. Ему же обязан своим развитием и другой промысел Барнаула - это плетение со­ломенных шляп, секрет которого он узнал от прибывших на Алтай переселенцев из евро­пейских губерний.

Необходимо несколько слов сказать о промышленных заведениях барнаульских предпринимателей, которые находились в окрестностях города. Преимущественно это были крупчатные мельницы. Старейшей из них являлась мельница купчихи П.И. Щеголевой, находившаяся в селе Пова-лиха. После смерти П.И. Щеголевой владельцем мельницы стал ее управляю­щий И.И. Федулов. С 1965 г. в д. Завьяловой начала действовать мельница купца А.Н. Чувакова, перешедшая в 1881 г. к купцу Богомолову. В 1866 г. в компании с отставным полковником Ляпиным К. Платоновым была устро­ена мельница в д. Зудилово. Была мельница и у купца Г. Грязнова, кото­рую он построил в 1886 г. По произ­водству продукции эти мельницы к 1892 г. располагались в следующем порядке: самой крупной была богомоловская, производившая продукции на 200 тыс. руб., за ней шла мельни­ца Платонова - 70 тыс. руб., мельница Грязнова - 60 тыс. руб. и мельница Федулова - 50-60 тыс. руб. Мука-крупчатка с алтайских мельниц славилась хорошим качеством. Так, на Всерос­сийской выставке в Нижнем Новгороде в 1896 г. мука повалихинской мель­ницы Федулова было удостоена серебряной медали.

В целом же, в этот период промышленность Барнаула была еще малораз­витой, в отличие от торговли, которая после реформы 1861 г. являлась важ­нейшей сферой предпринимательства в городе.

 

Торговля

Во второй половине XIX в. торговое значение Барнаула значительно воз­росло. Расположенный на судоходной реке Оби, в центре густонаселенной части лесостепного Алтая, он превращается в главный торговый центр всего горного округа. Росту торговли способствовали увеличение потока пересе­ленцев на Алтай и рост населения самого города.

После 1861 г. в городе быстро увеличивается число лавок, питейных за­ведений. В 1865 г. здесь насчитывалось 97 частных лавок и магазинов, ры­нок, гостиный двор и 22 винные лавки. В 80-х гг. в городе появились круп­ные каменные магазины (например, магазин купца Д.Н. Сухова). Но не они определяли лицо городской торговли в данное время. Основную массу това­ров горожане покупали именно в лавках, где продавалось все - от иголок до лубочных картинок. Кроме того, в городе существовали базары, на которых жители покупали мясные, рыбные, мучные и другие продукты.

Ежегодно в городе проводились 2 ярмарки: Введенская и Крестовоздвиженская. Более крупная Введенская ярмарка действовала в Барнауле еще с 40-х гг. XIX в. Прежде всего, на ней продавалась продукция местного произ­водства (масло сливочное и конопляное, мед, сало), товары из России (ситцы, сукна, галантерея), и азиатские товары. Вообще обороты городской ярмароч­ной торговли были небольшими, так как более важную роль в городе стали играть стационарные (торгующие круглый год) торговые заведения.

Рост торговли способствовал увеличению численности купеческого со­словия. В 1861 г. число гильдейских купцов Барнаула с членами семей составляло 157, а в 1897 г. - уже 281. Большая часть торговых оборотов со­средоточивалась в руках купцов-оптовиков, им же принадлежали наиболее крупные городские тор­говые и промышленные заведения. Помимо роз­ничных торговых заведе­ний в Барнауле имелись оптовые склады по про­даже самых различных товаров: тканей, галантереи, одежды, обуви, спиртных напитков.

Со второй половины XIX в. возрастает роль Барнаула, как главного цен­тра Алтайского горного округа по торговле хлебом. Уже в 60-е гг. в город сво­зился хлеб для продажи, он скупался владельцами крупчатных мельниц, ви­нокуренных заводов, золотых приисков. Владельцы мельниц Барнаульского округа имели собственные склады в Томске, Тюмени, Тобольске и в других го­родах.

Барнаул также становится и крупным центром оптовой и розничной тор­говли спиртными напитками. Здесь размещались правления виноторговых компаний Платонова и Судовской, Ворсиных, Андроновского. По сведениям городской управы за два года, с 1890 по 1892 гг., в Барнауле было продано спиртных напитков на 1114 тыс. руб. В это время в городе имелось 8 опто­вых складов, 46 питейных заведений, 8 ренсковых погребов.

Цены на продукты питания в городе были невысокими. По сведениям со­временника, в 70-е гг. XIX в. городские цены были следующими:

- пуд ржаной муки - 20 коп., в неурожайные годы - не более 1 руб.

- пуд пшеничной муки - 30-40 коп., зимой иногда доходил до 1,6 руб.

- пуд говядины - 40-50 коп. зимой и 1,2-1,3 руб. летом

- пуд масла - 4-5 рублей

- пуд меда - 4 рубля

- пуд картофеля - 15 коп.

- кочан капусты - 1-1,5 коп.

- сотня огурцов - не более 1 руб. (в августе).

Причину столь низких цен на про­дукты питания современник объяснял обилием производимой сельскохозяй­ственной продукции, которая не имела широкого сбыта в другие регионы, по­этому потреблялась на местах и стоила очень дешево. Кроме того, многие горожане сами вели свое хозяйство и не нуждались в покупных продуктах.

В отличие от местной продукции, цены на привозные товары были высо­кими. Например, пуд сахара стоил 10-11 руб., фунт кофе - 80-90 коп. и даже доходил до 1 руб., чай стоил от 90 коп. до 1,6-1,7 руб. за фунт. Лимоны сто­или, смотря по сезону, как 1-3 пуда картофеля, а апельсины - как 1-5 пудов картофеля. Также были дороги мануфактурные товары, привозимые в Си­бирь из Европейской России - ситцы, сукна, ленты, нитки и т.д.

Значительно изменяется в это время и облик города. Все больше строит­ся кирпичных зданий, которые, в основном, занимают купеческие магазины и особняки. Однако город по-прежнему не имел моще­ных улиц, а его окраины от­личались нищетой и гря­зью.

Сравнивая Барнаул се­редины XIX в. и конца XIX -начала XX вв., известный сибирский ученый и путе­шественник Г.Н. Потанин писал, что он превратился из горнопромышленного го­рода в склад хлеба, масла и сельскохозяйственных ма­шин.

 

Транспорт

В первые пореформенные десятилетия железных дорог в Сибири не су­ществовало. Первая дорога Екатеринбург-Тюмень была построена только в 1885 г. Основным способом перевозки грузов и людей был гужевой и водный транспорт.

Начало пароходству в Обь-Иртышском бассейне было положено в 1854 г., когда в Барнаул из Томска пришел пароход "Ермак", принадлежав­ший иркутскому купцу Хаминову. В 1865 г. было установлено пароходное со­общение с Бийском. Однако, в это время движение пароходов было нерегу­лярным. Фарватер рек был изучен слабо, и суда нередко садились на мель или даже тонули. Несколько улучшилась пароходное сообщение между горо­дами, стоящими на Оби и Иртыше, лишь в 70-е гг. XIX в.

Первое пароходство в Барнауле было основано владельцем завода по из­готовлению охотничьей дроби М.Е. Функом и тарским купцом А.И. Щербако­вым. В 1882 г. они построили пароход "Барнаул", в 1883 г. - шхуну "Бийск", а в 1889 г. пароход "Заметный", в то время самый мощный в Западной Си­бири. Предприниматели пытались установить прямые торговые связи с Англией через неверный морской путь. Для этой цели в Лондоне были за­фрахтованы 4 парохода с английскими товара­ми и направлены к ус­тью Оби. Навстречу им с Алтая были отправлены пароходы с зерном. Од­нако английские кораб­ли так и не смогли сквозь льды добраться до устья Оби. Идея пря­мого водного сообщения по маршруту Лондон Барнаул так и не была осуществлена.

Стимул для развития пароходства в Обь - Иртышском бассейне был дан с постройкой железной дороги Екатеринбург - Тюмень в 1885 г. С сооружением дороги сложился железнодорожно-водный путь, по которому на Урал поступали сельскохозяйственные продукты из Западной Сибири, а с Урала и Европейской России - текстильные изделия, металл и другие промы­шленные товары.

Большая часть грузов перевозилась не в трюмах, а на баржах, которые следовали за пароходами. Для перевозки зерна использовали также и гребные лодки грузоподъемностью от 10 до 40 тысяч пудов. На них зерно сплавляли на север вниз по Оби. Каждую из таких лодок обслуживало от 16 до 36 греб­цов. Вверх по течению их зачастую не доставляли, а продавали на дрова.

Особенно возросли грузообороты в 90-х гг. XIX в., что было связано с бурным развитием хлебной торгов­ли, обусловленным богатыми урожа­ями хлеба на Алтае и голодом в По­волжье, на Урале и в Зауралье. Хлеб вывозился с Алтая в Тюмень, и отту­да шел на Урал и Европейскую Рос­сию. По свидетельству современни­ка, в 1894 г. "пароходное движение у Барнаула было большое. Случалось до десятка пароходов было у города, а барж - так десятка три-четыре сто­яло, и все нагружались хлебом и от­правлялись в Тюмень".

Именно на конец 80-х - начало 90-х гг. XIX вв. приходится образова­ние алтайских пароходных компа­ний, как барнаульских, так и бийских. Однако в это время они еще не могли составить конкуренции тю­менским пароходчикам. Пик разви­тия в этой отрасли наступил в нача­ле XX в., когда стали появляться крупные монополистические объединения, объединявшие пароходства не только Барнаула, но и Новониколаевска.