Командующий взял фуражку с вешалки.

- Александр Андреевич, - он повернулся к члену Военного совета Николаеву, - одевайся. Поедем к артиллеристам.

Вскоре они были у зенитчиков. Те оживились, увидев, кто к ним прибыл. Комфлот подозвал к себе командира батареи.

- Вы, почему не открывали огонь по немецкому самолету-разведчику? – строго спросил он. – Видели, как он летел?

- Видели, товарищ командующий, - ответил командир батареи. – И как он вылетел из-за  мыса, и как низко кружил над бухтой, разглядывая наши корабли, и как над нами нагло пролетел. Но огня не открыли, потому как есть такой приказ. Может, это провокация?

Головко посерьезнел, у глаз появились тонкие морщины.

- Построить личный состав, - приказал он командиру батареи.

Краснофлотцы-артиллеристы выстроились в две шеренги на небольшом каменистом пятачке неподалеку от зенитных орудий.

- Товарищи! – обратился к ним комфлот. – Ваш командир поступил правильно, не открыв огня по самолету-нарушителю. Приказ есть приказ, мы - люди военные и должны его строго выполнять. Но фашисты наглеют, и мы будем глупцами, если закроем на это глаза. Словом, старый приказ отменяется. Категорически требую от вас, товарищи, немедленно открывать огонь по любому фашистскому самолету, едва он появится над нашей территорией. Такой же приказ, можете считать, уже отдан по флоту… А вы, - сказал Головко, обращаясь уже не ко всем, а непосредственно к командиру батареи, - если вдруг замешкаетесь, пеняйте на себя – отдам под трибунал. Мы не можем, не имеем права ставить под угрозу нашу безопасность.

Лицо командира покраснело, но в его ответе прозвучала твердая уверенность:

- Есть, уничтожить немецкие самолеты, если они вновь появятся в нашем советском небе!

«Уже на следующий день эта батарея обстреляла звено юнкерсов, правда, на большой высоте шли враги!» - так думал Головко. « А сегодня, когда началась война – батарея открыла свой боевой счет! Молодцы!»

    Комендоры подводных лодок в касках находились возле орудий, готовые к стрельбе. Подводные лодки стали запускать моторы – повалил густой черный дым. Вахтенные у трапа не могли безучастно наблюдать за этой дуэлью и, прицеливаясь, палили из винтовок.

    - Это я его, это – я, братцы!!! Это я завалил юнкерса!!! – кричал тот вахтенный, который прикуривал возле Леонова, потрясая винтовкой.

    Леонов сосредоточенно прицеливался и делал выстрел за выстрелом, пока не кончился боезапас. Гильзы, вылетая при перезарядке, гулко клацали по обшивке корпуса Щ – 402. Капли пота катились из-под каски по вискам. Даже когда закончились патроны, он продолжал в пылу схватки перезаряжаться, прицеливаться и нажимать на спусковой крючок винтовки.

    - Эй, чемпион! Ты еще долго будешь воздухом палить – немцы уже на своем аэродроме давно чай пьют!!! – кричат Леонову комендоры и громко смеются.

    Леонов, наконец, остановился. Выдохнул через рот, сложив губы трубочкой. Посмотрел на комендоров, улыбнулся. Левой рукой вытер пот с лица. Носком сапога сбросил за борт валявшиеся на обшивке гильзы:

    - Ну и ну! Дела-а… - только и произнес старший матрос. Резкая боль в правом боку согнула его пополам…

    Кабинет командующего флотом в глубоком подземелье. В кабинете сыро, неуютно. Сразу видно, что ремонт не завершен. То тут – то там недоработки, пыль, строительная грязь. Не помогали ни вентиляторы, ни электропечки. Укрытие для штаба ускоренно строили в гранитной глыбе сопки. Тоннель тянулся на многие десятки метров, сверху его надежно защищал каменный колпак. Командующий попробовал пальцем верх гардеробного шкафчика. Остался недоволен. В кабинете члены Военного Совета флота. Докладывает начальник отдела разведки штаба флота капитан 3 ранга Визгин Павел Александрович:

    - Товарищ командующий, по-видимому, перешел границу горный корпус «Норвегия». Его дивизии начали наступление – больше там сил не зафиксировано. Командует корпусом – Эдуард Дитль. Его штаб находится рядом с Киркенесом. Но, предполагаю, что будет перебазироваться к нам поближе. Основу корпуса состаляют 2-я и 3-я горноегерские дивизии. Обе участвовали в десантной операции по захвату Норвегии. Высаживались в Нарвике.

    - А замены личного состава этих дивизий не было? Все таки уже долго они там?

    - Никак нет! Не зафиксировано никаких изменений в кадровом составе! Разрешите продолжать?

    - Пожалуйста. Внимание членов Военного Совета флота: вопросы прошу задавать сразу по мере возникновения.

    - Продолжаю. Личный состав горных дивизий в подавляющем количестве из Австрии, а комсостав – немцы. Еще один финский полк присуствует в группировке, которая наступает на Мурманск. Каждая дивизия укомплектована по штату военного времени, по 15000 человек с 6000 лошадей. В дивизии: два полка егерей, артполк, 3 саперных батальона, связисты, медицинское обеспечение, обслуга штаба, тыловые подразделения, горные носильщики, которые снабжены вьючными лошадями. Есть части непосредственно корпусного подчинения: тяжелая артиллерия, береговая артиллерия, зенитные дивизионы, корпусная связь, автотранспортные части. Также придано: небольшое танковое подразделение, немного самолетов для ведения развдеки. Авиация – 5-й воздушный флот. Командует генерал-полковник Штумпф. Основа – юнкерсы, хейнкели. Бомбардировщики базируются на Банак, Хейбуктмуэн возле Киркенеса. Самая дальняя точка базирования – Бардуфосс. Скорее всего Финляндия тоже объявит нам войну и тогда финские территории будут использоваться Германией. Это значит, что аэродром в Луостари будет использоваться на полную мощность для истребителей врага.

    - Визгин, а основные усилия вы собираетесь на чем сосредоточить? Имейте ввиду, что точность информации должна быть абсолютной. Информация должна быть свежей. Мне кажется, что нам сейчас необходимо точно знать: что собирается делать Дитль. Будет ли он стремиться по подобию Норвегии высаживать десант в Мурманск или Полярный? Может быть, еще чего придумает? Собираются ли они передислоцироваться или наступать? Не забывайте, что скорее всего снабжение войск пойдет через порты Киркенес и Петсамо… - командующий помолчал немного. – Нам нужна информация постоянно. Мы должны ежечасно следить за морем по всей Северной Норвегии. А до Мыса Нордкап – это обязательное условие! Как наши друзья по норвежскому сопротивлению поживают? Думаю, что настал их черед?! Считаю, что по фронту вам ходить не надо – там фронтовая разведка пусть трудится. Но побережье Мотовского залива, река Титовка, река Большая Западная Лица – выньте и положьте! Опять же подходы к Петсамо-Печенге. Думаю, что за вами надо закрепить пару морских охотников или, для начала, мотоботов, чтобы экипажи и разведчики отрабатывались совместно. Между Никелем и Ивало мне необходима информация постоянная о ситуации. Можете вы сейчас сказать, что эти вопросы решены?

    - Никак нет, товарищ командующий. Но у меня, точнее, у офицеров отдела разведки, есть предложение?

    - Какое же предложение есть у офицеров разведки? – внимательно посмотрел комфлотом на Визгина.

    - Мы готовимся сейчас к высылке двух групп в указанные районы. Пойдут офицеры отдела. Но с ними надо кого то посылать. Желательно, чтобы люди были специально подготовлены. Чтобы подчинялись только нашему отделу. Сегодня будем выпрашивать людей у армейцев…

    - Это не дело. Арсений Григорьевич, считаю, что надо укомплектовать этот отряд добровольцами, проверив рапорта. А также нашими лучшими флотскими физкультурниками! Особенно присмотреться к тем, которые сегодня коммунисты, комсомольцы! - вмешался в разговор контр-адмирал Николаев.

    Наступило молчание. Офицеры напряжены. Еще бы -подобных решений еще не приходилось принимать.

    - Согласен, Визгин… Согласен… Кроме того, необходимо подготовить людей для прыжков с парашютом, высадке со всех возможных средств доставки, которые есть на флоте. Видимо, пешие маршруты тоже не надо забывать… Значит так, сколько времени вам надо, чтобы подготовить экстренные предложения по созданию отряда? Нужны радисты, как воздух. Будем брать их в рыболовецком флоте и торговом… Будем готовить норвежцев, отряд должен их сопровождать для начала, а потом пусть сами шуруют… Начальник штаба, напомни мне, чтобы Старостину позвонил – норвегов надо отдельно размещать. Надо где-то место определять. Но не в городе – мне смертники не нужны. Я знаком еще по Испании с диверсионной работой…

    - Думаю, что в три дня уложусь, товарищ командующий. Нам надо группы отправить и…

    …Алексеев подошел на мотоботе «Север» со стороны Рыбачьего. Вместе с ним, прячась за камнями, ловко полз Анатолий Баринов.

    - Толя, ты здесь с собакой много наползал? – тихо спрашивает Алексеев.

    - Не мало… Никогда не думал, что придется красться не нарушителям, а мне… Так быть не должно! И не будет!

    - Давай глянем, что вдоль берега немцы пытаются сделать – это наша главная задача. Можно ли будет высаживать десанты?

    Разведчики, маскируясь, отмечают на планшете ведущиеся работы по укреплению берега.

    Разведчики, пригнувшись, пробираются вдоль берега по камням. Только попытались войти в кустарник – с высотки ударил пулемет. Несколько веток срезало сразу, пули глухо зацокали сзади по камням.

    - Ложись! – скомандовал Алексеев.

    Разведчики рухнули на землю. Пулемет замолк.

    - Получается, что нас уже выцеливают, командир? – спрашивает Баринов.

    - Похоже, мы где-то дали маху. Гансы нас прижучили. Давай будем это место менять. Не нравится мне это дело. А если они на нас пойдут? Будем биться, хотя шансов у нас с тобой, Толя, немного.

    - Когда должен по плану быть бот?

    - Через шесть часов. Поползли по-тихому… - разведчики ужами двинулись через кустарник.

    С высотки раздалась возня, команды. Гулко ударил миномет. Вой мины пронзительно нарушил тишину. Потом другой вой. Разрывы. Пулемет перешел на короткие очереди.

    - Слушай, а неплохо бьют. Скоро яму выроют в том месте, где мы лежали, - отдавая должное врагу, с уважением отозвался Баринов. – Где-то около тридцати мин шуранули по нам.

    - Да, ганс – подготовленный воин. Недаром половина Европы под ним… - тоже уважительно отозвался Алексеев.

    Метров триста удалось проползти разведчикам. Вдруг в районе, где их заметили, Баринов увидел несколько человек:

    - Командир, надо сваливать. По берегу прочесывают…

    - Давай к камням… - Алексеев показал на выступающие из воды черные камни, поросшие зеленой щетиной.

    Разведчики отошли метров на семьдесят по осушке в сторону моря. Они запрятались возле больших валунов.

    - Толя, ты как?

    - Мокро, командир! – зло сплюнул Баринов. – По-моему, пошел прилив. Это значит, что через пару часов нас поднимет вода и понесет к берегу на немецкие штыки…

    - Может быть, ганс устанет ждать три-четыре часа. Может, прорвемся? Кстати, ты закалялся на службе?

    - Закалялся-закалялся. Каждое утро после зарядки нас в залив загоняли. Вот когда я спасибо скажу старшине: знал, что это мне пригодится…

    Вода прибывает. Разведчики уже полностью в воде, но из-за камня их не видно.

    - Вроде бы ушли немцы, как думаешь, пограничник?

    - Командир, давай сделаем сектора и усилим наблюдение – может быть, ганс ушел. Надоело ему, может быть, кормить мошку. Я не могу больше терпеть это издевательство.

    Разведчики не обнаружили врага. Еще через полчаса, едва передвигая задубевшие ноги, они начали движение в сторону точки посадки…

    Лебедев к Титовке подошел с востока. Вместе с ним Степан Мотовилин и разведчик Никитин. Трое суток группа изучала немецкие позиции, нанося на планшет огневые точки и опорные пункты.

    - Быстро гансы здесь свои порядки установили. Смотри, как укрепляются. Кроме наших землянок – сколько уже успели накопать! – тихо говорит Мотовилин.

    - Смотри, немец вышел из землянки. Оправиться захотелось, скотина.

    Фашист был в белой майке и галифе. Он отошел от землянки. На ходу делает физические упражнения, крутит руками. Приближается к разведчикам: двадцать метров, десять… Три метра не дошел до Мотовилина. Насвистывает какую то арию. Мотовилин выжидающе смотрит на Лебедева. Тот, оглядывая землянки, кивает головой, прикладывает палец к губам. Немец расстегивает брючный ремень, поворачивается спиной к разведчикам, снимает штаны… Присесть он не успел. Мотовилин резко вскочил и сходу ударил немца сзади в челюсть рукояткой финки. Тот беззвучно рухнул, оказавшись в руках Мотовилина. Оба упали на землю.

    - Тяжелый гад попался… - только и смог произнести Мотовилин.

    Никитин одевал на немца свой ватник. Он связывал руки немца его брючным ремнем.

    - По ходу обоссался, любезный… - тихо сказал он.

    - Хорошо, что только это… - задумчиво произнес Лебедев.

    … - Завтра вечером, нет… послезавтра утром вы мне докладываете о своих предложениях по созданию отряда! – резко оборвал начальника отдела разведки комфлотом.

    - Прошу вашего указания, чтобы флагманского физрука флота капитана Доможирова, пригласили в отдел разведки.

    - Начальник штаба, распорядитесь…

    - Товарищ командующий, прошу вызвать его через посыльного или ординарца… Нельзя делать никаких звонков, распоряжений и прочее… Все, что касается формирования отряда, его дислокации, личного состава – это вопрос строжайшей секретности. Я просил бы…

    - Согласен, Визгин! Решим мы этот вопрос… - снова резко перебил Головко.

    Отдел разведки. Накурено. Офицеры сидят вокруг стола и громко спорят:

    - Раз такое дело, надо действительно при отделе сформировать небольшой отряд. Он должен быть мобилен, отдельно расположен, подвижен, мгновенно в готовности сняться для выполнения заданий командования. Думаю, что штыков 65…70 на первое время нам хватит. А там – война план покажет… - подводя итог спорам, говорит Добротин.

    Капитан Доможиров листает рапорта добровольцев, перебирает протоколы соревнований:

    - Корабли, подводные лодки можно трогать? – спрашивает он Визгина.

    - Трогайте все, что необходимо. Мы пополним тех, кого возьмем из запаса.

    - Вот, пожалуй, на первое время и хватит! Там посмотрим, что получится… - после некоторого раздумья доложил Доможиров.

    - На кого вы можете положиться, капитан?

    - На каждого человека этого списка, как на самого себя… - ответил Доможиров.

    Наступило молчание.

    - Значит так: вы подобрали людей – вы и будете их командиром. Командный состав подберете сами. Держите все в строжайшей тайне.

    - Спасибо за доверие. Постараюсь оправдать… Где мне довольствоваться?

    - На довольствие станете на бригаде подплава. Комбрига я уже предупредил по вашему поводу. За спиной подводников спрячетесь от лишних глаз. Оружие получите тоже через них. Сами, напрямую, ничего не получайте. Будто и нет вас вовсе. Но через трое суток – отряд должен быть сформирован, ясно? – Визгин повторял нотки комфлотом.

    - Ты один знаешь, что такое война! Тебе и быть крестным отцом отряда. В напарники возьмешь Лебедева Георгия. Согласен? – спрашивает Визгин своего заместителя Добротина.

    Лебедев вскочил:

    - Конечно, согласен. Я, правда, с морской разведкой не очень…

    - А у нас сегодня «очень» и нет никого. По крайней мере, теоретически изучал тактику сухопутных войск. Сообразишь по ходу дела…

    - Капитан, мы последние несколько дней уже выбрали людей с дюжину – их тоже надо влить в отряд. Уже они сходили в Титовку. Порох уже понюхали, четыре часа в море лежали, порядка тридцати мин через голову пропустили. Уже языка первого взяли – от неожиданности в штаны наделал, бедняга. Это те люди, которые были на берегу с Лебедевым и Алексеевым, - Визгин обращается к Доможирову. – Будем считать, что это наша первая победа, как у летчика Сафонова, артиллериста Космачева… - задумчиво продолжил Визгин, разглядывая фото в газете. С газетной фотографии смотрело открытое лицо русского летчика. Он стоял на фоне самолета. На фюзеляже надпись белой краской: «За Сталина! За ВКП (б)!». Еще через подводников закажите пять комплектов для фотографирования. Они нам понадобятся очень скоро…

    - Имейте ввиду, товарищи офицеры! – громко сказал Визгин, чтобы все замолчали. – Пленный показал, что к ним в часть приезжал какой то полковник Бах. Он набирал 1000 добровольцев, которые на 4-й день наступления должны захватить Мурманск. Блага добровольцам после захвата Мурманска: два дня хозяйничают в городе, делая все, что хотят. Веселятся с русскими фрау, каждому по 1000 марок и отпуск с выездом в Германию. Далее на северный фронт им путь заказан. Понимаете, что они задумывают? Я не совсем! Поэтому нам надо торопиться…

     - Согласен, пойдет… - отвечает Доможиров.

    - Эй, б-б-ратва м-м-астеровая, вы г-где? Битый час ищем, а они, г-голубчики, здеся от р-разведчиков с-п-прятались! - Николай Даманов, Николай Лосев, Николай Рябов - три Николая, их так и звали, зашли в ремонтный цех и остановились у верстака.

    Александр Сенчук и Виктор Леонов в грязных спецовках, с перепачканными лицами, громко спорят о том, где надо быть в столь тяжелый для страны час. В тисках зажаты детали, над которыми трудился Сенчук. Леонов, как более подготовленный, находился у фрезерного станка.

    - Ребята, хорошо, что вы подошли, мы с Виктором не можем сообразить, как быть, где сейчас наши силы самые полезные? Или на подводной лодке, или в морской пехоте? – спросил  Саша Сенчук.

    - А здесь и думать нечего! Конечно, в нашем отряде! – выпалил Даманов.

    - Какой - такой отряд?

    - Отряд особого назначения…- шепотом, оглянувшись, произнес Лосев.

    - Что еще за новости? А что он делает, этот отряд? – тоже шепотом, тоже оглянувшись, спросил Сенчук.

    - Сейчас набор идет… Набирают в основном спортсменов, лыжников. Подняли протоколы всех соревнований и вычисляют. Нас всех троих пригласили. Мы же в одной команде играли, бегали на лыжах. А нужен этот отряд для того, чтобы немца на его территории валить, делать разные диверсии в тылу немецком, разведку врага проводить… Слышали, что происходит в стране. Немца еще не остановили – прет и прет… Отряд флотского подчинения – стало быть, морские разведчики мы…

    - Ух, ты! Вот это – да! Это то, что надо – вот где наше место, Виктор! Погоди, а ведь Витька вас всех на лыжах делал,  шутя – это как? – не унимался Сенчук.

    - Да знают про Леонова! Точно говорю! Нас спрашивали, что за человек и прочее… Флагманский мускул флота набирает людей в этот отряд…

    - Ну и что вы?

    - Сказали, как есть на самом деле! Сказали, что почти чемпион по лыжам, чемпион по боксу, борьбе. Еще сказали, что инструктор по рукопашному бою, владеет боевым самбо. Еще сказали, что нашего физрука с подплава нокаутировал на чемпионате. А еще один раз на тренировке! Инзарцев подтвердил это дело! Он ведь там был…

    - Странно… Ведь действительно ничего не напридумывали, - удивленно, пожимая плечами, высказался Леонов. – А поподробнее можно, об отряде?

    - Мы вот пришли на ПМ-ку за доской. Нам надо 15…20 досок, сороковка. Еще лучше, если есть брус - сотка… Щиты делаем для метания ножей, лопаток. Еще на движущиеся мишени надо парашютных строп и фанеры, – начал Лосев рассказывать.

    - Да ты, че?!

    - Да-а… А недавно был выход в тыл немцам, так ребята там языка взяли. Обоссался егерь, когда его прихватили. Там некоторые пацаны, будь здоров, воюют. Вот, например, наши ребята высаживались с моряками-артиллеристами. Они должны были развернуть корректировчные посты для стрельбы по берегу «Куйбышева» и «Урицкого». Наши и корректировщики высаживались с двух морских охотников. Четыре часа работали эсминцы. Были уничтожены артиллерийская и минометная батареи противника, убито около двухсот солдат и офицеров, а главное – приостановлено наступление. Эсминцы колошматили до тех пор, пока не появились юнкерсы. А наши остались – надо было следовать с корректировщиками на 121 охотнике. В налете участвовало 18 юнкерсов. Два самолета были сбиты. Конечно, повреждения были серьезные, но своим ходом дошли до базы. Дел ворочают: будьте – нате. А тренировки делают – до упаду машутся. Недавно, драка началась на зарядке. Вроде стали приемы отрабатывать, а один другому заехал и пошло. А ЧВС в это время на службу шел, увидел, разнимать начал. Потом приходил синяки считать, оперуполномоченного сразу прислали, а то не приходил. Следопытство изучаем, радиодело, азбуку Морзе, прыжки с парашютом скоро будут, выживание в горах, как пытать правильно ганса, чтобы до окачуры много рассказать успел и еще много всякой дребедени. Вроде бы и фотографировать будем где то.

    - Че было драчунам? – спросил Леонов.

    - Ничего не было! Наш Георгий сказал ему, что надо делать все, как на войне, как в реальном бою! А то не получится ничего при боевой работе. Даже настоящими штыками и ножами работаем. ЧВС не поверил и пришел на физическую подготовку. Мы, правда, знали, что он придет. Готовили программу два дня. Он увидел и обомлел. Те, кто драку затеял - без перчаток молотились, в мясо друг друга уделали. А потом обнялись – это их наш Георгий научил. Классно ребята подготовлены!

    - А мы бы пригодились?

    - Конечно, парни! Вы же спортсмены! Еще лучше, чем мы! А про тебя, Виктор, мы говорили, что ты у нас инструктором по рукопашке был, постоянно выигрывал первенство бригады. Что коммунист…

    - Давайте договоримся: мы отписываем вам доски без магарыча, а вы про нас командованию докладываете. Мол, есть здесь ребята, которые могут классно воевать и умело драться! Что воевать хотят по-настоящему! Оба - коммунисты!

    - Договорились! Вообще то, Мотовилин нам шила плеснул для дела! Может, по пять капель начислим?

    - А кто такой - Мотовилин?

    - Да ты, что, газет не читаешь, деревня зарайская? Вот статья про него! Орденом наградили, пропечатали, нашего старшину. Гляди! – развернул он газету «Краснофлотец». Давай, оставлю газету! – предложил Даманов. – Еще Толя Баринов в тыл выходил. Он погранец – с собакой там все места исходил. Вот и пригодилось умение следопытства.

    - Конечно, ребята! – сказал Сенчук, расставляя стаканы, предварительно подув в них и посмотрев на свет.

    - А если вы еще и рапорта напишите, то, возможно, все скорее получится! Короче говоря, - он еще раз обернулся, -  скоро мы на дело пойдем! За победу!!! – раздался звон стаканов.

Через секунду все опрокинули содержимое стаканов и занюхали кусочком черного хлеба.

    - Давай, по-второй!

    Еще через полчаса три Николая, набрав по 4…5 досок каждый, начали пробираться на базу.

    - Вот такие ребята, согласись! – восторженно Даманов сообщил Лосеву, пытаясь показать большой палец.

    Оставшиеся на ПМ-ке Сенчук и Леонов, в третий раз перечитывают статью о герое Мотовилине, который в рукопашном бою уничтожил 2-х фашистов и пленил одного, который, от страха перед нашими разведчиками, наделал в штаны. Внезапно в гавани раздался незнакомый шум, громыхнула якорная цепь.

    - Смотри, красавец! Это эсминец «Стремительный» на якорь становится.

    - Товарищ командующий! Эсминец «Стремительный» вошел в Екатерининскую гавань и встал на якорь у скалистого берега горы Вестник. Условия стоянки – удовлетворительные… – доложил оперативный дежурный по телефону.

    - Ты думаешь, что это правильно? – с сомнением покачал головой Головко.

    - Здесь юнкерс кружит над базой, но слишком высоко – зенитки его уже пуганули. Но на инструктаж все равно командира эсминца  вызывали.

    - Хорошо, давай, ускорь командира. Но старшим на борту пусть останется капитан 1 ранга Фокин – командир дивизиона эсминцев и в помощь ему -  начальник оргинструкторского отдела политуправления флота Лободенко.

    Капитан 2 ранга Виноградов сухо доложил о себе. И лишь когда на лице комфлота появилась улыбка, улыбнулся и он. Глядя на него, Головко подумал: «Все такой же быстрый и точный…» Командир эсминца сел в кресло, на которое ему показал комфлот. У Виноградова были серые выразительные глаза, лицо худощавое. С крапинками на щеках.

    - Рассказывай, дружище, как твои успехи?