Сакраментальное применение елея

Все вышеперечисленные случаи древнего использования елея в ряде традиций нельзя отождествлять с упоминаемым у евангелиста Марка (Мк. 6, 12). По словам священного автора, апостолы совершают елеопомазание по власти, данной им Иисусом Христом, согласно с Его волей, с Его посланничеством и благословением, хотя, как уже было отмечено, и используют традиционные и общеизвестные вещества. Больные и немощные воспринимают на себе, по мысли протоиерея Михаила Архангельского, начертание Его имени, как по образу, так и по форме, иначе говоря, имя Божие призывается и непосредственно запечатлевается на том, кто страждет. Справедливо утверждать, что с этого момента и полагается незыблемое основание будущего таинства и, следовательно, всего будущего его чина.

Более конкретное свидетельство о Елеопомазании, как это было уже отмечено, находится у ап. Иакова. В своем послании, в последней главе, апостол пишет: Болен ли кто из вас? пусть призовет пресвитеров Церкви, и пусть помолятся над ним, помазавши его елеем (alejfante~ el1w ) во имя Господне, - и молитва веры исцелит болящего, и восставит его Господь; и если он соделал грехи, простятся ему ( 5, 14 - 15 ). - Сопоставляя эти слова ап. Иакова c вышеприведенными словами евангелиста Марка, мы видим, что оба они говорят об одном и том же действии: евангелист Марк пишет, что апостолы мазали маслом - /leifon el1w - …больных мазали маслом и исцеляли, - ап. Иаков говорит: пусть пресвитеры церковные сотворят над больным молитву, помазавши его елеем - alejfante~ el1w - и молитва веры исцелит болящего…” Но у ап. Иакова это действие обставляется такими подробностями, каких мы не находим у евангелиста Марка; так что само действие, которое у него является, по-видимому, внешним, целебным, хотя и по полномочию самого Иисуса Христа совершившимся, актом, у ап. Иакова приобретает статус сакраментального церковного действия, с особыми совершителями и с особыми обетованиями благодати, имеющими отношение к душе и телу больного.

Таким образом, Елеопомазание есть действие, несомненно, богоустановленное для Церкви, - и такое, которое совершали апостолы по ясному полномочию от самого Иисуса Христа, и которое хорошо известно было в христианских общинах с самого их основания. И не случайно, апостол Иаков, у которого мы встречаем вполне достаточно ясное свидетельство о Елеопомазании, говорит о нем, как о само собой разумеющемся факте, как о действии, которое каждому верующему настолько же хорошо было известно, насколько известны ему были молитва и пение, так как непосредственно перед словами о Елеопомазании апостол говорит: Злостраждет ли кто из вас? пусть молится. Весел ли кто? Пусть поет псалмы (Ик. 5, 13).

После апостолов, св. Елей постепенно приобретает в Церкви значение и достоинство таинства. Древнейшие указания на него в отеческой письменности мы встречаем у ряда прославленных мужей того времени. К примеру известно мнение Иринея Лионского относительно гностических извращений таинства Крещения, как в самом значении, так и в его обрядовой стороне ( гностики ставили на место Крещения так называемое у них «искупление», которое, как видно, сочетало в себе и элементы будущего «последнего елеопомазания» ): “…иные, - пишет он, - искупляют умирающих и приближающихся к самой кончине; смешивая елей с водой, они возливают на голову умирающего, и к этому «бальзаму» присоединяют заклинания, чтобы внутренний их человек выходил невидимо для невидимых, оставляя тело в сотворенном мире, а душу представляя Демиургу”. В этих словах Ириней порицает еретиков, очевидно, за их искажение Елеопомазания, за то неправильное понимание, которое они имели в отношении этого священнодействия. Но если существовало искажение, значит, существовало и то, что искажалось.

Яснее говорится о Елеопомазании у Оригена. Перечисляя упоминаемые в Евангелии способы, через которые можно получить прощение грехов, а именно: крещение, мученичество, милостыню, прощение грехов нашим ближним, обращение ближнего от заблуждений, обилие любви к Богу и прочее, Ориген говорит дальше: “есть еще седьмое, впрочем, тяжкое и трудное, отпущение грехов через покаяние…, когда грешник не стыдится исповедать грех свой перед священником Божиим и просить врачевства... Тогда исполнится и то, что сказал апостол Иаков.

Подводя, таким образом, под один род и покаяние и помазание елеем, Ориген дает через это возможность смотреть на них, как на однородные действия не по покаянному только характеру, но по их значению и важности. Если он говорит, что Елеопомазание есть только как бы вид покаяния, то мы можем сделать вывод, что первое сообщает такуюже благодать, как и последнее; тем более, что в цитируемых им словах ап. Иакова, упоминается об исцелении не только тела, но и души, - очевидно, через сообщение благодати Божией”.

Следующим “упоминанием о помазании является сообщение св. Ипполита Римского ( +236 г. ), описавшего обряд освящения елея. В его время по завершении Евхаристической молитвы совершалось благословение принесенных плодов и продуктов, в том числе и масла. Освященный в благодарении елей, как считали, по молитве с благословением, подкреплял вкушающих от него и нес здравие помазующимся им.

Евхологий, приписываемый египетскому епископу Серапиону Тмуисскому ( +362 г.), содержит молитвы благословения над елеем и водой, равно как над елеем или хлебом иди водой, причем в текстах по имени упоминается только то масло, которое предназначалось для помазания и для которого испрашивалась исцеляющая сила; это масло имело совершенно точное название-έλοάον νοσαυνκον («елей больных»).” Для объективности всеже необходимо уточнить, что для IV века еще характерно было многообразие в использовании верующими елея, и в данном случае о сакраментальности в нашем понимании однозначно что либо сказать трудно.

У позднейших церковных писателей мы находим еще более конкретные свидетельства о Елеосвящении, например, у Василия Великого, Иоанна Златоуста, Кирилла Александрийского и др. Примечательно, что от Василия Великого осталась молитва на священнодействие над недужным, вошедшая впоследствии в чин последования самого таинства. Точно также и от Иоанна Златоуста мы имеем молитву, вошедшую в чинопоследование св. Елея. А это свидетельствует, с одной стороны, о существовании в церковной практике IV века священнодействия Елеопомазания, а с другой - об общецерковной вере в это священнодействие, как таинство, предназначенное для сообщения больным благодати. От V-го же века мы имеем уже и само чинопоследование таинства св Елея в книге папы Геласия о таинствах. Наконец, в древнейших жизнеописаниях, начиная с IV-го века, встречаются прямые свидетельства о фактах совершения Елеосвящения над теми или другими больными, как например, в жизнеописании преподобного Ипатия, жившего в IV веке; св. Евтихия, патриарха Константинопольского ( VI в.); Евтихия, епископа Альдеперского и др.

Видимую сторону Елеосвящения, по изображению ап. Иакова составляют:

а) Елей, el1on, т. е. оливковое (деревянное) масло, освящаемое обыкновенно перед самим совершением таинства. (Западная литургическая традиция до VIII века статусом сакраментальности наделяла именно эту часть Елеосвящения, но об этом пойдет разговор ниже ).

б) Молитва веры, или слова, произносимые при самом Елеопомазании: Отче святый врачу душь и телесъ пославый единородного Сына Твоего Господа нашего Иисуса Христа всякий недугъ исцеляющаго и от смерти избавляющаго исцели и раба Твоего от обдержащия его телесныя и душевныя немощи и оживотвори его благодатию Христа Твоего ( подробнее об этой молитве также будет сказано ниже ).

Что касается невидимых, благодатных действий таинства Елеосвящения, то они, сообразно словам ап. Иакова, имеют отношение к телу и душе больного.

О действии Елеосвящения собственно на тело апостол говорит в словах: и молитва веры спасет болящего, и воздвигнет его Господь. Выражение славянского текста спасет ssei, в настоящем случае имеет буквальное свое значение: даст здоровье, сделает здоровым, т. е. исцелит, как в русском варианте. То же самое значит и дальнейшее выражение и воздвигнет egere, хотя, впрочем, egere усиливает значение первого выражения, распространяя действие таинства и на дух больного, волновавшийся ранее страхом близкой смерти и страданиями тела. Но главным образом то и другое выражение имеют отношение к телу; так что врачевание телесных болезней составляет самое первое благодатное действие св. Елея.

Св. Симеон Солунский говорит о действии святого Помазания как об освобождении от болезней, воздвижении немощного и отпущении ему грехов. Будучи всецелым исцелением человека, euchelaion («благотворное помазание»), - пишет он, - это в особой мере образ Божественного молосердия, ведущего ко всяческому восстановлению. “Поэтому в византийской молитве Помазания Бог похваляется как «врач душ и телес наших», Единородного Сына пославший на исцеление от недугов и избавление от смерти. «В своей земной жизни Иисус исцелял больных; Он возвращал их к смертной жизни. И когда Св. Дух войдет в наше обреченное на смерть тело, то уведет его по ту сторону смерти: смерти нет больше, ибо воскрес Христос, Бог наш».”

Однако, касаясь сакраменталогического аспекта, важно помнить, что “таинство Елеосвящения, занимает чрезвычайно особое место в домостроительстве других таинств, можно даже сказать, что оно находится у их предела. Действительно, в то время как в других священнодействиях дары Святого Духа передаются, и исполнение таинства, несомненно, Елеосвящение только испрашивает благодать исцеления, ничего не говоря заранее о действии и результате. Невозможно представить себе постоянно совершающуюся службу исцеления: оно зависит от чудотворной силы Бога, Который посылает ее по Своему благоизволению. Таким образом, Церковь молится об исцелении, при этом, не провозглашая его”.

Как справедливо замечает в своей работе по догматическому богословию архиеп. Макарий: “Желать и требовать, чтобы всякий раз, как только человек примет таинство Елеосвящения, он исцелялся от болезни, значило бы требовать, чтобы он вовсе не умирал. Когда же каждому из нас выздороветь от болезни, или умереть, - это ведомо одному только Богу”.