Место и роль сегодняшних мигрантов в ФРГ – социальные аспекты

Лица с миграционным происхождением и миграционным фоном, как их характеризует официальная статистика, на сегодняшний день являются неотъемлемой частью ФРГ. Их общая численность на конец 2009 г. (более свежие данные отсутствуют) составляла 15,7 млн человек. В эту группу входят собствен-но иностранцы, лица, родившиеся в Германии в семьях мигран-тов, а также в смешанных браках[184]. К концу 2010 г. в ФРГ про-живало 2,3 млн семей с детьми младше 18 лет, в которых хотя бы один из родителей имел миграционное происхождение. Для сравнения, всего в ФРГ насчитывается 8,1 млн семей с несовер-шеннолетними детьми. Таким образом, доля семей с детьми со-ставляет почти 30% от общего числа. При этом следует отметить тревожную тенденцию: численность семей без детей среди коренных немцев неуклонно снижается[185].

Семьи с миграционным фоном живут преимущественно в крупных городах на западе страны, а также в Берлине. Так, доля детей мигрантов (в основном родивших в Германии) в возра-сте до 10 лет в таких городах, как Берлин, Гамбург, Мюнхен и пр. достигает 40, а в некоторых районах и 50%. Доля же семей с детьми, имеющими мигрантские корни, достигает в крупных городах 43%. И, напротив, в мелких городах доля таких семей в разы ниже (в среднем 12%)[186]. Что касается стран происхождения, то на 1-м месте выделяется с явным отрывом Турция (21%), затем идут семьи выходцев из республик бывшего СССР («поз-дние переселенцы»), составляющие 16%, на 3-м месте семьи вы-ходцев из бывшей Югославии (9%).

При всём разнообразии стран происхождения и различий в языке и культуре немецкие демографы выделяют ряд общих для семей мигрантов моментов:

– отношение к семье и браку в семьях мигрантов намного более ответственное, традиционные формы семьи с нескольки-ми детьми и тесной связью поколений гораздо более типичны для мигрантов, также среди мигрантов гораздо реже встречают-ся различные формы сексуальных извращений, политкорректно называемых в Европе нетрадиционными отношениями;

– в семьях мигрантов гораздо реже распространён феномен одиноких родителей по сравнению с немецкими семьями (14 и 21% соответственно). Это является следствием более низкого уровня разводов в семьях мигрантов;

– в семьях мигрантов больше детей, чем в немецких. 15% всех семей с миграционным фоном по данным на 2011 г. имели 3 и более несовершеннолетних детей. В немецких семьях эта цифра составляла только 9%;

– семьи с миграционным фоном имеют стабильно более низ-кий доход, чем семьи коренных немцев. По состоянию на декабрь 2010 г. 62% семей с миграционным фоном имели месячный доход менее 2600 евро, аналогичные показатели финансового положения демонстрировали только 44% семей коренных немцев. Поэтому члены семей мигрантов значительно являются получателями социальной помощи, чем семьи коренных немцев. По состоянию на конец 2010 г. для 17% всех семей с миграционным фоном социальные трансферы по программе Харц-IV являлись основным средством к существованию (для семей коренных немцев этот показатель почти в 2 раза ниже)[187]. При этом количество семей мигрантов, где ни один из родителей не работает, в 2 раза превышает аналогичное количество семей ко-ренных немцев (15 и 8% соответственно). Однако специалисты отмечают, что бóльшая часть семей мигрантов всё же пытается обеспечить себя самостоятельно (79%), для семей коренных немцев этот показатель составляет 88%;

– распределение социальных ролей в семьях мигрантов бли-же к традиционному обществу. Так, если в у 59% немецких се-мей с детьми работают оба родителя, то для семей мигрантов этот показатель всего 39%. Женщина в таких семьях занимается воспитанием детей, что обусловлено большим количеством детей в семьях мигрантов (см. выше);

– в последние годы увеличился процент лиц с миграционным фоном, занимающихся частным предпринимательством. В настоящее время количество индивидуальных предпринимателей-мигрантов даже начало превышать количество немцев, занятых по принципу «Ich AG».

О чём говорят эти тенденции? Численность мигрантов в не-мецком обществе неуклонно и стремительно растёт. Численность коренных немцев медленно, но верно снижается. Если в 2000 г. она составляла 82,26 млн человек, то в 2010 г. – уже 81,752 млн[188].

При этом кривая смертности на протяжении всех 2000-х гг. идёт уверенно вверх, а кривая рождаемости – вниз. Это обусловлено не низким качеством жизни, как в развивающихся странах, а особенностью структуры возрастной пирамиды, характерной для развитых стран[189]. Сейчас в пожилой возраст всту-пает поколение «бэби-бумеров», родившихся сразу после Второй мировой войны, и следует ожидать дальнейшего роста кри-вой естественной смертности. По состоянию на 31.12.2009 г. в ФРГ было 16,901 млн лиц в возрасте старше 65 лет (при населе-нии 81,8 млн человек). В 1950 г. в этой возрастной категории было около 6,75 млн человек при общей численности населения 69,3 млн человек[190]. При этом в Германии очень низкая рождае-мость.

Эти цифры, а также динамика роста молодых мигрантов и лиц, родившихся в семьях мигрантов, говорят о том, что в бли-жайшее время мигранты будут играть всё возрастающую роль не только в экономике и политике Германии. Эту тенденцию чувствуют и нынешние власти ФРГ. Ещё в октябре 2010 г. кан-цлер Ангела Меркель заявила в своём видеообращении, посвя-щённом подготовке правительственного совещания по вопросам интеграции мусульман, что на государственной службе страны должно быть больше иммигрантов.

«Сейчас число иммигрантов среди госслужащих непропорционально низко, и мы должны изменить эту ситуацию», заяви-ла тогда Меркель. Она также добавила, что хотя ислам и является частью Германии, иммигрантам надо прилагать больше усилий для того, чтобы интегрироваться в немецкое общество, включая необходимость выучить немецкий язык[191].

В сегодняшней Германии действительно делается очень мно-го для попытки интеграции мигрантов в немецкое общество, но как свидетельствует неумолимая статистика, социальное расслоение, помноженное на культурные различия, приводят к со-зданию параллельных миров. Два года назад эту проблему ребром поставил Тило Саррацин в своей книге «Германия самораз-рушается». За неполиткорректный пассаж о «гене интеллектуального развития» он был подвергнут беспощадному остракиз-му[192], хотя основная его мысль находится в одном ключе с высказываниями немецких политиков, приведёнными в начале на-шей статьи. Однако, ФРГ 2010-х гг. – совсем не та страна, кото-рой она была в 1970–1980 гг. В активную политическую жизнь пришло поколение 1968 г., с его левыми взглядами на социаль-ную политику. К тому же не стоит забывать о системном кризи-се «народных партий», в ходе которого они вынуждены искать новые электоральные поля, а мигранты представляют как раз такое поле. Не случайно «Зелёные» уже давно планомерно и наи-более интенсивно работают с этим контингентом, результатом чего стало то, что лидером партии является выходец из Турции. Сотрудничество с диаспорами ведут и все другие партии, даже в консервативном ХСС имеется рабочая секция мусульман.

Но наиболее интересным, на наш взгляд, моментом является перспектива создания турецкой партии в ФРГ. Если такое произойдёт, то за неё автоматически проголосуют практически все турки с правом голоса, что даст ей возможность пройти в Бундестаг. В нынешних политических условиях сотрудничество по-добной партии может быть предложено с разных сторон. Поэто-му лоббирование интересов турецкой Германии может выйти на принципиально новый уровень, что не исключает корректировку векторов внутренней и внешней политики с трудно предсказуемыми последствиями.

Смогут ли «шестидесятники» найти подходящее для всех ре-шение столь масштабной проблемы? Нам этот вопрос представ-ляется открытым. Растущее недовольство нынешней миграционной политикой наблюдается не только в среде латентных «на-цистов», симпатизирующих ультраправым, но и в среднем клас-се. Германия и дальше будет приобретать турецкие черты и ко-лорит – это логика её развития, в том числе политического. К чему приведут эти разнонаправленные тенденции – покажет ближайшее будущее.

Глава 9*