Образовательные революции в истории человечества

Одна из фундаментальных идей современной социальной философии состоит в том, что система образования не только отражает жизнь, но и становится все более существенным фактором его прогрессивных изменений и устойчивого развития. На том, что образование приобретает ключевое значение для позитивного практического разрешения глобальных проблем современности, сходятся известные системные аналитики. Достаточно напомнить имена Н. Н. Моисеева, А. Печчеи, Дж. Гэлбрейта, Ф. М. Сарагосы.

И хотя в современных условиях роль образования как фактора исторического процесса резко возрастает, но в зависимости от того, в какую сторону будет направлен вектор государственной политики, оно может играть не только созидательно-прогрессивную роль. Система образования, как показывает практика, только тогда

становится могучим (и теперь, возможно, даже решающим) фактором прогрессивных изменений, когда, во-первых, в ней самой осуществляются такие изменения, во-вторых, когда она органически связана с соответствующими по направленности и глубине научно-техническими, социально-экономическими и политическими преобразованиями во всем обществе. Во всяком случае, никто из серьезных ученых не имеет права игнорировать неопровержимые факты, предоставляемые мировой историей, антропологией и всеми другими науками о человеке, которые доказывают: идеи, духовный мир людей, моральные нормы и содержание образования в конечном счете определяются уровнем развития производства, конкретных социально-экономических и политических условий жизни обществ.

Нельзя, например, не признавать огромного значения работ бывшего президента Римского клуба Аурелио Печчеи для понимания глобальных проблем современности и возросшей роли образования. Печчеи доказывает, что всемирная катастрофа может быть предотвращена только с помощью единой системы мер, целенаправленно преобразующих всю производственно-техническую базу, социально-экономические и нравственные отношения. Основные стимулы современной экономической деятельности — стремление к быстрой прибыли и скорому обороту капиталовложений, как пишет А. Печчеи, «...создают ситуации, прямо противоположные тому, что необходимо для разумного использования совокупных материальных ресурсов, которыми располагает человечество... Наше бурное и беспокойное общество... развило в себе прямо-таки поразительную склонность к расточительству, и этот порок мешает ему воспользоваться плодами даже достигнутого ныне роста. И главными рассадниками этого зла явились сверхразвитые, перезрелые страны и регионы, породившие уродливое дитя, консьюмеризм (потребительство) — живое свидетельство их вырождения». Еще более опасным А. Печчеи называет расточительство огромных человеческих ресурсов, которые остаются неразвитыми, морально и материально ущемленными. По его мнению, рост безработицы, появление «лишних» людей, которых система не может или не хочет включить в активную деятельность, обязывает нас взбунтоваться против этой системы.

Однако главное направление радикальных изменений А. Печчеи видит в «Новом Гуманизме», восстанавливающем «культурную гармонию человека, а через нее — равновесие и здоровье всей человеческой системы. Эта трансформация человеческого существа и составит человеческую революцию, благодаря которой, наконец, обретут цели и смысл, достигнут своей кульминации остальные революционные процессы» [1, 160-161, 212].

Можно принять гипотезу А. Печчеи о том, что система образования должна сыграть главную роль в процессе гуманизации человечества, но при условии, что, во-первых, она сама претерпит изменения достаточно радикальные, чтобы выйти из перманентного мирового кризиса и встать на путь устойчивого развития, и, во-вторых, что необходимая образовательная революция будет происходить во взаимосвязи с соответствующими изменениями в политических и социально-экономических основах общественного бытия.

Россия должна прежде всего выйти из экстремальной ситуации, связанной с глубоким системным кризисом, захватившим все сферы жизни, включая образовательную, преодолеть глубокий экологический кризис и демографический коллапс. Поэтому вопрос о том, что может и должна сделать российская система образования для решения этих проблем в ближайшей и отдаленной перспективе, имеет первостепенное научное и практическое значение.

Разработка эффективной стратегии образования, отвечающей задачам перехода к устойчивому развитию, неизбежно связана с ответом на философский вопрос: способно ли образование изменять общество или же оно может только отражать происходящие в обществе процессы? Не вдаваясь в содержание этой дискуссии, имеющей большую историю, отметим, что до сих пор системы образования были и могли быть в основном «слепком» или «сколком» реально существующих социально-экономических и политических отношений. Поэтому главная цель образования сводилась к возможно более полному отражению требований производства и выполнению политического заказа государства, а его относительная самостоятельность и собственная социальная активность были невелики.

Система образования, пишет Грегори А. Смит, всегда выполняла и продолжает выполнять роль главного фактора сохранения, передачи и развития взгляда на современный мир, а теперь она должна испытать существенные изменения для того, чтобы в свою очередь существенно изменить мировоззрение человечества в связи с возникновением глобальных экологических проблем. В своей книге он призывает человечество перед лицом надвигающейся угрозы окружающей среде «учиться жить, ограничивая потребление» [2].

В последние десятилетия, по крайней мере в сознании наиболее глубоко мыслящих, дальновидных ученых и политиков, все увереннее утверждается стратегический принцип ориентации образования не столько на текущие, сколько на перспективные, будущие требования общества. Вместе с тем изменения внутри систем образования всегда оказывали огромное влияние на ускорение общественного прогресса. Однако до сих пор много писали о производственных, научных и социальных революциях, но очень мало о революциях образовательных [З].

Для более глубокого понимания проблемы представляется целесообразным рассмотреть ее в максимально широкой исторической ретроспективе. Познание самого отдаленного прошлого может быть наиболее полезным для глубокого понимания перспектив будущего и, в частности, для выбора оптимальной стратегии образования, обеспечивающей выход из экстремальной ситуации «выживания» на траекторию устойчивого развития.

Первая революция в образовании началась с возникновения внутри первобытных общин особого института социализации подрастающих поколений, обеспечивающего целенаправленное накопление, систематизацию и наследование знаний. В результате линейный закон накопления обществом полезной информации постепенно сменился экспоненциальным. Это создало духовные предпосылки первого экономического переворота — неолитической революции, знаменующей переход от присваивающего к производящему типу хозяйствования.

Вторая революция в образовании была связана с изобретением письменности, математической символики и методов сложных вычислений. Она свершилась в эпоху рабовладения и выразилась в появлении обособленной от общественного производства особой сферы деятельности — школы — и новой группы в системе разделения труда — педагогов-профессионалов. Эта революция подготовила вступление в «железный век» и явилась важнейшим фактором расцвета античной культуры.

Позднее Средневековье было ознаменовано третьей образовательной революцией, связанной с распространением классно-урочной и лекционно-семинарской систем обучения, позволивших в десятки раз увеличить эффективность педагогического труда и на этой основе многократно расширить масштабы обучения грамоте и основам математических знаний, необходимых для успешной работы в крупном машинном производстве. До этого времени системы образования выполняли в основном функции социализации подрастающих поколений господствующих классов, представляя собой один из главных инструментов государственной политики. Они не имели прямого отношения к материальному производству, будучи его противоположностью (само слово «школа» в переводе с греческого и латинского языков означает «досуг», «отдых от труда»), и обращали главное внимание на изучение религиозных текстов и древних языков, весьма далеких от жизни. Образованность рассматривалась не как самоценность, а как способствующее карьере средство, придающее его обладателю блеск и утонченность, приближающее к познанию «тайн» политической власти. Понятие «образованный человек» было синонимом человека привилегированного, освобожденного от необходимости физического труда, принадлежащего или, по крайней мере, примыкающего к господствующему классу. Подлинная образованность, выражающаяся в овладении богатством научных знаний своей эпохи, была уделом немногих, чаще всего презираемых и гонимых «чудаков».

Третья революция в образовании, способствуя распространению научных знаний и формированию критического способа мышления, подготовила почву для освобождения и взлета человеческого духа в эпоху Возрождения, для реформаторско-протестантских идей, отражающих интересы вступающей на авансцену истории европейской буржуазии. Крупная машинная индустрия взламывала не только старый способ производства, но также привычные стереотипы мышления и традиционные системы ценностей: к образованию предъявляются совершенно новые требования. В соответствии с гениальным предвидением Ф. Бэкона, почувствовавшего в знании величайшую силу, которую должно направить на покорение природы и неограниченное увеличение производства материальных благ, перед системой обучения была выдвинута задача подготовки массовой рабочей силы для труда с применением все более наукоемких и непрерывно усложняющихся технологий. Ведущее значение стали приобретать естественно-научные, математические и технические знания, а на первый план выдвигается утилитарно-практическая функция профессионализации.

В передовых индустриальных странах уже со второй половины XIX столетия образование начинает впервые в истории приобретать всеобщий характер, охватывать не только привилегированные, но и трудящиеся классы, поскольку для эффективного труда в любой отрасли становится необходимой все более продолжительная (многолетняя) предварительная подготовка в общеобразовательных и профессиональных учебных заведениях. Совокупность этих радикальных изменений явилась прямым следствием первого промышленного переворота и означала четвертую революцию в образовании — технократическую по своему характеру, которая, в свою очередь, придав главной производительной силе — совокупному рабочему — принципиально новое качество, сама явилась одной из важнейших причин второй промышленной, точнее научно-технической, революции, начавшейся в конце первой половины XX в. Вместе с тем она, будучи одновременно причиной и следствием беспрецедентного ускорения производственного и научно-технического прогресса, переросла в фазу так называемого «образовательного взрыва». В наиболее развитых странах подавляющее большинство молодых людей стали заканчивать среднюю школу и более половины из них продолжали обучение в колледжах и университетах. Причем если до сих пор в учебных заведениях училось в основном подрастающее поколение, то теперь стало учиться все население, вне зависимости от возраста, и образование модифицировалось в различных формах переподготовки, повышения квалификации кадров, поствузовских ступеней и т. п., придавая всей системе новое качество — непрерывность. Эта образовательная революция была связана с подготовкой технократически и узко мыслящих специалистов для всех отраслей хозяйства. Такие подходы к профессиональной подготовке нескольких поколений явились одной из причин нынешнего глобального экологического кризиса. Системы образования разных стран пока лишь начинают подготовку специалистов по охране окружающей среды, но еще не ставят перед собой осмысленную задачу подготовки поколения, способного предотвратить глобальную катастрофу.

В 60-80-е годы во всем мире стало заметным беспрецедентное усиление внимания к сфере образования не только со стороны государственных органов, но и со стороны финансово-промышленных корпораций, различных неправительственных фондов. Доля расходов на образование в национальном доходе большинства стран за этот период, по сравнению с предыдущими десятилетиями, удваивается, утраивается. Происходит переворот в технической базе обучения, связанный с компьютеризацией и внедрением в учебный процесс все более совершенных средств автоматизации, аудиовизуальных систем. Но, как ни парадоксально, общая ситуация, сло­жившаяся в этой сфере за последние десятилетия, определяется как мировой кризис образования.

Очевидно, направление, связанное с четвертой образовательной революцией, уже исчерпало себя. Выход возможен лишь на основе реализации комплекса принципиально новых идей, качественно новых путей, методов и средств решения небывало острых и сложных проблем, возникших в этой сфере в тесной связи с экологической и со всеми другими глобальными проблемами современности.

Фундаментальные ценностные ориентации, политические взгляды и установки в современном обществе пока формируются не столько образовательными учреждениями, сколько другими социальными институтами: семьей, церковью, искусством, литературой, а в современных условиях — более всего электронными средствами массовой информации, продемонстрировавшими невиданные ранее возможности. И самое главное: содержание представлений, идеологий и ценностных ориентации определяется в конечном счете бытием — конкретным содержанием и формами материально-производственной деятельности, природными, техническими, социаль­но-экономическими и политическими условиями жизни людей.

Однако имеется немало оснований утверждать обратное. Во-первых, образование в современных условиях — наиболее универсальный социальный институт, охватывающий в большинстве стран, в том числе и в России, практически всех членов общества; во-вторых, воздействие этого института на формирование человека наиболее систематизировано и научно обосновано; в-третьих, деятельность систем образо­вания обеспечивает производство квалифицированной и развитой рабочей силой — главным элементом производительных сил; в-четвертых, роль образования как фактора научно-технического прогресса, экономического роста, социально-культурного развития и военно-политического потенциала непрерывно растет и становится решающей; в-пятых, потенциальные возможности системы образования используются пока в очень малой степени.

Все это дает серьезные основания предполагать, что образование может быть именно тем ключевым фактором, который позволит в значительной мере решить весь комплекс глобальных проблем современности.

Пока между обществом и окружающей средой существовал относительный баланс, система образования, которую можно обозначить как традиционную, достаточно успешно справлялась с поставленными задачами. Основная цель традиционного образования — формирование научной картины мира, приобретение знаний, умений и навыков, необходимых для того, чтобы встраиваться в производство в данном обществе. Производство усложнялось, следовательно, возрастал объем информации, которую учитель должен был передать ученику, а ученик, соответственно, запомнить. В устойчиво развивающемся обществе система образования, занимаясь воспроизводством знаний, умений и навыков, полностью отвечала его целям, но лавинообразное нарастание объемов актуальной информации означало назревание противоречий, неразрешимых в традиционных рамках.

Государство, корпорации и фирмы для поддержания собственного функционирования делали заказ системе образования на выпуск кадров тех или иных профессий и в необходимом количестве, тем самым определяя целевое назначение, то есть миссию, данной системы в традиционном обществе. Тем не менее даже в тех условиях постоянно ощущался недостаток инициативных, творческих личностей с активной жизненной позицией, поскольку цель формирования таких личностей не ставилась. На рубеже третьего тысячелетия эта цель приобретает характер категорического императива, ибо сегодня никто не знает, какими станут содержание и структура производственных и социальных потребностей завтра.

Система образования может обновиться только в том случае, если при всесторонней поддержке правительства и широкой общественности осуществится самая радикальная во всей мировой истории новая (пятая) образовательная революция. Все ранее имевшие место перевороты в системе образования затрагивали лишь те или иные ее стороны, при сохранении фундаментальных основ, т. е. происходили в рамках общей традиционной парадигмы. В современных же условиях выход из мирового кризиса образования и осуществление новых функций этой системы возможны лишь на основе новой парадигмы, утверждающей принципы, диаметрально противоположные тем, которые оставались незыблемыми в течение тысячелетий.

Новая образовательная революция призвана решать принципиально новую задачу в национальных и глобальном масштабе — превратить систему образования в важнейший фактор перевода общества из экстремально неблагоприятного состояния в состояние устойчивой гомеостатичности и далее — в режим устойчивого развития. Для этого система образования прежде всего должна сама выйти из кризиса и перейти из режима неустойчивого выживания в режим устойчивого развития. Причем обе эти масштабные задачи должны решаться не последовательно, а одновременно. Таким образом, духовное и социально-экономическое возрождение России и развитие образования могут иметь успех только в том случае, если они будут органически увязаны в целостную комплексную государственную програм­му социально-экономического развития страны, рассчитанную на два-три десяти­летия.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Печчеи А. Человеческие качества. М.: Прогресс, 1977.

2. Smith G. A. Education and Enviroment: Learning to live with Limits. Albany: State University of N. Y. Press. 1992.

3.Турченко В. Н. Пять образовательных революций // Образование и наука на пороге третьего тысячелетия: Тезисы Международного конгресса. Новосибирск, 1996.