Разработка антропологических, историософских и философско-социологических концепций в русской философии:

- Антропософия С.Н. Трубецкого, Н.А. Бердяева, Б.П. Вышеславцева;

- Проблемы философии истории в работах Н.Я. Данилевского, К.Н. Леонтьева, Л.П. Карсавина;

- Проблема свободы и творчества (М.А. Бакунин, П.Н. Ткачев, П.Л. Лавров, Н.А. Бердяев, Н.О. Лосский, Г.П. Федотов).

- Антропософия С.Н. Трубецкого, Н.А. Бердяева, Б.П. Вышеславцева;

Антропософия (от греч. — человек и — мудрость), оккультно-мистич. учение о человеке как носителе «тайных» духовных сил, развитое в нач. 20 в. Штейнером

Трубецкой Сергей Николаевич русский религиозный философ, последователь и друг В. С. Соловьева. Развивая "философию всеединства" Соловьева, Т. называл своё учение "конкретным идеализмом". Однако при этом Трубецкой не разделял мистицизм Соловьева; если у Соловьева центральной темой было учение о Софии, то главная работа Трубецкого посвящена теме Логоса.

Центральная проблема философии у Т. — отношение познающего разума к сущему, отождествляемому в эмпиризме — с явлением, в рационализме — с идеей, в мистицизме — с духовной, сверхчувствительной реальностью. Претендуя вслед за Соловьевым на объединение рационализма, мистицизма и эмпиризма как односторонних точек зрения, Т. считал истинным определение сущего(БОГА) как "абсолютного всеединства", "всеединого конкретного бытия". Согласно Трубецкому, вечное актуальное сознание (Бог) предшествует всякому конечному (становящемуся) сознанию.

Николай Александрович Бердяев (1874-1948)- философ «нового религиозного сознания». Для мировой философии он был, прежде всего, одним из основателей экзистенциализма и христианского персонализма. Именно он показал «пейзажи русской души», раскрыл истоки и смысл «русской идеи». (особого исторического призвания России, способной объединить народы на основе христианского братства.)

В основании всей философской системы Н. Бердяева лежит принцип Свободы. Не бытие (материя, природа) и не дух (сознание, идея), а Свобода выступает у него в качестве первоначала мира. При этом философ имеет в виду не свободу воли индивида, а онтологическую свободу, лежащую в основе всего бытия. В целом Бердяев различает три вида свободы: онтологическую (первоначальный хаос из которого рождается Бог и мир), свободную любовь к Богу (свободное приятие Бога и движение к нему). Тут он имеет в виду не рабье учение о смирении, которое исключает возможность бунта и восстания и требует покорности и послушания даже злу. «…мне чужд лик Божества всемогущего, властного и карающего и близок мне лик Божества страдающего, любящего и распятого, но не согбенного. Я могу принять Бога только через Сына… мне противна религия, принимающая человеческую жизнь как судебный процесс», - писал Бердяев.

Фило софия Николая Александровича Бердяева (1874—1948) характеризуется религиозно-антропологической и историософской проблематикой, связанной с поисками глубинных основ человеческого существования и смысла истории. Главную причину потери смысла жизни современным человечеством Бердяев видит в разрыве между религией и земными проблемами, в дуализме отношения христианства к человеку: с одной стороны оно считает человека греховным и падшим существом, унижая его, а с другой возвышает человека, представляя его как образ и подобие Божье. Бердяев считал, что только вторая сторона христианства может служить основой для построения «неохристианского» учения о личности и Боге. Бог хочет видеть человека как личность, которая откликается на его призыв к свободе и творчеству и с которой возможно общение в любви.

Божественное обнаруживается не в универсальном «миропорядке», а в индивидуальном, в восстании страдающей личности против этого порядка. Свойственные человеческой личности свобода и способность к творчеству говорят о проявлении богочеловечности. Божественное трансцендентно (потусторонне) человеку, но в то же время соединено с ним, выступая в богочеловеческом образе.

В центре мировоззрения Бердяева – проблема человека. Он определяет человека как противоречивое существо, ибо оно принадлежит к двум мирам: природному и сверхприродному. Духовная основа человека не зависит от природы и общества.

Вышеславцев Борис Петрович (1877 – 1954)- русский религиозный мыслитель. В своем психологически-метафизическом учении Вышеславцев ополчается против закона как такового. Под законом он имеет в виду Десять заповедей, и вообще любые законы, а не только ритуальные заповеди об очищении, о чистых и нечистых животных и т.д. Сказанное в Писании о недостаточности ритуальных установлений Моисеева закона для спасения в жизнь вечную Вышеславцев относит ко всем законам как таковым: в т. ч. внутренним нравственным ограничениям и внешним Церковным, государственным и общественным установлениям.

Исходя из этого, Вышеславцев считает подавляющее большинство людей, в т.ч. и христиан, до сих пор находящимися под законом: Закон есть «покрывало, лежащее на сердце», которое и «доныне остается неснятым» для тех, кто еще всецело живет в Ветхом Завете (а таких и в наши дни большинство). Он призывает ко вступлению в новую эру свободного Христианства.

Вышеславцев делает вывод о прямой противоположности морали (десяти заповедей) и свободной творческой спасительной жизни во Христе.

- Проблемы философии истории в работах Н.Я. Данилевского, К.Н. Леонтьева, Л.П. Карсавина;

В  концепциях Данилевского и Леонтьева усиливается критика европейского образа жизни, социально-политических ориентаций Запада, они видят тенденции к упадку в западной жизни, надежды возлагают на народы, не исповедующие демократические идеалы, в первую очередь, на Россию. Однако размышления о России тоже не без пессимизма: слишком мало залогов культурной самобытности, даже «истинная вера» (православие) не спасет от всего. Отправной пункт – идея множественности национально-исторических ценностей, не повторяющих опыта друг друга.
Данилевский считал, что нет никакой единой человеческой цивилизации и единого пути развития человечества. Реально существуют лишь различные культурно-исторические типы человечества, т.е. цивилизации (он выделяет тринадцать: египетская, китайская, еврейская, греческая и т.д.), каждая из которых представляет собой особый организм – единство идеальной формы и органической материи. Как и всякий организм, они проходят стадии детства, зрелости, упадка и гибели. Каждая цивилизация самобытна, и, умирая, она не передает другим свои характерные черты и особенности. Каждая цивилизация по-своему выражает и реализует идею человека. И только совокупность этих идей может считаться выражением идеи всечеловечества. Господство в мире одной культуры привело бы к ее деградации.

Все цивилизации вносят свой вклад в сокровищницу мировой истории, и ни одна цивилизация не может гордиться тем, что представляет высшую точку развития в сравнении с ее предшественницами во всех сторонах развития, делает общий вывод Данилевский.

Н.Я. Данилевский видит человеческую историю как множественность непохожих культур, раскрывающих все сущностные силы человека. Рассматривая проблему России и Запада, Данилевский исходит из того, что Россия и Европа принадлежат к разным типам культур, не только несовместимых, но и враждебных друг другу. Причем в Европе эта враждебность носит осознанный характер, а в России она не осознается. На основе большого исторического материала взаимоотношений России и Европы в XVIII -- XIX вв. Данилевский показывает, что при всех попытках сближения интересов России и Европы, ее государственные интересы постоянно ущемлялись. Отсюда его вывод о необходимости для России выйти из европейской политической системы, т. е. руководствоваться только своими государственными интересами.

Леонтьев (1831-1891) – проблемы философии истории и культуры, наций и народностей.
Окончил Московский университет, стал лекарем в армии, потом была дипломатическая карьера. Отказался от карьеры, жил подолгу на Афоне, в Оптиной пустыни. Но не сразу стал монахом, откладывал, чтобы выполнить земной долг литератора.
Центральная идея Леонтьева состоит в том, что бытие и жизнь есть неравенство, а стремление к равенству – путь к небытию, к смерти: неравенства и разнообразия хочет сам Бог. Чтобы в мире существовало добро и любовь, в нем должно присутствовать зло и страдание, чтобы были свет и красота, необходимо существование тьмы и уродства ("чистое добро некрасиво").

Жизнь в целом и всякое развитие в ней проходит три основных фазы: "первичная простота" – "цветущая сложность" – "вторичное смесительное упрощение". Применяя этот подход к человеческой истории, Леонтьев высшую фазу жизни, т.е. "цветущую сложность", связывал с деспотическими формами правления, а нисходящую, т.е. "вторичное смесительное упрощение", – с демократическими. Демократические общества менее сложны и менее красивы. Сложная общественная структура требует деспотической организации в соответствии с "принципом византизма", т.е. определенной совокупностью принудительных начал. Эти начала по отношению к государству понимаются как самодержавие, к религии – как византийское православное христианство, к этике – как отрешение от стремления к земному благополучию. Принцип византизма подразумевает также существование в обществе неравенства и жесткой иерархии, строгой дисциплины, смирения и послушания. В прогресс надо верить, но сущность прогресса – не в уничтожении неравенства и страдания, а в замене одних их форм на другие.

Карсавин ставит проблему о значении оценки, оценочной деятельности в историческом познании. "Оценка в истории необходима", "момент оценки" неустраним, - отмечает он в "Философии истории"3. Проблема ценности и оценки широко обсуждалась в западноевропейской и русской философской мысли со второй половины XIX столетия. Потребность "переоценки всех ценностей" (Ницше), осознание важности ценностного мироотношения особенно в сфере практической деятельности и гуманитарного исторического знания подвинуло к разработке "философии ценностей".

 Карсавин формулирует основные принципы исторического бытия и рассматривает вопрос о «месте и значении исторического в мире как в целом, так и по отношению к абсолютному бытию». Он считает, что «высочайшая цель исторического мышления состоит в том, чтобы осмыслить весь космос, все сотворенное всеединство как единый развивающийся субъект». История, в узком смысле этого термина, изучает «развитие человечества как единого всепространственного и всевременного субъекта».

Карсавин считает что, всякий исторический индивидуум (личность, семья, нация и т.п.) является сам по себе всемирным целым в одном из своих единственных, неповторимых аспектов, рассматривать его нужно путем исследования религиозного характера данного индивидуума, имея в виду его «специфическое отношение к абсолюту» (к истине, добродетели, красоте).

Поскольку историческое развитие как целое есть божественный человеческий процесс, критерий его приближения к идеалу должен быть найден в личности, наиболее полно выражающей абсолют в эмпирической сфере, а именно в Иисусе. Вся история человечества – это «эмпирическое становление и гибель земной христианской Церкви». Поэтому историческая наука, по мнению Карсавина, должна быть религиозной и, более того, православной.

- Проблема свободы и творчества (М.А. Бакунин, П.Н. Ткачев, П.Л. Лавров, Н.А. Бердяев, Н.О. Лосский, Г.П. Федотов).

М. А. Бакунин пропагандировал анархистско-бунтарское направление. Необходимо было уничтожить государство как таковое. Он видел становление социализма только через революцию, мечтая построить федерацию свободных самоуправляющихся общин, это, прежде всего вопрос о самоуправлении народа, идущего снизу вверх. Свобода личности при этом преподносится как приоритетная концепция. В ее основы входит принцип равенства, справедливости, солидарности. Он считал, что политическая власть не может сосуществовать со свободой. Поэтому все властное, все построенное на принуждении должно безоговорочно отвергаться. Всякое государство по условиям и цели своего существования составляет диаметральную противоположность человеческой справедливости, свободе и нравственности. И поэтому нет большой разницы между полуварварской всероссийской империей и самым цивилизованным государством Европы.
П. Л. Лавров развивал пропагандистское направление. Его идея основывалась на крестьянской революции, так же было необратимо участие интеллигентов-революционеров как катализатор, без которой революция была невозможна. В этом были схожи взгляды с Бакуниным, но Лавров был убежден, что потребуется время для того, чтобы интеллигенция смогла найти общий язык с крестьянством, а крестьянство в свою очередь за этот период станет более образованным и осознает идеи революции - время напряженной пропагандистской работы.
Сподвижники Лаврова так же шли в народ. Активно вели пропаганду в деревнях. Старались быть ближе к крестьянам, переезжали жить в деревни, работали там врачами, учителями или сезонными рабочими. Наиболее активная работа по пропаганде идей велась в Поволжье. Исторически сложилось, что на этой территории народ был издавна склонен к свободе. Немаловажную роль в этом сыграло влияние на местное население восстания Разина и Пугачева.
Но вскоре пришло сильное разочарование. Проделанная работа не приносила свои долгожданные плоды. Понеся большие потери, Лавров так же, как и многие народники - пропагандисты 70-х годов, пришел к общей тенденции на тот момент, революционного заговора и индивидуального террора.
П. Н. Ткачев пропагандировал заговорщическое и террористическое направление. Идеи в чем-то сходились с Лавровым, он так же полагал, что крестьянство не достаточно образованно, чтобы соединится с интеллигенцией в едином порыве революции. За короткие сроки поднять крестьянство на сознательное движение к освобождению невозможно. Идея Ткачева заключалась в следующем - революцию должна провести интеллигенция, захватив тем самым власть и с верху проводить необходимые реформы и преобразования. Он считал, что связь между монархом и народом утеряна, и достаточно свергнуть верховную власть, для решения всех проблем.
Отличало Ткачева от Бакунина и Лаврова то, что они на первое место ставили экономический переворот, а он политический. Ткачев считал, что итогом революции будет установление диктатуры заговорщического меньшинства, а не диктатура революционного класса. У этого образованного во всех аспектах меньшинства были преимущества перед трудящимся классом.
Таким образом, революционная концепция Ткачева сводится к следующему: во-первых, признание заговорщической организации революционного меньшинства; во-вторых, необходимость захвата этим меньшинством государственной власти в целях перестройки жизни на новых, социалистических началах, и, в-третьих, признание диктатуры революционного меньшинства.

Учение Н.А.Бердяева представляет собой целостное философско-религиозное мировоззрение со связующей идеей первичности свободы и необходимости творчества для ее реализации в бытии человека. Свобода, по его мнению, не была сотворена Богом. Бердяев считает, что ее источник — первичный хаос, ничто. Поэтому Бог не имеет власти над свободой, властвуя лишь над сотворенным миром, бытием. Бердяев принимает принцип теодицеи,( Теодице́я — совокупность религиозно-философских доктрин, призванных оправдать управление Вселенной добрым Божеством, несмотря на наличие зла в мире: так называемая проблема зла. Термин введён Лейбницем) утверждает, что вследствие этого Бог не ответственен за зло в мире, он не может предвидеть действия людей, обладающих свободной волей и лишь способствует тому, чтобы воля становилась добром.

Бердяев выделяет два вида свободы: первичная иррациональная свобода, свобода потенциальная, которая обусловливает гордыню духа и вследствие этого его отпадение от Бога, что в результате приводит к рабству личности в мире природы, объективной реальности, в обществе, где человек для того, чтобы успешно сосуществовать с другими его членами, должен следовать моральным нормам, сконструированным обществом, тем самым реальной свободы нет; и “вторая свобода, свобода разумная, свобода в истине и добре... свобода в боге и от Бога полученная”. Дух побеждает природу, вновь обретая единство с Богом, восстанавливается духовная целостность личности.

Н.О. Лосский считает, что Бердяев "отвергает всемогущество Бога и утверждает, что Бог не творит воли существ вселенной, а просто помогает тому, чтобы воля становилась добром. К этому выводу он пришел благодаря своему убеждению в том, что свобода не может быть создана и что если бы это было так, то Бог был бы ответственным за вселенское зло. Зло появляется тогда, когда иррациональная свобода приводит к нарушению божественной иерархии бытия и к отпадению Бога из-за гордыни духа, желающего поставить себя на место Бога..."

Свобода, которая важна для Федотова - это не свобода воли в фило-софско-этическом или религиозном смысле - такая свобода выбора есть у каждого человека изначально, ей обладает и святой, и убийца. Также это и не свобода от «потребностей низшей природы», потребностей плоти: бывало, когда люди предпочитали добровольное рабство, аскеты находили ее в тюрьме-келье. Это и не та социальная свобода, которая направлена на разрушение «старого мира» или на созидание «царства всеобщей справедливости». XX век показал, как миллионы людей отдавали свою личную свободу в абсолютное подчинение вождям ради «чувства коллективной мощи и власти».

В центр своего рассмотрения Федотов ставит прежде всего свободу не столько как некую данность, сколько как цель, достижение которой, как показала история, сопряжено с немалыми сложностями и трудностями. Для него существенна не дефиниция свободы, а ее ценность, ведь не обязательно знать точное определение любви или родины, чтобы быть готовым ради них жертвовать многим. «Борьба за свободу в своем духовном содержании отлична от всякой иной борьбы. Это не борьба за средство к цели, не борьба за одно из благ существования. Она переживается, как борьба за последнюю ценность, ради которой можно и должно отдать все другие - и самую жизнь»3. Отсюда свобода у него выступает не как отвлеченное понятие, а как проблема, решение которой он связывает с общим контекстом развития культуры.