ОПРЕДЕЛЕНИЕ МЕСТА И ЗНАЧЕНИЯ В СИСТЕМЕ 3 страница

--------------------------------

<76> Головщинский К., Пархоменко С. Сравнительный анализ стратегий по борьбе с коррупцией // Предупреждение коррупции: что может общество / Под ред. М.Б. Горного. СПб.: Норма, 2003. С. 59.

 

Для сторонников такой стратегии это должно, по всей видимости, означать активную приверженность антикоррупционным убеждениям или влияние на практику "малыми делами". Если же говорить о государственной политике, то к числу основных инструментов стратегии осознания с точки зрения ее логики в разных работах <77> часто относят следующие:

--------------------------------

<77> См., например: Грицяк Е., Горный М., Каськив В. и др. Указ. соч.

 

1) пропаганда жизни людей и сообществ без коррупции;

2) антикоррупционное гражданское образование;

3) стимулирование развития антикоррупционного фона в СМИ;

4) формирование общественных коалиций против коррупции;

5) проведение широких общественных обсуждений и инициирование дискурса по их результатам;

6) научно-исследовательская разработка проблем коррупции;

7) развитие инструментов общественного надзора за деятельностью органов власти;

8) положительная оценка распространения "лучшей практики" в органах власти;

9) информационное, аналитическое и прочее подобное содействие принятию нормативных актов антикоррупционного свойства;

10) поддержка и лоббирование международных антикоррупционных документов и инициатив и т.п.

Стратегия системного устранения условий коррупции состоит в пресечении и профилактике коррупционного поведения, достигаемой главным образом регулятивными мерами посредством минимизации организационных и правовых брешей, что позволяет сократить стимулы развития коррупции, максимизировать риски для коррупционеров. Данная стратегия выступает в сравнении с прочими наиболее цельной и системной, ее направления охватывают множество областей жизнедеятельности: организационные и регулятивные, экономические и финансовые, информационные и идеологические и т.д.

Среди наиболее эффективных инструментов данной стратегии часто приводят следующие <78>:

--------------------------------

<78> См., например: Горный М. Предупреждение коррупции: что может общество / Под ред. М.Б. Горного. СПб.: Норма, 2003. С. 7; Россия и коррупция: кто кого? Аналитический доклад. Москва: Индем, 1998. URL: http://www.indem.ru/corrupt/whoww/ (дата обращения - 01.07.2016).

 

1) обеспечение политической конкуренции (в т.ч. гарантирование свободных выборов, прозрачности финансирования политических партий, независимости системы избирательных комиссий и др.);

2) гарантирование независимости судебной власти;

3) формирование институциональных гарантий невмешательства государства в деятельность средств массовой информации;

4) стимулирование участия институтов гражданского общества в антикоррупционной деятельности, в т.ч. в контроле деятельности государственных органов;

5) гарантирование открытости и транспарантности деятельности органов власти, в т.ч. через механизмы доступа граждан к информации;

6) обеспечение прозрачности бюджетного процесса;

7) продвижение детально регламентированного и прозрачного конкурсного производства в системе госзакупок;

8) снижение административных барьеров для предпринимателей;

9) упорядочение практики лоббизма;

10) формирование независимой от любых коммерческих интересов государственной службы (в т.ч. посредством становления запрета на совмещение государственной службы и коммерческой деятельности; урегулирования ситуации конфликта интересов; введения практики представления чиновниками деклараций о доходах и имуществе; принятия кодексов этики для государственных служащих; формирования административных регламентов и кодификация административных процедур) и т.п.

Наконец, стратегия войны с коррупцией направлена на применение силовых или карательных мер к выявляемым коррупционерам. Однако в случае срабатывания при реализации этой стратегии принципов неотвратимости наказания и равенства всех перед законом можно ожидать и профилактического, воспитательного эффекта.

В перечень наиболее популярных инструментов стратегии войны с коррупцией можно включить следующие:

1) практическая активизация деятельности по расследованию преступлений со стороны правоохранительных органов;

2) создание специального независимого государственного антикоррупционного органа;

3) расширение перечня и совершенствование уголовно-правовых составов, криминализующих коррупционные деяния;

4) широкое применение конфискации в качестве наказания за коррупционные преступления;

5) стимулирование деятельности заявителей о коррупции (информаторов) и обеспечение их безопасности;

6) совершенствование процедуры предварительного следствия и суда по коррупционным преступлениям;

7) продвижение специальных учебных программ по подготовке кадров правоохранительных органов;

8) повышение уровня технического оснащения правоохранительных органов и зарплат их сотрудников;

9) обеспечение "контроля за контролерами", т.е. создание служб собственной безопасности в органах власти и работа по выявлению "оборотней в погонах";

10) развитие международного сотрудничества по возврату коррупционных активов и т.п.

Сравнение преимуществ и недостатков трех стратегий говорит о том, что наиболее долгосрочные гарантированные результаты дает использование стратегии устранения условий коррупции как наиболее фундаментальной и направленной не на симптомы, а на причины распространения коррупционного заражения. Вместе с тем сложность и многоаспектность структуры этой стратегии в сочетании с долгосрочным характером ее реализации может нести угрозу того, что она не будет доведена до планируемого результата или фактически будет остановлена в связи с недостатком ресурсов или политической воли. Некоторая доля критики, как ни странно, досталась и таким чертам стратегии устранения условий, как ее рационализм и конструктивизм. Действительно, набор правовых инструментов и институтов, который с точки зрения логики и даже практики полностью оправдывает себя в одних странах, может показать свое абсолютное бессилие в других государствах в связи с их уровнем общественно-политического развития, определенной культурной инерцией и даже отсутствием институциональной инфраструктуры, для преобразования которой международными экспертами вырабатываются соответствующие рекомендации.

К числу сильных сторон стратегии войны с коррупцией можно отнести быстрый и эффективный результат. По этой причине такая стратегия очень часто используется в политических целях, поскольку является весьма наглядной иллюстрацией работы новоизбранных депутатов и должностных лиц по исполнению предвыборных обещаний в области борьбы с коррупцией. Эта сильная сторона стратегии войны оборачивается и самым большим ее недостатком: согласием пожертвовать несколькими головами из старой администрации могут исчерпаться все антикоррупционные усилия новой власти. Поэтому не подкрепленный другими мерами, непоследовательный или краткосрочный силовой сценарий искоренения коррупции приведет лишь к последующему разочарованию избирателей в способностях и истинных мотивах новой власти.

Стратегия осознания или стратегия сознательной пассивности главным своим недостатком имеет отсутствие четких, убедительных и хорошо различимых индикаторов, которые позволили бы идентифицировать ее наличие как таковой, как и наличие каких-либо ее успехов. Она весьма удобна для того, чтобы пребывать в комфортном заблуждении о том, что такое толстовское непротивление злу даст в конечном итоге какой-то положительный результат. Отсутствие всяких действий или выжидание может помочь, когда врожденный иммунитет достаточно силен, а болезнь не грозит ничем, кроме легкого и временного дискомфорта. Однако в государствах с давними традициями системной коррупции такая позиция представляет собой не более чем унизительное пораженчество. В стратегии осознания будет толк только тогда, когда она будет связана с активной деятельностью, пусть и в области культуры и просвещения. Инициирование, поддержка, развитие информационных, просветительских и образовательных инициатив, во-первых, можно оценить с точки зрения результативности и качества, во-вторых, можно рассматривать как форму гуманитарной инвестиции в будущие поколения, которые в большей степени будут чувствовать нужду жить в обществе, свободном от коррупции <79>.

--------------------------------

<79> Подробнее о преимуществах и недостатках данных антикоррупционных стратегий см. в обстоятельном обзоре, проведенном на основе методологии SWOT-анализа экспертами Индема. См.: Головщинский К., Пархоменко С. Указ. соч. С. 45 и далее.

 

Поговорим далее о некоторых формализованных универсальных антикоррупционных стратегиях, которые оказали и продолжают оказывать наибольшее влияние на представления национальных правительств о подходах к составлению программ антикоррупционных реформ. Имеет смысл особо выделить инициативы Всемирного банка и международной неправительственной организации Transparency International. Первый здесь важен по той причине, что согласно общепринятому сегодня мнению именно со слов председателя Всемирного банка и Международного валютного фонда Джеймса Вульфенсона в 1996 г. о необходимости противодействия коррупции как общемировой проблеме стали формироваться глобальные антикоррупционные инициативы официального характера, приведшие, среди прочего, к принятию Конвенции ООН против коррупции в 2003 г. Поэтому очевидно, что антикоррупционные инициативы Всемирного банка имеют наиболее аутентичную историю, не просто соответствующую духу официальных международных программ действий, а лежащую в их основе. Что касается инициатив международной организации Transparency International, созданной в 1993 г. и имеющей сегодня свои представительства более чем в 100 странах мира, то, поскольку она бесспорно является самым авторитетным международным неправительственным институтом в области антикоррупции, неправильно было бы оставить без внимания ее работу. В том числе это касается широкой антикоррупционной программы общегосударственной этики поведения, разработанной одним из создателей и идеологов этой организации Джереми Поупом.

Говоря об инициативах Мирового банка, можно привести пример видения основных направлений Единой многоцелевой стратегии борьбы с коррупцией. На уровне своей генеральной структуры система ее основных мер представлена следующим образом:

1. Институциональные основы:

- институционализация независимой и эффективной судебной власти;

- расширение сферы действия парламентского контроля;

- обеспечение независимости правоохранительных органов.

2. Политическая ответственность:

- политическая конкуренция, заслуживающие доверия политические партии;

- прозрачность в финансировании партий;

- прозрачность процедуры голосования для избирателей;

- обязанность госслужащих декларировать имущество, правила, регулирующие вопрос конфликта интересов.

3. Расширение возможностей участия гражданского общества:

- гарантирование свободы информации;

- усиление роли СМИ.

4. Конкурентный частный сектор:

- реструктуризация монополий с целью повышения конкурентных начал;

- снижение барьеров входа на рынок, связанных с необходимостью получения различных разрешений;

- прозрачность корпоративного менеджмента;

- увеличение прав деловых ассоциаций.

5. Управление государственным сектором:

- наем на государственную службу на основе заслуг, достойная оплата труда государственный служащих;

- децентрализация власти;

- повышение прозрачности бюджетного процесса для контролирующих органов;

- повышение прозрачности в налоговой администрации, лишение налоговых служащих возможности произвольно предоставлять налоговые льготы, упрощение налоговой администрации <80>.

--------------------------------

<80> Здесь цитируется по: Антикоррупционная политика: Учеб. пособие для студентов вузов по специальностям "управление", "экономика", "право", "социология", "политология". Фонд ИНДЕМ / Под ред. Г.А. Сатарова. М.: РА "СПАС", 2004. С. 193 - 194.

 

Научившись различать местные условия, в которых "стандартный пакет" антикоррупционных предложений может не дать ожидаемого эффекта или быть вовсе бесполезным, специалисты Всемирного банка разрабатывают продвинутые методики, которые позволяют изменять дизайн национальных антикоррупционных программ в зависимости от ряда входных условий. К примеру, большую известность получила разработка феномена statecapture (захвата государства), сделанная по заказу Всемирного банка Дж. Хеллманом, Д. Кауфманом и др. Ранжируя страны в зависимости от степени и уровня их текущего поражения коррупцией (в т.ч. захвата государства системными лоббистами), методика позволяет более адекватно оценивать риски, определять приоритеты, варьировать инструментарий и выстраивать последовательность антикоррупционных реформ <81>.

--------------------------------

<81> Anticorruption in Transition. A Contribution to the Policy Debate. The World Bank. Washington, D.C. 2000. P. 58.

 

Специфика антикоррупционной программы Transparency International заключается в ее предельной комплексности и всеохватности. По убеждению создателя проекта "Общегосударственная этическая система" (National Integrity System) Дж. Поупа наступление на коррупцию должно идти по всем фронтам <82>. Еще одна особенность универсальной национальной стратегии борьбы с коррупцией этой организации имеет методологическое свойство. Данная стратегия не навязывает и не задает конкретные меры, которые необходимо провести в жизнь, а указывает скорее на развернутый перечень вопросов для самооценки, стандартов чистоты, наличие, частичное наличие или отсутствие которых в действующей практике конкретного государства можно воспринимать как оценочный индикатор антикоррупционной чистоты. Таким образом, методика концентрирует внимание не на том, какие шаги нужно предпринять, а на том, каких результатов необходимо достичь, чтобы государство могло себя считать в целом свободным от коррупции или по меньшей мере адекватно оценивать глубину коррупционной порчи и представить себе горизонты задач.

--------------------------------

<82> См., например: Pope J. Confronting corruption: The elements of a National Integrity System. The TI Source Book, 2000.

 

Оценочная методика формирования Общегосударственной этической системы состоит из 13 следующих институциональных "столпов":

1. Законодательная ветвь власти.

2. Исполнительная ветвь власти.

3. Судебная ветвь власти.

4. Публичный сектор.

5. Система органов правопорядка.

6. Избирательные комиссии.

7. Уполномоченный по правам человека.

8. Счетная палата.

9. Антикоррупционные агентства.

10. Политические партии.

11. СМИ.

12. Гражданское общество.

13. Бизнес <83>.

--------------------------------

<83> Более подробно о National Integrity System см.: Официальный сайт "Трансперенси Интернешнл". URL: http://www.transparency.org/whatwedo/nis, а также: URL: http://www.transparency.org/files/content/nis/NIS_Background_Methodology_EN.pdf.

 

Каждое из этих направлений содержит детальные индикаторы оценки законодательства и практики, которые позволяют установить уровень развития антикоррупционных гарантий и оценить общую и конкретную восприимчивость данного государства к антикоррупционным стандартам, а также определить наиболее сильные и слабые стороны в практической реализации антикоррупционной программы <84>.

--------------------------------

<84> Более подробные индикаторы по каждому направлению см.: URL: http://www.transparency.org/files/content/nis/NISIndicatorsFoundations_EN.pdf.

 

Аналогичные способы оценки качества антикоррупционной готовности имеют в своем распоряжении и другие организации, которые ставят своей целью снижение уровня коррупции. К примеру, весьма похожую методику разработала организация Global Integrity (название этой организации не нужно путать с названием антикоррупционной программы Transparency International, которая упомянута выше). Данная методика была применена организацией в недавнем масштабном сравнительном антикоррупционном исследовании штатов в США <85>. Она также выделяет 13 секторов для антикоррупционной оценки: 1) доступ к информации; 2) финансирование политической деятельности; 3) избирательная практика; 4) исполнительная ветвь власти; 5) законодательная ветвь власти; 6) судебная ветвь власти; 7) бюджетный процесс; 8) государственная служба; 9) правоохранительная деятельность; 10) внешний аудит; 11) раскрытие лоббистской деятельности; 12) агентства по контролю за соблюдением этики; 13) управление пенсионным фондом.

--------------------------------

<85> Kusnetze Nicholas. How we investigated State Integrity. All about our scoring methodology. November 9, 2015. URL: https://www.publicintegrity.org/2015/10/14/18316/how-we-investigated-state-integrity.

 

Многие другие известные правительственные, неправительственные организации и даже крупные коммерческие консалтинговые компании имеют собственные довольно известные замеры распространения коррупционных практик. В большинстве случаев здесь не идет речь о разработке каких-то комплексных антикоррупционных стратегий для отдельно взятых государств, а скорее об оценках распространения коррупции под углом зрения, который особо интересен данным организациям в связи с профилем их работы. Однако при разработке комплексных национальных программ противодействия коррупции вполне можно использовать данные исследования и наработки с точки зрения того, каким образом можно исследовать, оценить и сократить коррупцию в отдельных областях деятельности. К таким наработкам можно отнести, например, "Индекс непрозрачности" (The Opacity Index) <86> от PriceWaterhouseCoopers, "Индикаторы всемирного управления" (The Worldwide Governance Indicators) <87> Всемирного Банка, "Индекс кумовства в бизнесе" (The crony-capitalism index) <88> журнала The Economist, "Барометр коррупции" (Global Corruption Barometer) <89> Transparency International и многие другие.

--------------------------------

<86> См., например: http://people.stern.nyu.edu/adamodar/pdfiles/articles/opacity.pdf.

<87> См., например: http://info.worldbank.org/governance/wgi/index.aspx#home.

<88> Comparing crony capitalism around the world. May 5th 2016. The Economist. URL: http://www.economist.com/blogs/graphicdetail/2016/05/daily-chart-2.

<89> См. страничку Индекса на официальном сайте "Трансперенси Интернешнл". URL: http://www.transparency.org/gcb2013.

 

Рассматривая различные варианты антикоррупционных стратегий, глобальные и локальные, российские и международные, не стоит забывать, что в нашей литературе существуют довольно прикладные и детализированные исследования, посвященные антикоррупционной программе, ориентированной непосредственно на Российскую Федерацию, и адаптированные для текущего времени. Можно сказать, что до принятия Федерального закона о противодействии коррупции <90> и утвержденного Президентом РФ Национального плана противодействия коррупции <91> в 2008 г. методологическую лакуну в отношении системного видения цельной антикоррупционной программы в экспертном сообществе в значительной степени заполнял специальный доклад, разработанный Фондом ИНДЕМ еще в 1998 г. <92>. На его основе впоследствии возникали и другие аналитические наработки, представляющие собой систематизированный каталог основных шагов, которые необходимо провести в жизнь для успешного преодоления системной коррупции в России. Среди прочего можно упомянуть, например, работу проф. М.А. Краснова <93>, сформированную под эгидой Национального антикоррупционного комитета.

--------------------------------

<90> Федеральный закон от 25.12.2008 N 273-ФЗ (ред. от 15.02.2016) "О противодействии коррупции" // Собрание законодательства РФ. 2008. N 52 (ч. 1). Ст. 6228.

<91> Первый Национальный план противодействия коррупции на 2010 - 2011 годы был утвержден Президентом РФ 31.07.2008 (Российская газета. 05.08.2008. N 164). Далее издавались Указы Президента РФ об утверждении аналогичного Национального плана на последующие временные интервалы. Указом Президента РФ от 1 апреля 2016 г. утвержден Национальный план противодействия коррупции на 2016 - 2017 годы (Собрание законодательства РФ. 2016. N 14. Ст. 1985).

<92> Россия и коррупция: кто кого? Аналитический доклад. Москва, Индем, 1998. URL: http://www.indem.ru/corrupt/whoww/ (дата обращения - 01.07.2016).

<93> См., например: Основные направления антикоррупционной политики России // Независимая газета. 06.02.2001. URL: http://www.ng.ru/document/2001-02-06/0_anticorrupt.html.

 

В упомянутом докладе ИНДЕМ в системе антикоррупционных мер общего характера выделялись такие блоки: экономика и сфера финансов, социальная сфера, укрепление судебной системы, укрепление местного самоуправления, укрепление независимых контрольных структур, реформа исполнительной власти, реформа государственной службы, поддержка институтов гражданского общества. Среди институциональных мер особо выделялась необходимость формирования независимого Агентства по борьбе с коррупцией, "создание и работа которого будут регламентироваться законом, а руководитель Агентства будет утверждаться Парламентом по представлению Президента". К прямым антикоррупционным мерам относились такие направления: ослабление влияния коррупции на политику, укрепление правоохранительной системы, разработка и принятие ведомственных антикоррупционных программ, антикоррупционное образование, международное сотрудничество, а также различные законодательные меры (например, принятие закона о лоббизме, закона о конфискации имущества и доходов, приобретенных в результате незаконных сделок, закона о декларировании доходов и имущества высшими должностными лицами и государственными служащими, закона о государственном контроле над соответствием крупных расходов декларированным доходам и др.).

Подводя промежуточный итог рассмотрению различных комплексных подходов к антикоррупционным стратегиям, разработанным наиболее авторитетными международными организациями, можно сделать следующий важный вывод: чем масштабнее и глубже взгляд исследователей и разработчиков антикоррупционных программ на проблемы коррупции, тем большее внимание уделяется развитию и совершенствованию институтов, которые имеют фундаментальное значение для политико-правовой организации общества в целом. Для контекста настоящего сборника это наблюдение имеет крайне принципиальное значение. До сих пор все еще принято считать, что борьба с коррупцией является в основном епархией правоохранительных органов, то есть специализированных государственных органов, которые осуществляют расследование конкретных случаев коррупции и привлечение к ответственности виновных. Выше мы увидели, что такой взгляд имеет отношение к силовой стратегии противодействия коррупции, которую также называют "стратегией войны". Однако она является не единственной и даже не самой продуктивной и успешной с точки зрения своего долгосрочного эффекта сокращения коррупционных практик в обществе. Сравнение комплексных антикоррупционных программ показывает, что от половины до двух третей элементов их генеральной структуры представляют собой вопросы, имеющие прямое отношение к организации системы властеотношений (свободные выборы, независимый суд, парламентский контроль, политический плюрализм, многообразие институтов гражданского общества, свобода СМИ и др.). Все эти проблемы непосредственно входят в зону ответственности науки конституционного права, это предмет конституционно-правового регулирования.

В одном из следующих разделов настоящей главы мы посмотрим, каким образом российское комплексное антикоррупционное законодательство отражает данную закономерность: связано ли оно с ликвидацией глубинных причин коррупции и настроено на долгосрочную перспективу или все же в большей степени ориентировано на прагматические текущие проблемы. Однако ниже имеет смысл продолжить разговор об универсальных международных антикоррупционных стратегиях и посмотреть, какие практические результаты они могут давать, какие сложности подстерегают реформаторов в разных странах и какие условия и обстоятельства необходимо учитывать.

 

§ 3. Уроки практики антикоррупционных реформ

 

В данной части главы мы поговорим о ряде объективных условий, в которых осуществляются антикоррупционные реформы, некоторых субъективных обстоятельствах, которые могут влиять на их динамику, а также обратим внимание на проблему выбора последовательности шагов антикоррупционной реформы.

Итак, к числу первейших и базовых условий, в которых реализуются антикоррупционные реформы и которые можно было бы назвать объективными, поскольку они складываются вне зависимости от воли конкретных субъектов, но имеют место в силу географии, наличия естественных ресурсов, сложившейся социальной структуры и прочих подобных обстоятельств, мы бы отнесли общий уровень развития национальной культуры, т.е. культурный контекст, в котором находится рассматриваемое государственно организованное сообщество в соответствующем промежутке его исторического развития. Большое значение имеют качество его человеческого капитала, включая образование, жизненные ориентиры, место религии в системе субъективной мотивации, производственная культура и местные обычаи делового оборота, уровень культуры политической и правовой, а также наличие соответствующих устойчивых социальных институтов и организационной инфраструктуры, в рамках которых развиваются эти свойства интеллектуальной и духовной жизни местного населения.

В первые годы развития международного антикоррупционного движения в 1990-х гг. попытки реализации соответствующих реформ под эгидой международных организаций в различных развивающихся странах часто заканчивались неудачей. Первые программы реформ выходили из под пера кабинетных экспертов высокоразвитых экономически успешных и состоявшихся в политико-правовом отношении государств, которые не имели исчерпывающего представления о местных условиях. Оказалось, что ключ не подходит к замку, этот примитивный подход не работает: типовой набор рекомендаций по совершенствованию законодательства о государственной службе и государственных закупках, принятие кодексов этики и создание специальных антикоррупционных агентств далеко не всегда помогают улучшить ситуацию с распространенностью коррупции. Например, "выяснилось, что формирование и распространение по африканскому континенту антикоррупционных комиссий, надзорных ведомств и структур по внедрению норм деловой этики, а также принятие новых антикоррупционных законов, указов и кодексов поведения оказались малопродуктивными средствами, более подходящими для стран с уже сформировавшимися системами государственной подотчетности и прозрачности" <94>. В итоге модернистский запал глобальных реформаторов быстро угас, и ему на смену пришел более трезвый и обстоятельный анализ ситуации.

--------------------------------

<94> Пламмер Д., Кросс П. Борьба с коррупцией в сфере водоснабжения и канализации в странах Африки. Начало диалога // Многоликая коррупция: выявление уязвимых мест на уровне секторов экономики и государственного управления / Под ред. Э. Кампоса и С. Прадхана; пер. с англ. М.: Альпина Паблишерз, 2010. С. 323.

 

Современная наука не склонна недооценивать в этом вопросе значения местных традиций, представлений о норме поведения, общий уровень развития культуры. По словам проф. С. Роуз-Аккерман, теперь "умеренный "антикоррупционный институционализм" осознает ограниченность своей программы рамками "здоровых обществ" <95>. Выстраивание антикоррупционной реформы должно начинаться с понимания духовно-нравственных и политико-правовых основ функционирования данного государства. Разумеется, такой анализ не может привести к выводу вроде "тут уже ничего не исправить": помимо того, что подобного рода утверждение не верно по существу, оно было бы непрофессионально для эксперта и оскорбительно для изучаемого сообщества.

--------------------------------

<95> Головщинский К., Пархоменко С. Сравнительный анализ стратегий по борьбе с коррупцией // Предупреждение коррупции: что может общество / Под ред. М.Б. Горного. СПб.: Норма, 2003. С. 46.

 

Особенности местного культурного контекста задают масштаб требуемых изменений, соотношение различных инициатив и последовательность их применения в ходе антикоррупционной реформы. Обычно в странах, где отсутствует дифференцированная экономика, а демократические основания политической жизни остаются неустойчивыми, введение в практику тонких антикоррупционных инструментов, связанных со служебной этикой, урегулированием конфликта интересов, принятием административных регламентов, в лучшем случае оказывается бесполезным. Напротив, усиление внимания к конкурентным выборам и внедрение прочных гарантий политического плюрализма способны разрушить местные коррупционные традиции гораздо более эффективно.