Преимущественно с славянским полагать, что Славяне откочевали из Индии в

Европу. Второй источник, которым, впрочем, почти вовсе не пользовались, состоял в

следующем: еще до короткого ознакомления нашего с литературой санскритской

французский ориенталист Анкетиль дю Перрон добыл в Гузурате список с книги,

известной ныне под названием Зенд-Авесты, сочинения Зороастра. Язык, на котором она

написана, оказался, так же как и санскритский, мертвым и сохраняется только между

жрецами. Дю Перрон назвал его зендским по поводу к тому самого заглавия книги «Зенд-

Авеста». Труд его долго оставался без особенного внимания к нему, ибо ошибочное

название языка бросило сильную тень на просветлевшую точку истории, и многие ученые

тщетно искали, куда географически поместить Зендов. Это обстоятельство весьма похоже

на спорных Руссов Шлецера, за определение родины которых бились столь долгое время

Германцы и Славяне не только одни против других, но даже те и другие взаимно между

собой.

 

Ныне профессору восточных языков в Берлине г-ну Петрашевскому мы обязаны новым

переводом первых пяти книг Зенд-Авесты на польский язык. Его основательные

доказательства и постановка подлинника с переводом в параллель на одной странице ясно

убеждают нас, что мнимый зендский язык есть родовой, или исходный, и для

санскритского, и для славянского, но самое большее его сходство с польским,

преимущественно пред всеми славянскими наречиями, что замечает и сам переводчик.

Этот источник есть теперь богатый родник для славянской истории.

 

По правилу чтения Г. Петрашевского заглавие книги «Зенд-Авеста» должно читать

«Зендашта», ибо это слово состоит из существительного зен, означающего «жизнь», и

глагола дадь, значащего «давать», и в слитии своем в одно слово означает жизнедателя

 

или жизнедавца, т.е. Творца вселенной. Все это сочинение состоит из разговора

Зороастра, или, по чтению Г. Петрашевского, Зердеста (23), с Богом о законах,

долженствующих служить руководством для людей вообще. Кроме того, в нем

заключаются правила для новой колонии. Видимо, что целью этого сочинения было

желание Зердеста выслать из своей страны колонию к прибрежью Балтийского моря,

поручив ее предводительству сына своего; о каковом назначении, по словам его,

заповедал ему сам Бог.

 

По этому поводу и первые пять книг Зендашты носят название Вендидадь, сохранившееся

как в прозвании самих колонистов Вендами или Венедами, так и в их знаменитом некогда

городе Винете или Винеде. - Весь этот разговор состоит из вопросов Зердеста и ответов

на них Бога.

 

Свойства этого мнимозендского или, правильнее  сказать, парсского языка, а равно и

первоначальные выселки Парсов с Индукуша в Бактрию, а потом уже далее на юг и

запад, свидетельствуют в свою очередь, что зендский язык старше санскритского и

потому должно почитать его родовым, а  не племенным в числе славянских идиом. Мы

должны сказать, что Аристотель полагает Зердеста жившим за 6000 лет до Платона, по

другим писателям он жил за 5000 лет до разорения Трои, а по исследованиям Роде за 2000

лет до Рождества Христова. -Зердест родился в городе Гдани или Гедани, в Бактрии,

невольно напоминающем нам славянский город Гданьск, нынешний Данциг. Отца его

звали Старошастом, а мать - Догдою.

Зороастр приводит в своем сочинении шестнадцать выселков парсских, кроме

предположенного им самим к Балтийскому поморью; но куда отправился первый выселок,

того он не определяет, а только упоминает о его совершении.

 

«Второй выселок, - говорит он, - построил город Согду, богатую домашним скотом».

В настоящее время есть город Содия, в королевстве Ассамском, в Индии. Если это тот

самый город Согда, то в Индию последовал второй выселок Парсов из числа всех тех, о

которых, по преданиям или письменно, дошли сведения до Зороастра.

 

«Третий выселок основал город Мервь.»

Мервь и теперь существует между Персией и Аравией.

 

«Четвертый выселок основал город Балх.» Где был этот город - неизвестно; теперь мы

имеем, кажется, только две местности, носящие названия, как бы производные от слова

Балх; это озеро Балхаш или Балкаш в Зюнгории и горная цепь Балканская или, по

древней географии, Балкан в Македонии.

 

«Пятый выселок основал город Ниссу, но, - прибавляет Зороастр, - там злой дух научил

людей считать Бога преходящим».

Древняя Нисса, а ныне Ницца, находится в Неаполитанском королевстве; вторая Мисса,

или Низа, находившаяся в Карии как младшая сюда относиться не может. - Нисса

итальянская есть первое историческое свидетельство того, что славянское племя жило

некогда и в Италии, а именно в Этрурии. Это самое подтверждается обилием славянских

памятников, разбросанных по всей Италии, преимущественно же по Капуве,

разъясненных в недавнее время г. Воланским, частью уже помещенных нами в первых

двух выпусках предлежащего издания. Из этого же нам объясняется, откуда зашел

славянский язык в Италию, сохранившийся там по сие время во всей чистоте своей и без

смешения с итальянским в целом округе близ Венеции, считающем до 12 000 душ. Это же

самое наводит на мысль, что Венеды итальянские соплеменны Венедам прибалтийским.

«Шестой выселок основал город Герат или Эрат.»

 

Где находится этот город - неизвестно; только догадки наводят на мысль: не древний ли

это Арад, что в Малой Азии?

 

«Седьмой выселок основал город Веекеред, т.е. где работают вертящимися орудиями.»

Где был этот город, определить трудно. В средней истории остались только как бы

производные от этого слова Уругунни, Уругунди, Уругундини, Мэугундиони, названные в

некоторых летописях также и Бургундионами, Бургундами, Бургунтами и Бургунд-

Уннами (у Плиния Burgundiones, у других Burgiones, Burgunduni, а у Птолемая Burgunti);

а также у восточных писателей Уруги, Уроги, Уругунны (24).

 

 

В великороссийских наречиях сохранилось еще в разных местах слово урван, а  где это

слово существует, там и улана и озорника называют урваном; произошло ли это название

и подразумеваемый под ним смысл от поведения бывших татарских улан, или оно

коренное русское, то неизвестно; но подобный тому пример есть у нас перед глазами, где

коренное славянское слово озор приняло у нас иностранный тип под именем гусара. Но

это нужно объяснить несколько подробнее. Озоры принадлежали у Славян к легкому

войску; их обязанностью было отправляться по назначению начальства малыми отрядами

или одиночно в неприятельский стан для осмотра его расположения, силы, засад, засек и

т.п. Озоры составляли легкую конницу, дабы в случае встречи на пути своем неприятеля

скорее могли удалиться. Хотя некоторые историки и утверждают, что вся Европа

заимствовала название гусара у Венгров, но мы утверждаем, что мнение неверно, во-

первых, потому, что европейские Славяне имели своих озоров еще до прихода Венгров;

во-вторых, что в венгерском языке слово гусар не имеет никакого корня и, следовательно,

никакого значения; а в-третьих, что Венгерцы могли заимствовать это слово у Славян

потому более, что они и в Европу приведены Славянами как племя, покоренное

последними, что означается и из названия этих Угров черными. Когда же Славяне

оставили берега Волги, уведя с собой и покоренных Угров, то их места заняли Болгаре; но

свободные Угры вытеснили Болгар и, войдя в союз с Ираклием против Хозроя, что было в

начале 7-го века, воевали оттуда с Персами и названы были от Славян белыми, т.е.

свободными; ибо никто же другой из народов не мог дать им этого славянского прозвания.

 

Здесь, кстати, рассмотрим значение у Славян слов: черный, белый и красный или

червонный в иносказательном смысле. Словом черный означалась у всех славянских

племен невзгода, подчиненность, рабство, неприязнь, стеснение, относившиеся как к

религиозным, политическим и гражданским понятиям, так и ко всем естественным

явлениям, и потому это слово противополагалось словам белый или красный, означавшим

под словом белый свободу, под словом красный благоприятство, как, например, чернобог

(злой, карательный), белбог (добрый, благосклонный); черный князь (платящий кому-либо

дань или под невзгодой находящийся; например, Георг черный; Белый Царь (свободный

Царь. - Русские Цари начали называться белыми со времени победы Донского и

свержения ига татарского; впоследствии времени стали уже употреблять слово белый Царь

как эпитет доброго); черная смерть (чума), красная смерть (тихая, спокойная); девки-

чернавки (состоящие в черной и трудной работе), красные или сенные девушки

(комнатные или собеседницы); черное море (невзгодное, вероятно, названное так или по

бурливости своей или по существовавшим на нем морским разбоям) и Белое море -

(приветливое для мореплавания); черносошник (раб) и белопашец (свободный земледелец).

Так белой землей называлась, да и доныне еще называется, очищенная от всяких

недоимок, пеней, исков и притязаний на нее, введенная во владение собственника;

необеленною же она называлась и называется, когда она еще не очищена от исков на ней

и собственник не введен во владение таковой, а потому должен платить за пользование ею

дань или подать.

 

Так принимали и разные славянские племена, бывшие свободными от чуждого ига,

прозвание белых, и мы находим в летописях Белорусссов, Белосербов, Белохорватов,

Белых Волгарей (25), или Болгар, Белых Угров, Белых Уннов (последние сидели близ

Люнебурга под именем Linnones). Название черных славянские племена не давали сами

себе, но получали это прозвание от соседних соплеменников своих. Так, покоренные

Римлянами Руссы у Черного моря, покоренные Хазарами Волгари (Болгары) и Угры

названы были черными. В этом же значении сохранились у Чехов слова: belopewe и

carnopewe; у нас говорят также: белое и черное дело; красная весна и черный год; светлая

или красная мысль и черная; красная Русь или червонная (счастливая); белое духовенство

и черное (подверженное многим лишениям). Да, кажется, и самый Чернигов носит на себе

отпечаток покорения его; но об этом мы будем говорить, когда коснемся подробностей о

Хазарах. Не по подобной ли же причине названы были острова на Черном море, близ устья

Днепра лежащие, Белобережьем, ибо ими владели свободные Руссы, бывшие морскими

разбойниками (26).

 

Но возвратимся к Уграм: подчиненность Венгров или черных Угров Славянам явствует,

во-первых, из славянского прозвания их черными; во-вторых, из того, что немецкие

аналисты называют военачальников, приведших Угров, именем Bojebodi; ясно, что в этом

слове исковеркано славянское: воеводы. Мы часто встречаем у немецких писателей такое

 

извращение буквы в в букву б; приведем несколько примеров: Konskje Bodi (Конские

воды), Abraham (Авраам), Jacob (Яков), Bethlehem (Вифлием), Ncbucadnezar

(Навуходоносор), Baltasar (Валтазар), Basilius (Василий), Barbara (Варвара), Baldur

(Володар), Chrobati (Хорваты), Bulgari (Волгари), и т.п. А если у Угров воеводы были

славянские, то они сами должны были быть подвластными Славянам; ибо победители не

изберут побежденных в  военачальники или предводители (воеводы) себе. В-третьих, и

этнографическое исследование о размещении Венгров со Славянами доказывает, что они

занимают землю в перебивку между собой, а это свидетельствует то же самое; ибо

победители столь дикие, какими были тогда Угры, не оставили бы посреди себя

побежденных Славян, а согнали бы их на один край. А так как этого не было, то,

соображая вместе с сим и все вышеприведенное, не могло быть и Венгров - победителей

Славян, а были только покоренные Угры, прозванные по этому поводу черными. В

последствии времени одна часть этих Угров освободилась из-под ига своего и составила

свое угорское государство; после чего и эти свободные Угры, как и восточные их братья,

названы были белыми; прочие же придунайские Угры числились под именем черных до

слития их в одно государство с белыми. Должно при этом заметить, что и самое название

Венгерцев Уграми есть славянское, сами же они называют себя Маджарами. Угри, в

единственном числе угарь, означает на некоторых великороссийских наречиях удальца,

смельчака, сорви-голову, или буяна (27), что совершенно соответствовало характеру

Венгров во время появления их в Европе.

 

Итак, от этих Славян, приведших Угров в Европу, последние легко могли заимствовать и

слово озор и переладить его в гусар. Это слово сохранилось и по сие время в

провинциальном великорусском наречии и означает шпиона (28); что весьма

соответствует сущности дела.

 

Говоря о девятом выселке, Зороастр не упоминает города, им основанного, но показывает,

что «злой дух ввел там грех, не имеющий прощения, - мужеложество.»

 

«Десятый выселок основал город Герехет, полный чистоты (похожий на стан,

окруженный полевыми злаками), но там злой дух ввел сожигание трупов.» Это обычай

славянских племен. Есть также и город, похожий на этот названием, - это Геред, в

Азиатской Турции; древле в нем жили Славяне.

 

«Одиннадцатый выселок основал город Геймеонт или Гевмеонт, но народ предался там

колдовству и у него было четыре ложных мудреца, увлекших многих к превратным

понятиям.»

 

«Двенадцатый выселок основал город Раггу (Ragha) с тремя пригородами, но народ

сделался там упрям и лжив.»

 

«Тринадцатый выселок основал город Чехру, но там ввели люди сожигание трупов.»

 

Это название подходит весьма близко к Чехии и Чехам, напоминает всем с тем их обычай

сожигания трупов и бывший у них обряд огнепоклонения, свидетельствуемый чешскими и

лужицкими соботками, то есть, огнями, разводимыми на горах, сохранившимися даже и в

христианские времена в виде обычая, а, может быть, для некоторых и в виде поверья,

подобно тому, как у нас на Руси сохранились их языческие обычаи семик и колядование.

 

«Четырнадцатый выселок основал Верену, город четвероуголъный. Там родился человек с

тройной силой, убивший Дегака. Он же ввел вольные дома женщин, которые выманивали

у мужчин деньги.»

 

Трудно решить: азиатский ли это город Варанаши или иллирийский Варанаш, ныне

Чиркниц, в Лайбахском округе, или, может быть, наш древний Воронеж, на реке того же

имени, или, наконец, ломбардо-венецианская Верона, принадлежавшая славяно-

италийским Венедам, которые, впрочем, по Страбону, составляли уже выселок

прибалтийских Венедов. Хотя по летописям и видно, что Верона основана Кельтами, но

так как язык Кельтов весьма близок к славянскому, следовательно, и к бактрийскому и не

только, что заключает в себе множество слов чистых славянских, как, например, обр,

скала, баня, павеза, хотар, гул, брзда, тын и пр., но и конструкцию имеет славянскую, так

что Appendini еще в прошлом столетии утверждал, что Кельты и Геты говорили

 

славянским языком, то намек Зороастра, сказание летописи, критические наследования

иностранных ученых и наша догадка не составляют между собой противоречия.

Славянство Кельтов подтверждается и самой формой обоих прозвищ их у Римлян и

Греков, как, например, Ceiti, Celtici и Galli, Gallici (Кельты, Кельтичи и Галли, Галличи).

Отсюда происходит Галиция испанская и, по всей вероятности, и Галичи русские.

Окончание существительных имен на чи (ci) относится единственно к одним славянским

наречиям, как, например, Русичи, Галичи, Бодричи, Лютичи, Лужичи, Гломачи и пр.

Прозвание Кельтов и Кельтичами или, может быть, гораздо правильнее колтычами

(сварливыми), в немецких летописях Coldici, Kolditzi, Kolditzer и Koliditzer, существовало в

7-м веке за Сербами или Сорабами лужицкими и за Сербами в городе Сораве, ныне Sorau.

У нас в России существуют местами и по сие время подобные тому прозвища, как,

например, хлыновцы и кулаки в Московской губернии, варяжки - в Тверской,

Новогородской, Псковской, Смоленской, Тамбовской и многих других; козаки в

Малороссии, Архангельске, Вологде и в других местах; а бурлаки во всей России.

 

Что Кельты были Славяне, подтверждается еще и тем, что в некоторых летописях, как,

например, в Origenes philosoph. 25. Замолксис или Замолк (если отнять римское

придаточное окончание) назван основателем Друидов. У Лукиана, Skytha. 4, клянется

Скиф высочайшими богами своего отечества: акинаком (мечом) и Замолксисом

(Замолком); в Toxaris того же автора, 38 и 56, клянется он мечем и ветром, следовательно,

Замолк есть бог ветра у Скифов. Замолк же часто и утвердительно называется у

историков главным божеством придунайских Гетов, по мнению которых люди бессмертны

и после земной жизни переходят в небесное царство Замолка. - Что Замолк был главным

божеством у Гетов, то говорит также lamblichus sect. 173. Его сравнивали с греческим

хроносом Диоген Лаэрций (VII. 1, 2.) и Фотий (lex. s. v.). Свидас (s. v. Zamolxiz) показывает,

что Геты почитали Замолка за хроноса. Платон в Charmides, 9, упоминает о Замолковом

учении относительно бессмертия души. - Кроме того, Кельтов называли Римляне Кельто-

Скифами (Celto-Scythae), а Скифы были предки Славян, что доказывают ныне и новейшие

германские историки, следовательно, и Кельты были Славяне. Да и самое имя: замолк есть

славянское и означает доброе расположение божества, когда оно перестало дуть свирепо.

 

Здесь должно еще заметить, что историки причисляют к италийским Кельтам Гломачей

(Glomaci), которые, по Шафарику, Славяне; Вольцев (Wolci), по Шафарику, тоже

славянское племя; Ретов, по Ливию и Нестору (Славян) Украинцев (Ukrani), Тихошагов,

Боев и Готинов (Gothini, т.е. Геты-Унны), о которых будем говорить ниже. - Пиктет (Pictet.

De I'affinite des langues Celtiques aves Ie Sanscrit, 1837), утверждает также сродство их со

Славянами. В заключение скажем, что большая часть городов и урочищ Кельтийских

носят у Нитара (Nitard) названия славянские, как, например, Чепяна, Руда, Тула, Летава,

озеро Плессо, гора Шар, Бранитын, Брянск, Бриславль и другие, ныне Cepia, Rouin,

Toulon, Bretagne, Plattensee, Scards, Brenne, Brions, Bresle. У него же мы находим и многие

другие кельто-славянские названия городов и рек, ныне совершенно изменившиеся; как,

например, река Моза (ныне Maas), Ковель (Chalon), Пиктава (Poitiers), Мета (Metz),

Битурица (Bourges), река Секвана (Seine), Лува (Loing), Трикасино (Troyes), Магонция

(Mainz), река Лигер (Loire), Лингон (Langre), Вормация (Worms), Милидо (вероятно, Молоди,

Meulan), Турон (Tours), Елизач (Ellsass), Саберна (вероятно, Сборная, Sabern), река Родан

(вероятно, Родень, Rhone, у Римлян Rhodanus), Ременцы (Rheims), Веридунь (Verdum),

Коньтвиг (Quentawich, вероятно, Конедвиг) на речке и ныне называемой Конь (Соппе),

Миличак на Сене (ныне Mussy), река Савгана (Saonne), река Рень (Rhin, у Римлян Rhenus)

и проч. - Кельтов звали также и Голядами (Galati, Galadi, Goiti, Golthae), а Голяды

оказались также в числе племен Кривичей, на Протве, и их же следы в с. Гольтье, во

Франции.

 

«Пятнадцатый выселок основался на Семи Индах (реках), образующих сильный Индус; но

злой дух ввел там похотливых женщин, от которых произошли воспалительные болезни.»

 

«Шестнадцатый выселок основал Рангу, или Рангху, весьма богатый город, который мог

бы сделаться лучшим обиталищем для людей; но злой дух навел на жителей его сильного

властителя, обиравшего только у всех деньги. Там должны, однако же, находиться еще

некоторые, независимые в своих владениях, люди, праведной жизни, с первобытными

добродетелями, с истинными речами, надежными действиями, с любовью к ближнему и

гостеприимством.»

 

 

Не относится ли это к славянскому племени - Ранам, бывшему чрезвычайно богатым,

сильным и страшным на водах для всех окрестных жителей, перед которыми трепетали и

Саксы, и Даны, и Свевы? У нас на Руси остались только небольшие морские суда,

чрезвычайно быстрые, сохранившие в названии своем раншина как бы древнее

племенное название давно онемеченного славянского племени.

Итак, предположенный Зердестом выселок из Бактрии на Балтийское поморье есть уже

семнадцатый рассадник славянского племени. Местность поселения Зороастр означает

седьмым климатом, близко соответствующим по делению Греками земли на климаты

южному Балтийскому поморью.

 

Так как мы теперь знаем, что древние Парси говорили славянским языком, то мы уже

смело можем искать в славянским языке созвучные с парскими слова для определения

собственных имен, встречаемых в последнем в формах, более к нам приближенных

историей и потому более знакомых. Поэтому разложив слова Парси на два Па-Рси или По-

Рси, нам остается только искать около Индукуша или в Бактрии реку Рось, Рась или Русь

и, найдя ее, сказать, что азиатские Парси явились колонистами, близ Киева, под именем

По-Россян, в Сербии По-Рассей, в Старой Руссе По-Руссян, у Мемеля По-Руссов, в мнимой

Этрурии Рессан и под подобными названиями в разных других местах Европы и Малой

Азии.

 

Но обратимся к Зердесту: сочинение его заслуживает глубокой разработки, могущей

внести много света в древнюю историю всей Европы, сбитую в настоящее время в какой-

то конгломерат неразделимый, обращенную в лабиринт неисходный, в котором нам Парси

и древние славянские памятники могут дать ариаднину нить. Хотя это труд не одного

человека и, может быть, не одной генерации, но уже в том большая выгода, что начало

приступа к этому делу значительно облегчено: открытие славянства Парсов и их колоний в

Европе составляет весьма важную исходную и опорную точку для славянской истории в

Европе, дает нам эпохи славянской жизни в разных местах всех трех частей света,

составляющих старый материк; а в заключение, показывая огромность всего славянского

племени, торжественно свидетельствует, что Греки и Римляне заимствовали все свое

образование и учились грамотности у Славян.

Зердест жил между Бактров; некоторые историки называют его царем, другие -

верховным жрецом своего народа и преобразователем магии, вследствие чего и называют

его Archimagos. Книга его «Зенд-Авеста» или «Зендашта» есть общее поучение и вместе с

тем совет предположенному выселку. Во всем своем сочинении Зердест старается

изложить и доказать существо единого, чистейшего, незримого, вездесущего, бесплотного,

всемогущего, справедливого и безначального Бога, познаваемого только в духе,

наделяющего всеми благами людей, просящих его и заслуживающих того своей жизнью.

Потом он говорит о бессмертии души, о будущей загробной жизни и об адских наказаниях

в чистилище или аде (по зендски гадес ), в котором вместо воздуха будут дышать грешные

в продолжение столетий пламенем. Индусы в понятиях о познании и определении Бога

приближаются к Парсам. Ученый британец Сир Уильям Джон свидетельствует, что с

именем Брамы Индусы признают над собой владычество Всевышнего, Единого,

Непостижимого; а в священных книгах их объясняется, что сей Единый ни от кого не

рожден; он Бог безначальный, бесконечный, преждебывший, всеведущий! Он был, есть и

будет Величайший Свет в свете; он Брама! Т.е. Творец! - Название «Брама» утратилось у

европейских славянских племен в отношении наименования Творца; но оно отчасти

сохранилось под понятием под ним верховного или царя, так, например, приволжцы до

сих пор называют самый верхний мачтовой парус «брам-топ», т.е. царь-парус, высший

парус.

Но когда у Индусов говорится о Боге как о Непостижимом, как; о Духе безначальном,

бесконечном и предвечновечном, тогда его называют Вишну (Вышний, Всевышний), т.е.

Дух высший, для творений непостижимый! - Вишну и Вышний составляет по

подразумеваемому под ним предмету одно и то же слово у Индусов и у Славян; вся

разница только в окончании; и это изменение произошло, разумеется, от отдаления

индийского славянского племени от европейского так, что между ними не было никаких

сношений, и кроме того, встречены ими различные внешние обстоятельства, влиявшие на

изгибы слов и самых выражений.

Далее Зердест говорит о высочайшей степени разврата Бактрийцев, о их содомских и

других грехах, о их недвижности, или застое, и о введении у них раскола, похожего на

нашу хлыстовщину. Этот культ, как раскол браминства, называется у Индусов буддизмом;

в главном существе своем он общий Парсам, Индусам и европейским Славянам и состоит

 

в свальном грехе. Зердест пишет о нем довольно подробно; Нестор упоминает о

существовании его между Древлян, Родимичей, Вятичей и Северян. В новейшие времена

он снова и неоднократно возникал в России; преподобный Тихон Задонский проклинал

какого-то Ярило, введшего в его время этот раскол с обрядом буддистов.

За всем тем парсский мудрец дает поучения в нравственности, в любви к ближнему, в

приемах к медицинскому пособию и, наконец, высчитав, сколько до него произведено

было выселков в разные времена и страны, советует снова сделать выселок к берегам

Балтийского поморья, в седьмой климат, причем, описывая этот климат, предостерегает,

что там холодные зимы и бывает много снега, вода и земля в это время замерзают; что по

этой причине нужно строить не только дома для жилья, но и зимние помещения для

животных и заготовлять для них сено. При этом Зердест определяет, какие лица в

нравственном и физическом и отношении должны быть избраны для этой колонии, каких

следует им взять с собой животных, и советует, чтобы избранные животные были

благородной крови; он не забыл даже и о необходимых для разведения в той стране

растениях.

 

Объясняя все вышесказанное, он, между прочим, ясно определяет, что не все Бактрийцы

были земледельцами, но что между них были и занимающиеся скотоводством, кочующие

племена, которых, как мы доводим, в древние времена называли Аланами, а в средние,

вероятно, по-Аланами, а потом уже Полянами. По нашему мнению, слово Поляне

произошло не от полей, как предполагают некоторые летописцы и как говорят за ними

наши историки, и потому это название не есть собственное имя народа, ибо и Нестор

говорит: Поляне Ляхове сидят по Висле, а Поляне Руссове - по Днестру; а из этого ясно, что

слово Поляне есть нарицательное имя и состоит, подобно слову по-Руси из двух слов по-

алани, т.е. сидящие по пастбищам, или пастухи; да и самое слово алань сохранилось у нас

и по сие время в некоторых великорусских областных наречиях и означает пастбище (29);

притом и алаунская возвышенность, столь богатая пастбищами, прозывалась прежде

аланской; это мы видим из всех почти древних историков, говорящих, что из Аланских

гор (Alani monies) вытекают реки Дон, Днепр, Волга и Двина; следовательно, Аланские

горы и Алаунские составляют синонимы. Из истории мы видим, что подле каждого

отдельного Славянского племени сидели и Алане, и напрасно полагали некоторые

исследователи, что это все одни и те же Алане, постоянно передвигавшиеся с места на

место. Алан, Ружан и Гетов хотя мы и находим в разных местностях Европы, но

замечательно при этом обстоятельство, что в каждой такой местности мы встречаем

непременно все эти три касты одну подле другой.

Предположив же, что Киевляне были Поляне в том смысле слова, как мы его теперь

принимаем, нам делается ясно, отчего такое многочисленное племя подчинилось сперва

малому числу Хазар и платило им дань, а потом Оскольду и Диру, не могшим привести с

собой большой дружины. Пастухам ли сопротивляться даже и самой незначительной, но

образованной в воинских делах силе?