Мегаобучалка Главная | О нас | Обратная связь


УДК 94(510) ББК 63.3(5Кит) 8 страница



2015-11-20 370 Обсуждений (0)
УДК 94(510) ББК 63.3(5Кит) 8 страница 0.00 из 5.00 0 оценок





128 Цинь в Китае

сударственных структур. Так, например, в V веке до н. э. был введен земельный налог для крестьян, который те должны были выплачивать государству зерном вместо того, чтобы, как прежде, отрабатывать трудовую повинность для хозяи­на. Но только в следующем веке циньцами овладел творче­ский порыв, который довел их до кульминационной точки в истории царства.

В 361 году н. э. из соседнего царства в Цинь прибыл пото­мок младшей царской наложницы, чтобы служить циньско-му правителю Сяо Гуну. Это был легист по имени Шан Ян; во время его первой беседы с Сяо Гуном князь заснул, но после нескольких последующих встреч Шан Ян завоевал его доверие. Известный позднее как советник Шан, он достаточ­но скоро приобрел такое большое влияние, что на протяже­нии последующих двух десятилетий провел в царстве широ­кие реформы, полностью основанные на легистских прин­ципах. Деятельности Шан Яна был положен конец после того, как наследник Сяо Гуна обвинил его в заговоре, после чего советник был убит при попытке бежать, а его труп ра­зорвали на части колесницами.

Однако за два десятилетия он успел сделать многое, и его реформы оказались долговечными. В 350 году до н. э., в том году, когда после переноса столицы из города в город цинь-ский двор наконец обосновался в Сяньяне, Шан разделил царство на тридцать два административных уезда, каждый из которых управлялся назначенным из центра чиновником, чтобы таким образом еще больше ослабить власть наслед­ственной аристократии. Точно так же произведенная им от­мена древней системы колодезных полей, служившей инте­ресам феодальных правителей, сделала возможной продажу и покупку обрабатываемых земель, что стимулировало зем­левладение и позволило привлечь крестьян из других царств, компенсировав тем самым все еще ощущавшуюся нехватку населения. Он увеличил площадь сельскохозяйственных зе-


Цинь в Китае 129

мель, ликвидировав сеть дорог между колодезными полями и поощряя освоение пустошей. Но больше всего он сосредо­точился на реализации главной идеи легистов — системе наград и наказаний. Чтобы никто не сомневался в сути из­данных им законов, он приказал вывесить их копии в столи­це, на столбах, специально установленных для этой цели перед дворцовыми воротами. Он разделил все население на группы по пять или десять семей, внутри групп между все­ми их членами была введена круговая порука. В «Книге пра­вителя области Шан», приписываемой Шан Яну, говорится:

Каждый, кто не донесет на преступника, будет разруб­лен надвое; каждый, кто донесет на преступника, получит такую же награду, как и тот, кто обезглавил врага; каждый, кто укроет преступника, получит такое же наказание, как и тот, кто сдался врагу.

В качестве легистских мер поощрения Шан ввел иерар­хию ненаследственных рангов, которыми награждали за по­хвальное поведение. Начиная с военных заслуг — «Тот, кто срубит одну голову, повышается на один ранг», — ранги ва­рьировались от первого, самого низшего, до восемнадцато­го. Обладатели рангов имели льготы, среди которых были услуги рабочих и налоговые послабления, а также могли получить в награду землю или должность. Введение рангов стало еще одним шагом в лишении традиционной аристок­ратии наследственных прав. Целью Шан Яна стало созда­ние мощного централизованного государства, основанного на строго контролируемом административном аппарате, трудолюбивых крестьянах и дисциплинированной кресть­янской армии. Это были «первые занятия» населения; «вто­рые занятия», к которым относились торговля и производ­ство предметов роскоши, не поощрялись, и на самом деле, класс торговцев (за одним примечательным исключением —


130 Цинь в Китае

см. ниже) на протяжении большей части китайской истории был лишен значимого положения в обществе. Наконец в под­держку своих принципов эффективного управления Шан стандартизировал меры веса и длины.

В 325 году до н. э., через несколько лет после смерти Шан Яна, князь Цинь последовал примеру правителей большин­ства других княжеств и стал называть себя царем — нагляд­ная демонстрация упадка правящего дома Чжоу (в 256 г. до н. э. династия Чжоу была окончательно упразднена после того, как царство Цинь завоевало ее родовые земли). Немно­гим позже при циньском дворе была введена должность со­ветника, разделенная на посты советника левой стороны, занимавшего самое высокое положение после верховного правителя, и второй по своему значению пост советника пра­вой стороны.

За сто тридцать лет царство Цинь провело не менее пяти­десяти крупных войн и военных компаний, что привело к потерям в полтора миллиона человек, хотя точность этой цифры вызывает сомнения. Кровавая борьба и коварные интриги периода Борющихся царств повсеместно усилились. К 250 году до н. э. в результате завоеваний число участников междоусобиц сократилось от первоначальных двадцати че­тырех до семи. Таким образом, у Цинь осталось шесть со­перников за Хуанхэ и к югу от Янцзы.

В тот год должность советника в царстве занял выдающий­ся человек по имени Люй Бу-вэй. Он был богатейшим тор­говцем своего времени и единственным торговцем в китай­ской истории, который поднялся столь высоко. Его ловкие маневры привели к тому, что на трон взошел сын наложницы по имени Ин Чжэн, тогда еще мальчик, далекий от того воз­раста, когда он мог бы править самостоятельно. В 238 году до н. э. он наконец достиг совершеннолетия и изгнал Люя после того, как узнал о том, что между тем и его матерью возникла любовная связь (на самом деле это было возобновление ста-


Цинь в Китае 131

рого романа, плодом которого, как считали многие, был Ин Чжэн). Оказавшись в изгнании, Люй принял яд и умер. К тому времени на исторической сцене появился еще более замеча­тельный человек. Это был Ли Сы, самый выдающийся из всех государственных деятелей-легистов. С 247 года до н. э. он на протяжении сорока лет занимал самые высокие посты, среди которых был и пост советника левой стороны.

Армия циньцев, сражавшаяся при отражении атак варва­ров столь безжалостно, что заслужила для своего царства прозвище «царство тигров и волков», представляла собой дисциплинированную, хорошо отлаженную боевую маши­ну, обладающую громадным опытом. Их родная земля — сеть рек и горных хребтов — была почти непроходима. Экономи­ка процветала — при прохладном отношении к торговле она представляла собой аграрную экономику, которую поддер­живал железный плуг и амбициозные ирригационные рабо­ты. Сравнительная свобода от культурных традиций осталь­ной части Китая, а также радушный прием, оказываемый способным людям из других царств, таким как Шан Ян, Люй Бу-Вэй и Ли Сы, позволяли Цинь постоянно реализовывать самые смелые проекты. В царстве издавались законы, давав­шие государству контроль над всеми аспектами жизни под­данных; действие этих законов распространялось на пахот­ные земли, конюшни, парки, зернохранилища, преступные и прочие деяния, короче говоря, на все что угодно. Законы усиливались системой наказаний, включавших смертную казнь, подневольный труд, штрафы и строгие выговоры. Административная эффективность достигалась за счет бю­рократических процедур. Вот некоторые из инструкций для государственных служащих:

Когда делается запрос по какому-либо поводу, его не­обходимо подать в письменной форме. Не может быть устных запросов или запросов через третьих лиц.


132Цинь в Китае

Когда документы передаются или получаются, необ­ходимо записать месяц, день и время их получения или отправления.

От составления сельскохозяйственной статистики до определения количества зерна — ничто не ускользало от внимания чиновников. И все же простые люди, по всей ви­димости, не испытывали угнетения: они, как докладывали инспекторы, трепетали перед чиновниками, но последние добросовестно исполняли свой долг, «демонстрируя беспри­страстность и не затевая козней».

Таким образом, царство Цинь представляло собой высо­коорганизованное государство, когда в 230 году до н. э. его армии двинулись на восток, чтобы завоевать одно за другим оставшиеся шесть Борющихся царств. Цинь удалось выпол­нить эту задачу в течение одного десятилетия. Родное кня­жество Конфуция Лу уже несколько лет было оккупирова­но одним из соседей, а некогда могущественные царства Чжао, Янь, Ци, Чу, Хань и Вэй друг за другом оказались под пятой Цинь. Итак, в 221 году до н. э. Китай был объединен под властью царя Ин Чжэна, который сразу же взял себе ти­тул Ши-хуанди — «Первый император».

Его страна простиралась на тысячу миль на запад от по­бережья Тихого океана и от северных пустынь до плодород­ных земель к югу от Янцзы. Это было ядро Китая, которое, несмотря на периодическую фрагментацию и значительное приращение территории, сохранялось как страна и нация все последующие два с четвертью тысячелетия, представляя со­бой одно из главных политических образований на Земле, тогда как за это время бесчисленное количество других им­перий успели разрастись, распасться и кануть в небытие.

Первый император предпринял ряд мер, чтобы закрепить объединение. Его главным зодчим (в политическом смыс­ле) был Ли Сы. Царства, ранее управляемые ванами, ари-


ЦиньвКитае 133

стократией и чиновниками, были разбиты на администра­тивные уезды, как это в свое время сделал Шан в царстве Цинь, а уезды объединены в тридцать шесть областей, каж­дой из которых управлял назначенный из центра ненаслед­ственный триумвират, состоявший из гражданского губер­натора, военного командующего и инспектора, представляв­шего императора. С помощью этой системы областей и уездов центральное правительство могло осуществлять управление в самых дальних уголках страны. И точно так же, как после завоевания Шан Чжоу-гун переселил покоренную шанскую аристократию в свою столицу Лои, бывшие правители, ари­стократия и чиновники завоеванных царств были собраны в циньской столице Сяньян. Здесь для них построили новые дворцы — называется цифра 120 000 зданий, хотя опять-таки она является скорее метафорической, чем реальной, — где их можно было держать под надзором, лишив возможности устроить мятеж.

Главный объединяющий фактор в жизни китайцев — письменость — стандартизировали, поскольку в позднечжо-уские времена появилось множество расхождений: Ли Сы упростил и рационализировал так называемый шрифт «боль­шой печати» раннего Чжоу, заменив его письмом «малой печати», которое после дальнейших усовершенствований, сделанных при правлении следующей династии, сохранилось в неизменном виде до наших дней. Таким образом, хотя на обширной территории Китая люди говорили на десятках различных диалектов, письменный язык был понятен обра­зованной элите повсюду, как, на более простом уровне, мы понимаем дорожные знаки, независимо от того, в какой стра­не они установлены. Стандартизация мер веса и длины, про­веденная Шан Яном, была, наряду со многими его закона­ми, распространена на всю страну. Увеличили ширину до­рог — с тем, чтобы колеса экипажей могли везде попадать в наезженные колеи, что имело важное значение при путеше-


134 Цинь в Китае

ствиях по сильно размытым дорогам, особенно тем, которые были проложены по легко разрушающимся лессовым поро­дам севера. Также стандартизировали очень важную для эко­номики металлическую валюту. Хотя металлические моне­ты уже были в ходу на протяжении нескольких десятков лет, при расчетах использовались и другие предметы — жемчуг, нефрит, черепашьи панцири, раковины каури, серебро, оло­во. Однако теперь расчеты могли проводиться только с по­мощью двух типов денег, а именно золотой и бронзовой круг­лой монеты с квадратным отверстием посредине, которая оставалась стандартной на протяжении последующего ты­сячелетия.

Была осуществлена огромная программа строительства. Широкие трехполосные императорские дороги расходились из столицы во всех направлениях. Самой примечательной из них была дорога, протянувшаяся в направлении север-юг на пятьсот миль, которая называлась «прямой». Подсчи­тано, что общая протяженность циньских императорских дорог составляла 4250 миль (по оценке Гиббона, протяжен­ность дорожной системы римлян, от Шотландии до Иеруса­лима, составляла 3740 миль). Эти дороги прослужили око­ло пяти веков, после чего развитие водных путей ускорило их разрушение. Но, несомненно, самым знаменитым произ­ведением циньских строителей стала Великая стена.

Как уже отмечалось ранее, китайцы славились своей лю­бовью к возведению стен. На некоторых участках северных границ бывших царств уже построили некоторое количество стен для отражения бесконечных набегов кочевых варвар­ских племен. Теперь их объединили в одну сплошную стену, протянувшуюся на две тысячи миль через горы и полупусты­ни. Этот выдающийся строительный подвиг был совершен менее чем за десять лет под руководством главнокомандую­щего Первого императора Мэн Тяня, который также отвечал за проходившее в то же время строительство «прямой доро-


ЦиньвКитае 135

ги». На строительстве стены были заняты около 300 000 че­ловек, и постоянно удлинявшиеся пути подвоза в редкона­селенной местности вряд ли могли позволить использовать меньшее число людей. Лютый зимний холод и летняя жара унесли жизни многих тысяч из них.

Кроме возведения дворцов, протянувшихся вдоль реки Вэй выше и ниже столицы и давших приют устраненной от власти аристократии, Первый император начал строитель­ство нового огромного тронного зала, названного «Ближ­ний дворец», а также продолжил уже начатые работы по строительству своего мавзолея, который поразил мир, буду­чи частично раскопан в XX веке. Древние источники утверж­дают, что на строительстве дворца и мавзолея были заняты 700 000 человек, хотя эта цифра опять-таки вызывает сомне­ние у ученых.

Всего через несколько лет после объединения циньская военная машина снова пришла в действие. Кампании на се­вере, в том числе и на той территории, которая сегодня на­зывается Внутренней Монголией, а также на юг от Янцзы добавили новые земли, разделенные на три или четыре об­ласти, к уже существовавшим тридцати шести уездам. Что­бы облегчить транспортировку зерна для снабжения войск в ходе южной кампании, через горную цепь был прорыт трех­мильный канал, связавший приток Янцзы с одной из вос­точных рек. Он продолжает использоваться и сегодня, пред­ставляя собой лишь часть системы каналов, общая протя­женность которых впоследствии увеличилась до 1250 миль — беспрецедентная длина внутренних водных путей.

Сотни человек направили на колонизацию недавно завое­ванных земель. Некоторые из них были обычными гражда­нами, добровольцами, соблазнившимися наградой в виде десятилетнего освобождения от трудовой повинности или повышения на один ранг. Другие отправлялись по принуж­дению, как, например, каторжники или дезертиры с военной


136 Цинь в Китае

службы, или (что отражало предубеждение против коммер­ции) торговцы, или крепостные — члены бедных семей, вы­нужденные работать на семью кредитора и попадавшие в рабство, если им не удавалось погасить свой долг в трехлет­ний срок. Были там и чиновники, которые не справились со своими служебными обязанностями и в соответствии с прин­ципами легистов подлежали наказанию наравне со всеми.

Одним из самых примечательных событий, отметивших правление Первого императора, были его объединительные поездки по стране. Почти каждый год Ши-хуанди проводил несколько месяцев, путешествуя с императорским кортежем. Сначала он направился на запад, а затем на восток, к морю, откуда вернулся по широкой дуге, чтобы как можно боль­шее количество людей, проживавших в отдаленных уголках страны, осознало тот факт, что они подчиняются единолич­ному правителю.

В этом процессе консолидации и объединения — вклю­чавшем административные реформы, установление всеобще­го равенства перед законом, стандартизацию мер веса и дли­ны, ширины дорог, валюты и шрифта — деятельность Пер­вого императора и его советника заслуживает самых высоких похвал, как и основание ими Академии знаний, к которой были приписаны семьдесят ученых, пользовавшихся таким же почетом и уважением, как члены Академии ворот Ци, су­ществовавшей в предыдущем столетии. Но в 213 году до н. э. произошло событие из разряда тех, которые впоследствии стали считать отличительной чертой тоталитаризма.

В тот год, во время пира в императорском дворце, многие академики вставали, чтобы пожелать императору долгих лет. Один ученый также вознес хвалы за то, что император при­нес мир и поддерживает его, заменив прежний аристокра­тический режим новыми методами управления через на­местников в административных уездах и областях. Затем сло­во взял другой ученый. Хотя империя управлялась на


Цинь в Китае 137

основании легистских принципов, конфуцианство, наряду с даосизмом и теориями школы инь-ян, не потеряло своего ме­ста в интеллектуальной жизни, и этот оратор говорил как конфуцианец. Предыдущие династии, сказал он, держались у власти потому, что цари раздавали уделы своим сыновьям и заслуживающим поощрения чиновникам. «Хотя ваше ве­личество владеет всеми землями в пределах морей, его сы­новья и младшие братья остаются простыми людьми. Я ни­когда не слышал о том, чтобы система, не соответствующая образцам древности, смогла продержаться долго».

Ответ советника Ли Сы был сокрушительным: «Есть не­которые книжники, которые не следуют современности, а изучают прошлое, чтобы критиковать настоящее. Они сби­вают с толку простых людей и подталкивают их к бунту». Если этому не положить конец, добавил он, «императорская власть ослабнет наверху и возникнет смута внизу».

И Ли Сы твердо решил осуществить сказанное. Был издан декрет, согласно которому, за исключением исторических за­писок самого царства Цинь, текстов, хранящихся в Академии знаний, а также работ по медицине, гаданию, сельскому хо­зяйству и лесоводству, все остальные труды различных фи­лософских школ и все классические книги подлежали сдаче губернаторам областей для сожжения. Люди, обсуждающие «Шицзин» («Книгу песен и гимнов») или «Шуцзин» («Кни­гу истории»), подлежат казни, а их тела будут выставлены для всеобщего обозрения; не только те, кто «используют прошлое для критики настоящего», но и их родственники будут преда­ны смерти; чиновники, не донесшие о нарушении любого из этих постановлений, будут считаться виновными в той же мере, что и нарушители; и каждый, кто не сожжет запрещен­ные книги в тридцатидневный срок, будет заклеймен и отправ­лен на принудительные работы.

Ущерб знаниям, нанесенный этим «сожжением книг», хотя его наихудших последствий в целом удалось избежать,


138 Цинь в Китае

вызвал у китайских ученых последующих поколений глубо­кое отвращение к империи Цинь. Посмертную репутацию императора не улучшило и поведение, которое он демонст­рировал после того, как попал под влияние магов, особенно одного из них, по имени Учитель Лу. Идеи «Ста школ», не­сомненно, оказывали свое воздействие на императора, несмот­ря на то что его правительство строго придерживалось легист-ских принципов. Так, например, прославляющие его дости­жения каменные стелы, которые он распорядился установить в важных местах в ходе своих путешествий по стране, часто содержали конфуцианские выражения — к примеру, «его глу­бокая мудрость человечна и добродетельна». С самого начала правления он уделял более чем поверхностное внимание те­ории «пяти стихий», довольствовался тем, что верил, будто их последовательность наделила его династию энергией воды, которой соответствовали черный цвет и число 6. По­этому одежда Ши-хуанди, вымпелы и флаги были черного цвета, в то время как шляпы и колесницы чиновников изме­рялись группами по шесть, а в собственную колесницу им­ператора были запряжены шесть лошадей. Но наиболее при­влекательным философским учением для него являлся дао­сизм, чей словарь он также использовал в упоминавшихся выше надписях на стелах. Например, в одной из них сказа­но: «Он олицетворяет Дао и практикует его силу». Однако императора притягивала не столько философия даосизма, сколько его смесь с шаманизмом и колдовством, сосредото­ченная на поисках эликсира бессмертия. Сформировался культ, распространившийся в основном вдоль восточного побережья, — культ, чьи последователи верили, что, если найти или создать такой эликсир, принявший его человек сможет жить вечно на трех священных горах посреди моря. В ходе своей первой поездки на восток император позна­комился с этими магами. Один из них обратился к нему с просьбой дать разрешение на морскую экспедицию с целью


Цинь в Китае 139

исследования священных гор-островов, где, как считалось, обитали бессмертные. Император согласился и отправил несколько сотен юношей и девушек вместе с экспедицией, которую больше никто не видел. Во время своего следующе­го путешествия на восток Ши-хуанди отправил четырех ма­гов, в том числе Учителя Лу, на поиски эликсира. После воз­вращения императора в столицу Учитель Лу доложил о том, что поиски эликсира безуспешны, однако ему все-таки уда­лось обнаружить магический текст, который предсказывает гибель империи Цинь в результате вторжения варваров хун-ну. Услышав это, император отправил своего полководца Мэн Тяня с огромной армией к северным границам с прика­зом атаковать хунну. Учитель Лу напомнил о себе снова че­рез несколько лет, когда посоветовал императору держаться подальше от других людей, чтобы таким образом облегчить поиски эликсира. После этого император приказал обнести двести семьдесят дворцов, окружающих столицу, стенами и дорогами под навесом, чтобы никто не мог видеть его в мо­мент переезда из дворца во дворец. Он распорядился казнить каждого, кто раскроет его местонахождение, и с тех пор ник­то не знал, где в конкретный миг находится император.

Вскоре после этого один из придворных подслушал раз­говор, в котором Учитель Лу со своими друзьями чернил императора, и маги сразу же лишились его милости. Они бежали, но император приказал казнить четыреста шестьде­сят ученых, заподозренных в связях с магами. То, что это ужасающее деяние на самом деле имело место, вызывает со­мнения, поскольку выдающиеся исторические личности все­гда окружены апокрифическими историями. Другая подоб­ная история рассказывает о том, что в одном из своих путе­шествий император пришел в ярость после того, как его кортеж остановили в горах неистовые порывы ветра, и счел ветер злой насмешкой бога горы. Разгневанный император приказал трем осужденных преступникам срубить на горе


140Цинь в Китае

все деревья и покрасить ее в красный цвет — цвет одежды каторжников.

Однако достоверно известно, что в 210 году до н. э., вер­нувшись из путешествия на восток, Ши-хуанди внезапно заболел и умер. Ему было сорок девять лет и тридцать семь из них он правил как князь и царь. Несмотря на то что лишь последние двенадцать лет он правил в качестве императора, следы его правления сохранялись в китайском государстве последующие два с лишним тысячелетия.

Тело Первого императора было погребено в гигантском мавзолее, строительство которого велось с того момента, когда в самом начале его правления в горе Ли, в тридцати милях к востоку от столицы, начали прокладывать туннель. Это было грандиозное сооружение, подобающее Первому императору, наполненное предметами роскоши и драгоцен­ными камнями, окруженное подземными реками из ртути, текущими в море, облицованное бронзой. На его сводчатых потолках были изображены небесные созвездия, пол разме­чен в соответствии с очертаниями всей империи, с дворца­ми, горами и реками, смоделированными в зыбучем песке, в то время как механические арбалеты были настроены таким образом, чтобы сразить на месте каждого, кто посмеет про­никнуть внутрь. Подсчитано, что свечи из моржового жира могли поддерживать свет очень долгое время. Бесчисленное количество наложниц принесли в жертву, а еще похоронили всех рабочих, строивших гробницу, чтобы никто не смог уз­нать о ее секретах. Такое описание усыпальницы Ши-хуан­ди оставил первый великий китайский историк Сыма Цянь, но в 1974 году стало ясно, что это грандиозное захоронение имеет еще более поразительный размах.

В результате случайных раскопок лессовой почвы побли­зости от гробницы на глубине около двадцати футов и на площади более трех акров было обнаружено целое воинское подразделение циньской армии, выполненное из терракоты.


Цинь в Китае 141

Оказалось, что ведущие к гробнице проходы охраняют око­ло 7500 реалистично раскрашенных солдат в натуральную величину. У сегодняшних посетителей создается впечатле­ние, что эти фигуры вылеплены с живых воинов, поскольку каждое лицо имеет свои индивидуальные черты, свое выра­жение, и, кроме того, существуют различия в том, как приче­саны их волосы и выбриты виски. Их шапки, пояса, туфли, доспехи и оружие, судя по всему, воспроизведены с макси­мальной скрупулезностью. Некоторые солдаты стоят по стойке смирно, другие опустились на одно колено, чтобы выстрелить из арбалета; с флангов их прикрывают кавале­рия и боевые колесницы, запряженные глиняными лошадь­ми. Поскольку эта армия охраняет лишь одну из четырех сторон гробницы, вполне возможно, что дальнейшие раскоп­ки обнаружат схожую картину с остальных сторон и числен­ность терракотовой армии увеличится в четыре раза. Но не­зависимо от того, произойдет это или нет, сегодня известно, что на завершение строительства комплекса ушло тридцать шесть лет, и среди многих тысяч человек, трудившихся над его созданием, были не только ремесленники и рабочие, но также философы, гадатели, маги и целая армия чиновников, координировавших работы. В итоге получилось то, что, не­сомненно, имеет полное право занять достойное место в од­ном ряду с семью чудесами древнего мира, известными на Западе.

Когда Первый император умер, его старший сын Фу Су находился на северной границе вместе с великим полковод­цем Мэн Тянем. Свидетелями смерти императора стали его любимый сын Ху Хай, советник Ли Сы, а также первый из долгой череды евнухов, которым было суждено оставить чер­ный след в китайской истории. Его звали Чжао Гао, и, в со­ответствии со своими служебными обязанностями, он сле­дил за уничтожением императорских писем и запечатанных приказов. Он убедил престарелого Ли Сы поддержать Ху Хая


142 Цинь в Китае

в притязаниях на трон, и с этой целью они скрыли письмо покойного императора, в котором тот провозглашал наслед­ником своего старшего сына. Они заменили это письмо фаль­шивым декретом, где наследником объявлялся Ху Хай, а Фу Су и Мэн Тяню предписывалось совершить самоубийство, что те и сделали. Так, в двадцать один год Ху Хай взошел на трон под титулом Эр Ши-хуанди, или «Второй император».

Самой характерной чертой Второго императора была до­верчивость, которая и сделала его легкой добычей для Чжао Гао. В 209 году до н. э. последний убедил императора еще больше ужесточить законы и казнить некоторых из своих младших братьев. Позднее, в тот же год, рядовой офицер, которому было приказано сопроводить девятьсот преступ­ников в ссылку, не смог выехать вовремя из-за сильного дож­дя. Зная, что по существующим драконовским законам его в любом случае ожидает смертная казнь, он предпочел под­нять мятеж. Из этого мятежа разгорелось народное восста­ние, охватившее всю страну, и уже через несколько месяцев были убиты многие губернаторы областей. Еще целый ряд лидеров боролся за то, чтобы взять под свой контроль по­стоянно растущие отряды мятежников, и среди них был быв­ший деревенский староста по имени Лю Бан, чье имя оказа­лось отмеченным судьбой.

Все это время коварный Чжао Гао стремился к тому, что­бы обрести полную власть при дворе, и убедил молодого императора арестовать Ли Сы. Блестящая карьера великого государственного деятеля завершилась тем, что ему посте­пенно отсекали различные части тела, а конец его мучениям был положен на рыночной площади столицы, где он был раз­рублен пополам в талии; его близкие родственники также были убиты. Беспорядки в стране нарастали, а Чжао Гао по­дарил императору оленя, назвав того лошадью; когда собрав­шиеся придворные подтвердили это описание, император, сомневаясь в своем здравомыслии, удалился от мира. Веко-


Цинь в Китае 143

ре после этого дальнейшие махинации Чжао Гао вынудили его совершить самоубийство. Евнух заменил его одним из внуков Первого императора, которого звали Цзы-ин. Это шаг оказался для Чжао Гао роковым, поскольку новый прави­тель, хорошо понимавший, насколько опасен евнух, сразу же вызвал его на аудиенцию в свои покои, где тот и был убит.

Несколькими месяцами позже повстанческая армия под командованием бывшего старосты Лю Бана прорвалась че­рез южный перевал и вплотную приблизилась к столице. Цзы-ин сдался без боя, но в начале 206 года до н. э. другой лидер мятежников по имени Сян Юй опустошил столицу — вероятно, уничтожив при этом больше древних текстов, чем пострадало во время пресловутого «сожжения книг» — и казнил несчастного Цзы-ина. От былого могущества импе­рии Цинь не осталось и следа.


ГЛАВА9

РанняяХань

(206-141 гг. до н. э.)

Три года мятежей, в результате которых пала династия Цинь, вылились в жестокую гражданскую войну, длившуюся по­чти пять лет. Война закончилась в 202 году, когда армия под командованием бывшего старосты Лю Бана окружила вой­ска его главного соперника, который покончил жизнь само­убийством. Лю Бан был провозглашен императором и стал родоначальником династии, получившей имя Хань. Это имя на протяжении четырех столетий было синонимом невидан­ного могущества и выдающихся достижений империи и в конечном счете превратилось в самоназвание этнических китайцев. Династия прерывалась периодом междуцарствия, и предшествовавшая ему эпоха получила название Ранняя, или Западная, Хань, а последующая — Поздняя, или Восточ­ная, Хань.



2015-11-20 370 Обсуждений (0)
УДК 94(510) ББК 63.3(5Кит) 8 страница 0.00 из 5.00 0 оценок









Обсуждение в статье: УДК 94(510) ББК 63.3(5Кит) 8 страница

Обсуждений еще не было, будьте первым... ↓↓↓

Отправить сообщение

Популярное:
Организация как механизм и форма жизни коллектива: Организация не сможет достичь поставленных целей без соответствующей внутренней...
Почему двоичная система счисления так распространена?: Каждая цифра должна быть как-то представлена на физическом носителе...
Как распознать напряжение: Говоря о мышечном напряжении, мы в первую очередь имеем в виду мускулы, прикрепленные к костям ...



©2015-2020 megaobuchalka.ru Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. (370)

Почему 1285321 студент выбрали МегаОбучалку...

Система поиска информации

Мобильная версия сайта

Удобная навигация

Нет шокирующей рекламы



(0.015 сек.)