Заповедники лосося – отвергнутый путь

Первым человеком, предложившим выделить реки - заповедники лосося, был Ливингстон Стоун, бывший министр из Нью-Хэмпшира, в свое время построивший первый рыбоводный завод тихоокеанского лосося в северной Калифорнии для Американской Комиссии Рыбы. В 1889 году он проехал от Калифорнии до Аляски с группой ученых, исследуя рыбную промышленность штатов и возможности внедрения искусственного разведения. По возвращении Стоун обдумал увиденное, сравнивая лосося Аляски и его среду обитания с условиями в остальной части тихоокеанского Северо-Запада. Он пришёл к выводу, что стране необходимо выделить реки исключительно для лосося. Другого способа избежать разрушения среды обитания и уничтожения лосося в быстро развивающемся регионе не было. На встрече с Американской Ассоциацией Рыбопромышленников он представил свою идею о создании заказника или заповедника лосося.

Стоун допускал, что призыв создать заповедники для лосося может показаться несерьёзным, ведь рыба всё ещё в изобилии возвращалась в штаты Орегон, Вашингтон и Айдахо в 1892 году, но он напомнил аудитории, что и бизоны тоже когда-то водились в изобилии. Если бы Йеллоустоунский национальный парк не создали вовремя для защиты немногих последних животных, заключил он, бизон бы исчез.

Напомнив о судьбе атлантического лосося, Стоун указал на то, что тихоокеанский лосось зажат в клещи жадности рыбаков и разрушительных сил прогресса. Он говорил: «Это заводы, плотины, пароходы, производства, загрязняющие воду и им подобные в первую очередь [делали] реки все более непригодными для жизни [Атлантического] лосося, наконец, истребив его полностью.⁵⁹ Стоун признал, что даже рыбоводство не смогло противостоять разрушительному эффекту, который оказывал рост населения и развитие индустрии.

Массовый ход лосося на девственных реках Аляски впечатлил Стоуна настолько, что он рекомендовал сделать реку Уганик на острове Афогнак (рядом с островом Кадьяк) первым парком лосося. Он был хорошим продавцом: президент Бенджамин Харрисон удовлетворил его запрос на Сочельник 1892 года, сделав остров Афогнак и реку первым заповедником лосося. Этот статус защитил реку от промышленного освоения и запретил все виды лова на ней и в прилегающих морских водах.⁶⁰

Хотя Стоун веско аргументировал необходимость создания парков лосося, он не был готов расстаться со своей верой в рыбоводство, считая, что оно обеспечит лосося лучшей защитой, чем дикие реки. Даже в заповеднике на острове Афогнак рыбоводы ещё пытались улучшить природу, строя огромный завод, способный вывести 78 миллионов мальков лосося. Заповедник и запрет лова вводились не для того, чтобы обеспечить здоровое, естественное воспроизводство лосося, а для того, чтобы гарантировать поставку икры для рыбоводства. Ведя кампанию за создание парков лосося Стоун, очевидно, не видел противоречий в своих действиях. Если рыбоводные заводы более эффективны и производительны, чем дикая природа, зачем им нужны защищенные девственные реки, поставляющие икру?

К сожалению, ограничения на лов вокруг острова Афогнак были со временем сняты, а принятие Белого Акта в 1923 году отменило все специальные инструкции, направленные на защиту заповедника.⁶¹ За какие-то тридцать лет единственный национальный парк лосося превратился в простой рыбоводный завод. В 1934 завод закрылся по экономическим причинам, и его здания были переданы Военно-Морским Силам (ВМС) США для использования в качестве центра отдыха. Хорошая идея пала жертвой узости взглядов и ложных представлений о природе.

Рисунок 6.2. Количество ящиков консервированного лосося и общее количество икры изъятой рыбоводными заводами на Сакраменто, 1864-1924 (верхний график). Избыток консервных заводов, действовавших на Сакраменто (нижний график). (Источник: Кларк 1929)(Source: Clark 1929)

В том же году, когда президентом Гаррисоном была установлена неприкосновенность острова, Американская Комиссия Рыбы воспользовалась помощью ВМС США в борьбе с истощением стад лосося. Командующему Дж. Дж. Брайсу было предписано рассмотреть военные и другие правительственные закрытые территории на предмет поиска потенциальных мест для установки рыбоводных заводов. Ему была поставлена задача: «разработать план восстановления численности лосося до первоначальной». В соответствии с преобладавшим в конце девятнадцатого века подходом, Дж. Дж. Брайс рекомендовал строительство четырех центральных рыбоводных заводов и двадцати вспомогательных станций на территории от Калифорнии до штата Аляска. Он, однако, дал одну рекомендацию, которая отклонялась от статус-кво. Брайс советовал сделать реку Кламат в северной Калифорнии заповедником лосося.⁶² Эта рекомендация так и не была осуществлена.

В 1911 году Генри Вард обратился к ежегодному собранию Американской Ассоциации Рыбопромышленников и напомнил аудитории, что заказники и парки для охоты выделялись, чтобы увеличить численность млекопитающих и птиц. Вард полагал, что рыба заслуживала такого же отношения, и напомнил своим коллегам, что рыба в местных реках исчезала быстрыми темпами, особенно в восточных областях.⁶³ Он рекомендовал выделить речные области или даже целые водоразделы для защиты родной фауны рыбы. Его слова попали в глухие уши.

Длительная засуха, изменение климата в океане, безудержный лов и продолжение деградации среды обитания привели к резкому уменьшению численности тихоокеанского лосося в 1920-ых и 1930-ых годах. Снова возник интерес к заказникам лосося. В своем ежегодном сообщении от 1932 года, инспектор по рыболовству штата Вашингтон Чарльз Поллок призвал «определенное законодательство... выделить некоторые водоразделы в качестве постоянных заповедников рыбы, чтобы гарантировать коммерческую и спортивную рыбную ловлю этого штата в будущем».64

Штат Орегон также рассмотрел необходимость создания заповедников. В 1928 году избирателей штата Орегон просили проголосовать по вопросу, нужно ли создавать заповедники рыбы на реках Рог и Мак-Кензи и их притоках с частями бассейна Дешут и низовьев Умпква. Решение останавливало все виды хозяйственной деятельности в этих речных бассейнах. Оно декларировало, что реки должны быть сохранены «насколько это ещё возможно, в естественном состоянии и свободны от вторжения коммерческих интересов», и что использование этих рек «для развития спортивного лова, лова для пропитания и для потребления в регионе даст достаточную выгоду».⁶⁵ Все эти меры были отклонены отношением голосов примерно два к одному.⁶⁶ Но заповедники лосося не умерли с этим поражением, идею возродили десятью годами позже.

В 1938 году губернатор Орегона Чарльз Мартин попросил Совет Планирования изучить и доложить ему о снижении уловов на Колумбии. Среди других рекомендаций Совет заявил, что необходимо изучить возможность создания заповедников лосося – притоков рек, выделенных исключительно для нереста лосося.⁶⁷ Кажется, не существует свидетельств того, что изучение когда-либо было проведено. А если и было – всё равно, ведь предложенные заповедники лосося никогда не были созданы.

Росс Лефлер, помощник секретаря внутренних дел, в 1959 году подавал последний запрос на превращение Снейка заповедник лосося вместо того, чтобы продолжать строить на реке плотины, запланированные энергетиками. Он потерпел неудачу, и сегодня чавыча и нерка в Снейк находятся под угрозой исчезновения.

Заказники лосося остаются нехоженой дорогой.⁶⁸ Привилегированной альтернативой всё ещё считаются рыбоводные заводы.