О тех, кто стремится следовать по Пути

Один из учеников Баха ад-Дина поделился с шейхом своими сомнениями:

— Я побывал на днях в Карши, где прошло мое детство и где живут мои сверстники. Сегодня там образовался круг молодых людей, желающих выйти на Путь. У них есть свой Учитель, у которого они все встречаются раз в неделю для обучения суфийской Истине. Многие из них, наблюдая поведение Учителя и слушая его обучающие притчи, понимают значение его слов и поступков. Но есть и немало таких, кто относится к обучению поверхностно, не извлекая пользы из опыта непосредственного живого общения с Учителем, и стараются укрепить свои знания с помощью книг и тоже достигают успеха в приобщении к идущим по Пути. Почему же существует такое неравенство?

Баха ад-Дин, который в свое время самостоятельно постиг Истину Пути и был тем, кого поэтому именовали «увайси», ответил:

— Живое общение ученика и Учителя было абсолютно необходимым в те времена, когда еще не было книг, содержащих идеи и практические рекомендации для постигающих Предвечную Истину. И с тех пор многие объясняют успехи ученика степенью его привязанности к Учителю, в то время как в действительности основа постижения заключается в восприимчивости человека, которая совершенствуется в процессе работы его ума и не всем доступна в одинаковой степени. Поэтому в круге, о котором ты говорил, представляющем случайное собрание различных людей, происходит расслоение по способностям, подобное расслоению молока на масло и пахту при встряхивании сосуда. В этом нет ничего страшного, ибо и масло и пахта имеют свое предназначение, так и люди, в разной степени познавшие Истину Пути, или даже не познавшие ее вовсе, имеют свое предназначение в общине (умме).

Вступительный экзамен

Разными дорогами приходили ученики к шейху Баха ад-Дину Накшбанду. Здесь будет рассказана история появления одного из них.

Однажды на пороге скромного жилища великого мудреца появился молодой человек, сообщивший шейху, что он уже несколько лет странствовал по Земле Аллаха, имел многих почтенных Учителей. От каждого из них он получил знание, необходимое для выхода на суфийский Путь, но их советы отличались друг от друга настолько, что он не смог сделать правильный выбор своего поведения, обеспечивающего достижение Цели. И теперь он уповает на Баха ад-Дина, надеясь, что Ходжа Хазрет поможет ему разобраться в полученных им противоречивых знаниях.

Шейх слушал его внимательно. Сам он не любил всезнаек, но этот молодой человек не показался ему безнадежным, и он, уклонившись от прямого ответа на просьбу гостя, пригласил его к столу.

Сначала шейх распорядился принести им жирный плов с бараниной. Потом на столе появились фрукты и опять плов. Так повторялось много раз, и шейх следил за тем, чтобы тарелка гостя всегда была полной. Сначала парню нравилось внимание мудреца и он старался съесть все, что тот ему подносил. Но наступил момент, когда гость не смог бы съесть даже крошки и в бессилии прилег на полушки.

Только тогда Баха ад-Дин пришел к выводу, что пора поговорить и о делах.

— Сын мой,— сказал шейх.— Сейчас ты полон непереваренной пищи точно так же, как твой мозг заполнен непереваренными учениями, услышанными тобой от разных уважаемых Учителей. И то и другое вызывает несварение, и от всего этого тебе следует срочно освободиться, после чего я возьмусь за твое обучение. Я буду насыщать тебя знаниями так, что ты будешь успевать переваривать услышанное и увиденное, даже если это знание покажется тебе странным. Будь уверен, что эти ощущения пройдут, а то, что останется в твоем сознании, откроет тебе тайну Пути и позволит следовать по нему от стоянки к стоянке и достичь самых высоких состояний, обеспечивающих постижение Истины.

Когда Баха ад-Дин это говорил, Аллах стоял у него за плечами и потому все исполнилось, и именно этому его ученику предстояло в будущем стать одним из великих суфийских учителей.

Волшебное чтение

Шейх Баха ад-Дин сидел в тени раскидистой чинары, окруженный учениками, когда к нему подошел неизвестный человек с просьбой разрешить ему присоединиться к этому кругу. Шейх, однако, сразу же почувствовал преждевременность этой просьбы и посоветовал пришельцу начать свое обучение с прочтения его, Баха ад-Дина, переписки со многими замечательными суфийскими учителями. Пришелец же, едва дав шейху договорить, заявил, что всю эту переписку он уже прочел.

— Может быть это и так, но по твоему поведению не чувствуется, что ты вник в суть моих писем,— сказал Баха ад-Дин и перевел свой взгляд на самого юного из своих учеников.— Встань, сынок, подойди к нашему гостю и возьми книгу, которая виднеется в его сумке,— сказал он юноше.

Тот беспрекословно выполнил поручение Учителя и замер с книгой в руке. Шейх увидел, что эта книга ему знакома и является диваном стихотворений, написанных на одном из тюркских языков. Шейх не только безукоризненно владел этим языком, но и лично знал поэта и, благодаря своей феноменальной памяти, знал наизусть все стихи, вошедшие в эту книгу, и он обратился к ученику:

—Ты ведь у нас недавно? — спросил он.

— Еще месяца не прошло, и я нахожусь в самом начале обучения.

— А ты все-таки прочитай нам стихи из этой книги.

— Но она же написана не на фарси, а других языков я не знаю! — вскричал ученик.

— Но ты все же попробуй! — сказал шейх и сосредоточил свое внутреннее зрение так, что все струны и звенья сознания ученика оказались в его власти, и он теперь решительно приказал ему: — Читай!

И тогда ученик сначала нерешительно произнес первую строку первого стихотворения, а потом голос его окреп, и он на незнакомом языке прочел всю эту книгу до конца, даже не раскрывая ее.

Все были поражены. Им было неведомо, что устами ученика им прочел эту книгу по памяти сам Баха ад-Дин. А пришелец пал в ноги шейху и стал его умолять позволить ему поступить в обучение.

Шейх же сказал ему:

— Ты еще не понимаешь, что возможность вершить чудеса ничего общего не имеет с истинной целью суфийского обучения, о чем я не раз повторял в своих письмах. А это значит, что читал ты их невнимательно. Попробуй перечитать их, и когда тебе начнут приоткрываться тайны суфийского знания, тогда и приходи к нам, и ты, как и этот юноша, сможешь читать книги, не открывая их и не зная языка, на котором они написаны. А самое главное, что все это перестанет тебе казаться чудом.

В чужом городе

Более всех городов мира Баха ад-Дин Накшбанд любил Бухару, но временами он совершал дальние путешествия по земле Аллаха, побывав и в Иране, и в аравийских странах. И в оседлой жизни, и в странствиях он выше всего ценил одиночество, но слава о нем как о непревзойденном мудреце и Учителе всегда шла впереди этого скромного и непритязательного путника.

И вот однажды он, чтобы избежать ненужной суеты, решил обойти стороной славный город Балх. Но это ему не удалось: узнав о его приближении, лучшие люди этого города преградили ему путь и стали настоятельно просить его оказать им честь своим посещением Балха, претендовавшего тогда на звание столицы Восточного Хорасана.

— На чем же основывается ваше приглашение? — спросил шейх и продолжил: — Может быть, вы просто хотели бы удовлетворить свое любопытство? Или, может быть, вы хотите устроить пир в мою честь? Или вас интересуют особенности моего учения?

После непродолжительных колебаний делегация города Балха из трех предложенных шейхом вариантов торжественного приема выбрала последний, выразив желание использовать его визит, чтобы познакомиться с его учением. При этом они сказали, что шейх Баха ад-Дин известен от Востока до Запада, но, поскольку он еще не бывал в Балхе, им хотелось бы сначала рассказать о жизни и заботах людей этого города, чтобы он, используя свое учение, смог бы указать им их ошибки и направить на истинный путь.

— В этом вашем повествовании о городе Балхе нет ниакой необходимости,— сказал шейх.

После этого он рассказал этим людям во всех подробностях о правдах и неправдах, потрясающих этот город, о нравах его жителей и об их отношении к Добру и Злу, и к воле Всевышнего.

Все были потрясены проницательностью шейха, и наступившее молчание встречавших его людей было прервано одним из присутствовавших среди них ученым.

— Мы смущены твоей проницательностью, о великий шейх! — сказал этот ученый и продолжил: — Но скажи нам, что дает твоей мудрости такую силу: то ли ты пользуешься особым благоволением Всевышнего, то ли ты сам достиг высших форм непосредственного восприятия Истины?

Выслушав его, шейх попросил принести ему миску, немного воды, соли и муки, а когда его просьба была исполнена, он все это смешал и спросил ученого, знает ли он, что в этой миске.

— Не вижу, в чем сложность твоего вопроса, так как, зная составляющие, всегда можно судить о свойствах смеси! — сказал ученый.

— Вот именно,— ответил ему шейх.— Так и я, зная людей, их судьбы и характеры, мог, не побывав в стенах вашего города, судить о проблемах, радостях и печалях его жителей.