Лица, принимавшие таинство Елеосвящения

Болящие

Когда ап. Иаков в своих словах о Елеосвящении ( Иак.5,14-15) заповедует принимать данное таинство болящим и указывает в качестве его благих последствий - выздоровление от болезни и отпущение грехов, то этим определенно указывает, что таинство св. Елея предназначено: 1) именно для болящих, 2) для врачевания их болезней и отпущения их грехов. В таком смысле и понималось назначение данного таинства в древне-христианской церкви - как восточной так и западной. Прежде всего, на это указывают любые молитвы св. Елея из наиболее ранних литургических памятников.

Такой характер богослужебных текстов стоит в согласии со свидетельствами и Отцов Церкви, опять же как восточных, так и западных.

Св. Кирилл Александрийский (+444 г.) в послании к Палладию советует верующим христианам, вместо волхований, прежде всего, молиться за себя Богу, а затем напоминает, что от болезней в христианской Церкви есть таинство св. Елея, установленное еще ап. Иаковом. “...cв. Кирилл пишет: «Хотя заклинание очень гнусно и дурно, но некоторые, не знаю почему, благоговеют перед ним, говоря, что упражняющиеся в таких делах, совершая заклинание над заболевшими, произносят имя Господа Саваофа и этим стремятся показать, что это занятие непредосудительно… Ты же, если имеешь недуг в какой-либо части тела и истинно веришь, что слова: Господь Саваоф и подобные названия, которые божественное Писание усвояет Богу по естеству, будут для тебя целительными от болезни, тогда молясь сам за себя, возглашай эти слова, и ты лучше, чем они, поступишь, воздавая славу Богу, а не нечистым духам. Напомню и божественное Писание, которое говорит: болит ли кто…». Прокопий Газский ( V в.) в своем толковании на книгу Левит (19, 31) тоже вооружается против прибегавших к волхованиям и призывавших имя Саваофа, так как они «воздают это наименование не Богу, а демонам»… «Если же ты, - обращается Прокопий к некоему христианину, - веришь этому имени, то приходя к Богу, называй Его этим именем и проси здравия. Всего достаточнее для тебя то, что ты будешь утверждаться на следующем совете: болит ли кто»…. Виктор, пресвитер Антиохийской церкви (V в.), в толковании на Евангелие от Марка говорит: “Сказанное ап. Иаковом в его послании не различается от сказанного: многих больных мазали маслом и исцеляли ( Мк. 6, 13), ибо он говорит: болит ли кто…елей и болезни врачует и сообщает свет и радость. Поэтому елей при помазании означает милость Божию и исцеление болезни и просвещение сердца. И все это творит молитва, как каждый знает, елей же символ сего.”

Примеры уврачевания болезней посредством таинства св. Елея мы имеем из жизни преподобного Макария Египетского (+390 г.), а также патриарха Константинопольского Евтихия (552 - 565, 557 - 582 ). “В «Исповедании» Митрофана Критопуло читаем: «Называется же это молитвомаслие не последним помазанием; ибо мы ожидаем не смерти болящего и не ради этого приходим, но имея благие надежды на выздоровление его, пользуемся этим таинством и таинственным священнодействием, прося Бога об исцелении его и ради скорого отгнания болезни. И посему не однажды, но часто в жизни приходится пользоваться им: и сколь часто болеем, столь часто пользуемся им»” ( данная цитата обращает на себя внимание в полемике о западной традиции «последнего помазания»).

Теперь, необходимо остановиться на развитии таинства в Римо-Католической Церкви. Как уже было упомянуто выше, на западе довольно таки продолжительное время (до VIII века) сохраняется нечеткость и размытость в определении сакрального и несакрального использования елея. Поскольку основной акцент делается на акте освящения епископом вещества таинства, всему остальному отводится второстепенный характер. Естественно, что смешавшись с профанным, таинство теряет свою целостность и постепенно вырождается. Кунцлер пишет, что к VIII веку оно почти выходит из употребления, остается лишь практика самодеятельного использования освященного масла. Попытки возрождения таинства св. Елея отмечены, в первую очередь, уже упомянутой соотнесенностью его с Покаянием и, как следствие - “предписанием больным покаяться на смертном одре и принять «viaticum» - последнее Причастие, так как иначе к таинству вообще не приступали. Но, - как пишет Кунцлер, - тем самым была предопределена также тенденция «к ограниченной применимости помазания только в случаях тяжкой болезни и грозящей смерти, вследствие чего таинство для больных было переосмыслено как таинство для умирающих, тем более что его совершали только после преподания последнего Причастия (viaticum).

Схоластическое богословие средневековья закрепило эту тенденцию. Троица таинств инициации начала жизни (Крещение - Евхаристия - Конфирмация; в такой уже перемененной очередности) была поставлена в параллель троице таинств конца жизни (Покаяние - Евхаристия [viaticum] - Елеосвящение больных как «sacramentum exeuntium» [Альберт Великий]).

Под плодом помазания больных понимали очищающее от грехов приготовление к вступлению в небесную славу, почему его основной результат усматривали или в очищении человека от ещё присущих ему простительных грехов.”

Однако нельзя сказать, что такая позиция имела всеобщий характер на Западе. Как пишет профессор А.Булгаков, богослужебные книги старокатоликов ярко свидетельствуют, что, по крайней мере, в их среде существовали исправления средневековых схоластических воззрений на многие вопросы, среди которых имело место и таинство Елеосвящения.

Существенное оздоровление традиции и в том числе взгляда Римо-Католической Церкви на таинство Елеосвящения произойдет лишь в 1972 году на Втором Ватиканском Соборе.

Здоровые

Корни традиции совершения таинства св. Елея над здоровыми лежат в практике совершения его, поначалу, лишь в ограниченных случаях и как исключение над кающимися, т. е. лицами, проходящими степени церковного покаяния, публичного или тайного. Основанием для такого, в тоже время нарушения известных правил и постановлений, являлось указание ап. Иакова на отпущение в Елеопомазании грехов, а также уже упоминаемое мнение Оригена относительно параллели его с покаянием. Таким образом, возникала некоторая коллизия.

Первоначально к Елеопомазанию стали допускаться кающиеся ввиду опасности смерти, чтобы очищением от грехов получить возможность достойно причаститься Святых Таин. Далее таинство могло применяться и вообще ко всем кающимся для примирения их с Церковью или даже просто для отпущения грехов. Таким образом, некоторое малое послабление, исключение из правил постепенно становилось нормой. От здоровых кающихся исключение коснулось лиц, собственно совершавших Елеопомазание т.е. священников, а затем уже «попутно» - домашних самого больного.

“Святой Иоанн Дамаскин (VIII в.) в своем слове «О почивших в вере» советует совершителю таинства, прежде всего «помазать себя самого»”

Начиная с X века обычай помазания елеем присутствующих при совершении таинства, довольно таки твердо засвидетельствован литургическими памятниками, которые говорят, что наряду с хозяином дома помазывались и все присные его. Переходя через ряд греческих литургических источников, указание на помазание елеем священнослужителей и вообще присутствующих при совершении таинства сохранилось в них до ХVII века.

Славянские рукописи имеют указание священникам помазывать «всех, требующих благословения сего», кого надлежало помазывать елеем при совершении таинства. В этом свидетельстве помазывать всех присутствующих в доме при совершении таинства, согласны все рукописные чины от XI до XVII века.

Помимо этого «попутного» помазания елеем здоровых, последнее совершалось в греческой церкви и нарочито над здоровыми. Иерусалимский устав предназначал чин Елеосвящения в одинаковой мере «здоровому и болящему». «Елеосвящение, - читаем у одного греческого писателя XX века, - представляется и для всякого верного, чувствующего, что он имеет нужду в благословении и укреплении Божием через это таинство, чтобы неосужденно причаститься божественной Евхаристии. Поэтому оно и повторяется в нашей Церкви столь часто, сколь верующий имеет в нем нужду»”

Есть и другое объяснение происхождения общего Елеосвящения. В Греческой Церкви в некоторых случаях для отпущения грехов кающимся и примирения их с Богом совершалось таинство св. Елея. После упразднения особых разрядов кающихся в церкви остались одни ее члены, так же нуждающиеся в очищении от грехов и достойном причащении. Отсюда применение одновременно ко всем верующим того, что раньше совершалось над каждым в отдельности, должно было казаться естественным и целесообразным.

Как связанное с очищением от грехов и достойным причащением, в Церкви начинает фигурировать понятие общего Елеосвящения, совершавшегося в те дни, которые христианами избирались преимущественно для исповеди и приобщения Святых Христовых Таин. Такими днями являлись дни Великого Поста, в которые, по сути, было всего уместнее совершать общее таинство св. Елея для восполнения покаяния и тем самым более собранно принимать Святые Тайны.

В таком виде общее Елеосвящение совершалось над всеми, желавшими принять его.