Демократия с автократией не контактируют, они - антиподы

Вольфганг Меркел относит тоталитаризм и авторитаризм к типу автократических систем (ссылаясь на Hans Kelsen «allgemeine Rechtslehre», 1925г.), для него нет сомнения в том, что «разграничительная линия между демократией и авторитарной системой ярче, чем авторитарными и тоталитарными системами»[48].

Придя к власти, демократия лихорадочно начинает искать тот стержень, идею, на которой она может держаться. Как и первые классические типы демократии, так и современные под видом прав человека, внешними их признаками, убирают обязанности. Обязанности уважать права другого человека. «Ваша свобода» заканчивается на уровне моего носа.[49] Как и в древних демократиях, так и в современных получают развитие низменные человеческие страсти, а социальные проблемы только их усугубляют. Показателем демократии становятся педерастия, проституция, наркомания, торговля людьми. Крайнее развитие индивидуализма, «человек человеку волк», животные инстинкты, поэтому человеку необходимо личное оружие, тотальная слежка за каждым. А власть при этом будет вбивать в головы своих подданных мысли о свободе. Любой здравомыслящий человек задумается: о свободе от чего? От обязанностей? И поэтому, боясь автократии, демократия начинает её сама порождать. Но порождая её в формах правления, боится допускать её до сути. Много путей для этого и один из них – дробление власти по времени и по носителю. По времени демократия не допускает непрерывности власти. По носителю не допускает ни в коем случае, чтобы это был один человек. В статье 3 Конституции России говориться:

1. Носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является её многонациональный народ.

2. Народ осуществляет свою власть непосредственно, а также через органы государственной власти и органы местного самоуправления.

3. Высшим непосредственным выражением власти народа являются референдум и свободные выборы.

4. Никто не может присваивать власть в Российской Федерации. Захват власти или присвоение властных полномочий преследуется по федеральному закону[50]. Власть не может быть у всех - большей манипуляции и подтасовки понятий не найти. Каждый обладает только частицей власти. Но всей один. И поэтому под видом демократии рождается автократия.

«Всё получается перепутанным: «кратия» означает «власть», «демос»- класс рабовладельцев в Греции, «охлос» - рабочий народ. Получается, что «демократия» - «власть рабовладельцев». Выходит, что «демос» - часть народа, причём самая небольшая. Если к этому ещё провести аналогию, что слово «демос» - это почти «демон», то и вовсе становится понятно, кто и кем управляет в демократическом государстве. В России всегда основной формой правления было монархическое самодержавие: «мон»- ум, «арх» - высший, а монархическое самодержавие - это способ, при котором Россия сама себя держит»[51].

Чтобы заниматься властью, необходимы не общие знания, а специальные. Но если все обладают таким объёмом знаний, то возникает вопрос: зачем вообще нужна власть? Зачем нужна власть, если каждый знает, чем заниматься; знает своё место в обществе и не только по желанию, но и по необходимости, учитывая интересы других людей? Такой подход предусматривает абсолютное равенство людей, но в реальной жизни такое невозможно. А значит природа (или Бог) предусмотрели этот вариант и делают людей индивидуальными, разными по своим наклонностям и возможностям. Отсюда вытекает пирамида вертикали властных отношений. В демократической процедуре выборы руководителя необходимы только для того, чтобы скрыть истинного руководителя. С той же целью делается и срочность пребывания избранных людей у власти: чтобы не укрепились и не стали конкурентами для теневого, но истинного руководителя. Поэтому демократию по праву можно назвать скрытой формой правления истинного диктатора. Отсюда идёт и страх демократии перед открытой формой авторитарной власти. Демократия возможна в малых коллективах, когда избиратель смотрит в глаза человеку, которому он делегирует часть своих прав, т.е. власть. Мифы о сознательных выборах в больших государствах заведомая ложь. В России власть уже не избирается, поскольку власть – одна из функций человека, а не бездушной структуры – партии. Автократа (монарха, царя) избирают один раз и на долгие годы, и он обязан заботиться о народе и сохранении своего государства как основе своего господства. У демократии этого нет. У демократии также нет и идеологического ориентира, т.е. духовности. Провозглашаемый в настоящее время принцип материальной свободы, активно пропагандируемый тайными властителями через СМИ, опирается на низменные животные качества человека в ущерб духовным.

В.И.Ленин, произнося речь на заводе Михельсона 30 августа 1918 года отметил: «Возьмём Америку, самую свободную и цивилизованную. Там демократическая республика. И что же? Нагло господствует кучка не миллионеров, а миллиардеров, а весь народ в рабстве и неволе… Нет! Где господствуют «демократы» - там неприкрашенный, подлинный грабёж. Мы знаем истинную природу так называемых демократий»[52].

На примере постсоветской России, точно также можно доказать правдивость этих слов. Начиная с бессовестной приватизации, т.е. присвоения государственной, общенародной собственности, до распродажи последних остатков некогда могучих производств. При этом сельское хозяйство разрушено, уничтожено авиастроение и морское кораблестроение. Но идёт жесточайшее укрепление личной власти.

На примере России можно видеть, что декларированная демократия в полной мере применяет автократические формы и методы для удержания своей власти.

16 сентября 2010 года президент Эстонии назвал Д.Медведева диктатором. На прошедшей в Риге пресс - конференции президент Эстонии заявил, что в Росси царит диктатура. Поводом для подобного заявления стал вопрос о возможном вступлении России в блок НАТО. Тома Хендрик Ильвес полагает, что ни одна из демократических стран не направит свои войска для защиты диктатуры. Напоминаем, что устав НАТО базируется на коллективной защите, а именно: при нападении на одну из стран блока, остальные участники ввязываются в конфликт: «В подобном случае сложно будет объяснить гражданам, для чего им необходимо защитить страну, в которой нет демократии»,- полагает президент Эстонии. Тем не менее, глава Эстонии не против участия России в Североатлантическом Альянсе. Однако, полагает президент, существует ряд пунктов, которые РФ должна принять, такие как свобода выбора, свобода слова, демократическое развитие[53].

Если автократия создаёт условия для внешнего ограничения свободы (идеологические, физические), то демократия сталкивается с таким феноменом, как «бегство от свободы». Люди начинают осознавать пагубность абсолютизации свободы и понимать известное положение: жить в обществе людей и быть от них свободным нельзя. У людей есть ещё обязанности перед самим собой и перед другими людьми. Демократия лишает их этого нормального баланса. Истина где-то посредине.

Постепенно развиваясь и укрепляясь, демократия достигает своего пика расцвета, а после этого постепенно переходит в анархию, хаос, разброд и шатания, что однозначно приводит к необходимости лидера, вождя и т.д., т.е. автократии.

Мы уже знаем, что абсолютных властей не бывает, каждая из них содержит элементы всех других кратий.

Демократия даёт миру пример разложения человеческого общества в угоду тёмным силам, низводящим человека до уровня биоробота. Она не может существовать без жесточайшей эксплуатации человека человеком. История доказала это на примере Древнего Мира: свобода Греции и Рима была обусловлена трудом «говорящих животных», т.е. рабов, и грабежом завоёванных стран. Сегодня эта картинка повторяется один в один. С поправкой на изощренную манипуляцию и относительно декларированные свободы.

Советский, народный и русский актёр Ролан Быков очень эмоционально, но довольно точно охарактеризовал демократию: «Почему-то стала раздражать пресловутая идея демократии. Эта самая демократия почти физически представляется мне чем-то вроде Алеши Баталова - сплошные разговоры о хорошем, личина хорошего, а на самом деле «жри, кто кого может, а ты спасайся, как можешь - у нас демократия». Либо наоборот: ты не смей меня трогать - у нас демократия. Мне кажется, что в диктатуре куда больше пользы и справедливости. Демократия - ужасная гадость. И словечко это буржуазное… Мы почему-то уверены, что мир демократизируется и что это его естественный путь. Однако, хотя географические империи распались и ушли в небытие, на смену им пришли новые империи - финансовые... Их цинизм и алчность фантасмагоричны. Они грабят не в нарушение закона, а чуть ли не на основе законодательства и международного права…»[54].

Что и подтверждает ЖЕЛЕЗНЫЙ ЗАКОН ОЛИГАРХИИ - принцип теории элит, впервые сформулированный Робертом Михельсом в 1911 году. Он состоит в том, что любая форма социальной организации, вне зависимости от её первоначальной демократичности или автократичности, неизбежно перерождается во власть немногих избранных – олигархию (частный пример - номенклатура). Будучи социалистом, Михельс был озабочен тем, что либеральные и социалистические партии Европы, несмотря на лозунги о поддержке самого широкого участия масс в политической жизни, в действительности зависели от воли кучки «вождей» в той же степени, что и консервативные партии.

Он пришёл к выводу, что стремление к олигархии заключено в самой природе социальной организации. «Говоря «организация»- говорим «олигархия», - писал Михельс. Причинами существования этого закона Михельс считал объективную необходимость лидерства, стремление лидеров ставить во главу угла свои собственные интересы, доверие толпы к лидерам и общую пассивность масс. Из железного закона олигархии следует, что демократическое управление невозможно в сколько-нибудь крупных сообществах индивидов. Чем больше организация - тем меньше в ней элементов демократии и больше элементов олигархии. По этой причине Михельс отошёл от социализма и стал поддерживать Муссолини, считая олигархическое управление не только не порочным, но даже благотворным для общества в целом[55].

Для американских политологов Шмиттера и О’Доннелла демократическое устройство является конечной фазой общественного развития, а авторитарное — начальной; любые промежуточные и неотчётливые формы они рассматривают как переходные. При этом между диктатурой и демократией выделяются две промежуточные стадии: диктабланда и демокрадура. Исходя из морфологии слов они связывали термин «диктабланда» с общим значением «умеренная диктатура», а термин «демокрадура» трактовали как «жёсткая демократия». Раскрывая значение терминов, Шмиттер пишет: «В тех случаях, когда переходный период инициируется и навязывается сверху, прежние правители пытаются защитить свои интересы путём «прививки» авторитарных приёмов вновь возникающему режиму. В тех случаях, когда они проводят либерализацию без демократизации (то есть когда они уступают некоторые индивидуальные права без согласия на подотчётность гражданам), возникающий гибридный режим получил название диктабланда (dictablanda). В тех же случаях, когда они, видимо, проводят демократизацию без либерализации (то есть когда выборы проводятся, но при условиях гарантированной победы правящей партии, исключения определённых общественно-политических групп из участия в них, или при лишении выбранных граждан возможности подлинного управления), был предложен неологизм демокрадура (democradura)»[56].

К реалиям современной России этот термин был, по-видимому, впервые применён на Западе канадским политологом Мишелем Рошем, опубликовавшим статью «Демократура Владимира Путина» (фр. «La démocrature de Vladimir Poutine») в монреальской газете «La Presse» (12 марта 2004). Больший международный резонанс имела статья шотландского журналиста Нила Ашерсона в журнале «London Review of Books» (6 января 2005), в которой, обсуждались варианты демократуры в странах постсоветского пространства и перспективы перехода от демократуры к демократии на Украине. Наконец, в 2006 году книгу под названием «Демократура Путина» (нем. «Putins Demokratur») выпустил немецкий журналист Борис Райтшустер[57].

История доказала, что приход автократии готовит демократия. Демократия боится этой власти, но надеется, что автократия, свергнув старую власть, оставит им «тёплые» местечки. Демократия всегда готова переметнутся на сторону более сильных.

Ежи МАЧКУВ, dr. habil., доцент Европейского университета Виадрина (Франкфурт-на-Одере) в своей статье: «Демократия, авторитаризм, тоталитаризм – устарела ли эта триада в учении о формах правления?» - пишет: … демократия несовместима с олигархией (господство группы над большинством) и автократией (абсолютное господство одного лица), и если она будет развиваться в направлении этих систем, то просто перестанет быть демократией, а тоталитаризм и авторитаризм расцветут в виде автократий. То, что эти системы скорее станут автократическими, чем демократическими, несомненно: хроническое неуважение принципов представительства и участия народа в управлении приведёт к тому, что народ будет ожидать правителя (желательно харизматического) - "отца" нации или народа, чтобы он взял на себя интеграционные функции, которые не может выполнить правящая группа. Даже юные демократии могут требовать таких фигур. Яркие примеры - Конрад Аденауэр и Шарль де Голль. Однако при демократиях не пытаются внушить народу, что политический лидер, наделённый чрезвычайной властью и способностями, являет собой гарантию существования системы»[58]. Последнее предложение очень интересно особенно в приложении к современной Конституции РФ, где в статье 80 пункт 2 говорится: «Президент Российской Федерации является гарантом Конституции Российской Федерации, прав и свобод человека и гражданина. В установленном Конституцией Российской Федерации порядке он принимает меры по охране суверенитета Российской Федерации, ее независимости и государственной целостности, обеспечивает согласованное функционирование и взаимодействие органов государственной власти»[59]. Так демократия или автократия у нас?

ВЫВОДЫ: Вышесказанное ещё раз подтверждает выведенную нами закономерность - демократия рано или поздно перерождается в автократию. И теория, и практика только подтверждают это положение.