Разведчики скрылись в темноте. Степан побежал их догонять, мурлыча себе под нос.

- Ну, бля, угораздило, тебя, Виктор, - рассовывая дополнительный боезапас по карманам, произнес вполголоса раненый. – А ведь страшновато одному, да на чужом берегу, - продолжал он беседу с собой, волнение охватило его. – Конечно, Степан хороший разведчик и следопыт приличный, он же обучает всех новичков, как читать следы, но что-то мне не по себе, - начал бормотать Виктор.

- А может, уже все прошло, и можно идти? - вставая, произнес Леонов. – А-а-а! – и с криком повалился на землю. От пронзительной боли закружилась голова.

   «Ясно, что боль не позволит двигаться некоторое время!» - думал Виктор. «Но оставаться - еще хуже!» - продолжал размышлять он. «Странно! Выстрелы, редкие, потом очередями, причем не с той стороны, откуда их можно было ожидать. Они то приближались, то удалялись, становясь все приглушеннее, видимо из-за гор происходят такие вещи. По ним ориентироваться нельзя. Спасибо Добротину за науку!» - продолжал размышлять Виктор. Настороженно оглядываясь по сторонам, он начал ползти. Нестерпимо болела нога, ломило шею, началось головокружение.

«Неужели засада?» - за каждым кустом чудились враги. На сопке Виктор увидел, нет, скорее почувствовал, несколько серых фигур.

«Немцы! Гансы! Побрали!» - мысли роились в голове. Виктор стал двигаться в другую сторону. Боль не проходила, более того, казалось, что он постоянно находится на мушке этих серых фигур. Около получаса Леонов пытался уйти от преследования. Но серые фигуры, передвигаясь по сопке, жестикулировали в его сторону. «Надсмехаются, твари! Сейчас вы у меня попляшете!» - потеряв терпение то ли от боли, то ли от отчаяния, чертыхнулся Виктор. Подготовив гранату, пополз назад.

«Главное, чтобы сил хватило на последний рывок! Помирать – так с музыкой! Не дождетесь вы, гады, от Леонова никакой поблажки!» - подгонял Виктор себя. На время фигуры скрылись за растительностью. И вот тот самый камень, который Леонов выбрал за ориентир. «Вот за ним эти гансы, которым через секунду придет смертушка!» - зажав чеку зубами, щелкнув затвором ППШ, Виктор бросился вперед из–за камня.

    Перед глазами только серые валуны, причудливо скопившиеся одной кучей. «Вот мудило! За гансов камни принял! Это уже нехороший сигнал, а может, крови много потерял, вот белочка и пришла?!» - плевался Виктор. «Сколько сил потратил зазря!» - Виктор уже не понимал, хорошо или плохо, что не состоялся его смертный бой с врагом. «Раз такое дело, то я могу и от своих отстать или, еще хуже, потеряться!» - внезапно пронзила мысль, покрыв спину испариной.

«Скорее, скорее!!!» - отчаяние придало силы и, прыгая на одной ноге от камня к камню, Виктор двигался выше и выше на вершину мыса. «Может, удастся догнать разведчиков из двух взводов, которые должны были ждать условного сигнала от группы Клименко?» - думал Виктор.

   Совсем недалеко раздались выстрелы. «Что это?»- подумал Леонов, выпрыгивая на одной ноге из-за большого камня.

   На него в упор был наставлен ствол ППШ, который был в руках у майора Добротина, лежащего на спине сбоку от камня.

- Ты, че, сдурел, Леонов! Откуда ты? – раздраженно спросил командир, убирая палец со спускового крючка. – Или тебя, олуха, праотцы вызвали!? Я тебя чуть-чуть не кокнул, идиот, чуть кишки не вывалил! - почти крича шепотом, надрывался Добротин.

- Да ранен я. В ногу. У вас здесь чего творится?- спросил Леонов.

- Оля, Параева! – крикнул Добротин куда то.

   Вдруг из-за камня вынырнула Оля с докладом:

- Товарищ, командир, по ваше…..

- Хватит, докладов! Перевяжи его. Останешься с Леоновым. Если будет опасность – то дай знать! Мы сейчас перегруппируемся для атаки дотов. Пока, вишь, только охрану завалили. Боевое охранение, мать его!!! – поправился он и отвернулся, будто бы и не было рядом никого. Через минуту пополз за разведчиками.

- Что у вас? – недовольным тоном спросила Параева, когда они остались одни.

- Ничего! - грубо отозвался Виктор и отвернулся. – Отдохну и пойду дальше. А вы можете, между прочим, сейчас идти. Я вас не задерживаю!

- Послушайте, Леонов, вы не в базе, и мы не о прическе спорим. Что за капризы?..

   Они сидят на одном камне, спиной друг к другу. Впереди раздались выстрелы, застрочил пулемет…

- Слышите? – Ольга тревожно посмотрела на Виктора.

- Что ж вы сидите? Там бой идет. Бегите туда! – не выдержав, закричал Леонов.

- Но майор? Он мне приказал…

- А мы, Оля, - первый раз назвав по имени санитарку, - вместе пойдем. Ладно? Вдвоем веселей, вы чуточку помогите мне.

   Опираясь на автомат, он встал. Ольга положила его руку себе на плечо. Они пошли по направлению к выстрелам. Через несколько минут Виктор уже лежит в цепи, рядом с пулеметчиком, показывая ему цели и сам бьет из автомата по ним.

   Вдруг вдали, недалеко от большого дота, Виктор увидел Мотовилина, Даманова, Лосева и Радышевцева – всех из своей группы - группы Клименко. Они, никем не замеченные, огибали большой дот на вершине Пикшуева. Из амбразур дота егеря поливали свинцом камни, где засели разведчики Лебедева. Вот Мотовилин и Даманов подползли к камню и о чем-то договариваются. Потом ползут вокруг камня с двух сторон, на боку, на ходу готовя противотанковые гранаты. Лосев и Радышевцев их страхуют, но огня не открывают.

    «Молодцы!!!» - подумал про себя Виктор. «Не обнаруживают себя раньше времени, чертяки!!!» - продолжал наблюдение Леонов. «А теперь, огонь, ребятки, ну же!!!» - заскрежетал зубами командир отделения.

    Как будто дождавшись его команды, под прикрытием плотного огня Лосева и Радышевцева, Мотовилин и Даманов вскочив, метнули по две гранаты, ослепив на несколько секунд амбразуры дота. Пулеметы замолчали. Лебедев тотчас вскочил и бросился к доту. За ним рванули его разведчики тихо, без крика. Все понимали, что решают доли секунды. Лебедев упал, уткнувшись головой в кочку. Чья то граната, подрывает дверь дота и три разведчика, поливая огнем внутренности ненавистного препятствия, врываются вовнутрь. Слышны крики, маты. Наступает тишина.

Виктор на одной ноге бросается к доту. Допрыгав, видит изогнутые стволы пулеметов в развороченных амбразурах. Спускается по ступенькам вниз. В рассеявшемся после боя дыму, видно стоящих Добротина, Клименко, Параеву и еще пять разведчиков. На полу, у порога лежал убитый немецкий офицер. Другой офицер, высокий финн, стоял навытяжку перед маленькой Ольгой и на финском что-то быстро говорил. Шесть обезоруженных финнов выстроились у стены и смотрели на Ольгу. На столе финские автоматы и винтовка с оптическим прицелом. Еще на столе стоит телефон. Ольга тревожно поглядывает на телефон, переводя речь финского офицера.

- Это фендрих, прапорщик по-ихнему. Его зовут Хейно, - рассказывает она майору. – Фендрих говорит, что немецкий обер-лейтенант пришел сюда из штаба, что в Титовке, договориться о смене. Немцы должны сменить их через два часа. Обер-лейтенант доложил по телефону в Титовку, что атака разведчиков отбита и теперь они контратакой сбросят русских с высоты.

- Вы вели наблюдение за заливом? – майор повернулся к фендриху, спросил его по-немецки.

- Да, тетрадь с записями наблюдений забрал обер-лейтенант, - слегка коверкая немецкий язык, ответил фендрих, - но последние данные я помню наизусть. Повторить?

- Не надо, тетрадь эта уже у нас. В чьем подчинении вы находились? С кем поддерживаете связь сейчас по этому телефону?

- С комендантом укрепрайона в Титовке. Ему и подчинен непосредственно.

- Ясно! – майор не отрывал взгляда от фендриха, который при взгляде на него сразу прижимал руки к бедрам, стоял по стойке «смирно».

- Какое последнее донесение передали коменданту Титовки? – спросил Добротин.

- Час назад передал донесение о вашем нападении на опорный пункт и тут же побежал на передний край.

- Эй, кто тут? Где майор? – кричали снаружи.

   В дот спустился матрос Куприянов из взвода Лебедева. Увидев майора, он близко подошел к нему и сказал глухо:

- Лебедева, старшего лейтенанта, убило. Разрывной – прямо в голову. Наповал…

- Не может этого быть! – Добротин побледнел. Добавил тихо, шепотом: «Бегите во взвод и скажите, что скоро приду».

- Передайте фендриху, что ни ему, ни его солдатам ничего не угрожает. Пусть лягут в котловане за дотом. А охранять их будет…., - пауза затянулась. – Сможете, Леонов? – и, не дожидаясь ответа, скомандовал: - Остальным, за мной!

   Добротин еще не успел выйти, зазвонил неприятным зуммером телефон. Майор подошел к телефону и голосом, похожим на голос Хейно, заговорил по-немецки:

- У аппарата Хейно. Атака отбита. Нет, не надо открывать огня. Обер в соседнем доте. Скоро прибудут?.. Благодарю!

   Разведчики неподвижно стояли, насторожено прислушиваясь к этому разговору.

- Комендант Титовки благодарит вас, Хейно! – едва сдерживая улыбку, обратился майор к финну, а потом сказал разведчикам:

- Обещает прислать подкрепление и сам сюда пожалует. Что ж, встретим гостей…

   С этими словами майор вышел из дота. Разведчики последовали за ним.

- Ты, это, не расслабляйся, Леонов, - сказал один из них по-дружески. – Ежели что, режь курносую породу под корень, держи! – и протянул Виктору трофейную финку, примерно такую же, как у Мотовилина.

- Эй, вояки, шнель, туда! – кивок ствола ППШ финны поняли сразу, и настороженно оглядываясь, пошли наверх.

   В котловане финны жмутся друг к другу, поглядывая все в одну сторону. На их лицах читалось приближение опасности.

  - Леонов, Виктор! Это я – Волошенюк, меня Клименко прислал на помощь к тебе! – с этими словами к доту подошел разведчик. – Меня в руку шандарахнуло, на крючок не могу надавить, - уже тише добавил он. – А вас, тварей, за командира, я порву зубами, ясно? - громко, гневно глядя на финнов, закончил он знакомство с обстановкой. – Как только у амбразуры рвануло, командир, кинулся к доту, мы за ним! Вдруг, что-то брызнуло у него из головы – он ничком и повалился. Разрывным его шандарахнуло! Такой у старшого был конец! – глаза Волошенюка наполнились слезами. Он прикрыл их рукой, сквозь пальцы продолжая наблюдать за финнами. Только несколько раз потянул носом. – Должно быть, финский снайпер стрелял разрывными, - сказал Волошенюк.

- Слушай, а в доте лежит снайперка, - вспомнил о винтовке с оптическим прицелом Виктор. – Проверь, Волошенюк, чем заряжена винтовка, что лежит на столе в доте?

   Волошенюк зло плюнул в сторону пленных и спустился в дот. Сняв с винтовки оптический прицел, он собрался было уходить, но в этот момент загудел зуммер. Услышав «Алло! Алло!», Виктор поскакал на одной ноге к доту, чтобы предупредить Волошенюка, но было уже поздно.

- Та шо ты брэшэшь, як собака? - спрашивал Волошенюк, отчаянно продувая трубку, и только после окрика Леонова: «Тихо! Нельзя!» - оторвал ее от уха и бросил на стол. – Та хиба ж я знав? – оправдывался он. – Може до майора трэба бигты? Докладать шо трапылось?

   Немного поодаль была видна слаженная работа разведчиков: одна группа уничтожала склады, другая – доты и оборудование наблюдательных пунктов. Волошенюк наблюдал картину с адской улыбкой. Внезапно, его лицо посерело. Было видно, как со стороны Титовки к опорному пункту подошла колонна егерей. Из Титовки прицельно стали бить немецкие пушки и минометы – результат звонка Волошенюка.

   Недалеко раздался взрыв.

– А-а-а!!! Черт!!! Рацию разбило! – закричал радист, размахивая окровавленной рукой.

  Обернувшись в сторону моря, радист что-то кричал, но его слова тонули в канонаде разрывов. Но было видно, что с моря к берегу уже шли два «морских охотника» и мотобот майора – «Касатка».

  Увидев корабли, Коля Даманов забрался на вершину мыса, начал семафорить флажками, невесть откуда взявшимися у него: « Поддержите огнем с запада! Ориентир: огонь на крыше разрушенного дота!» Моряки, получив целеуказание, немедля ни секунды, открыли огонь из пушки и пулеметов, сосредоточив прицельный огонь по колонне егерей, разметав ее в считанные секунды. Было видно, как несколько врагов рухнули под огнем моряков, а остальные бросились занимать оборону.

   - Первыми отходить раненным и языкам! – прозвучала команда Добротина. – Остальным - занять оборону! Каждая группа выделяет по четыре разведчика! Первое отделение - ориентир -каменная гряда, работать в западном секторе! Второе отделение - ориентир - сопка слева. Сектор огня от разрушенного дота до камня! Шевелись, дьяволы!!! Даманов, семафор морякам: «Перенести огонь. Исполнить заградительную завесу на 50 метров к берегу от дота», – продолжал командовать командир. Разведчики, не раздумывая, выполняли команды, занимали оборону те, кто находился ближе всех к названным ориентирам. В считанные секунды восемь разведчиков уже поливали совместно с моряками, наседавших егерей огнем.

- Веселее, браточки!!! – молили моряки-наводчики свои пушки. – Веселее!!! – они видели, как на берегу появились раненые. Четыре разведчика несли на плащ-палатке убитого Лебедева. Волошенюк и Леонов сопровождали пленных, заталкивая их прикладами на «морские охотники». Разведчики, оставленные для прикрытия, оглядывались, наблюдали за погрузкой.

- Слушай мою команду! – раздался громкий клич Мотовилина. - Два охотника уже отошли от берега с нашими. – Перебежками, поочередно - отходим к мотоботу! Варежки не раскрываем, зенки вылупливаем и работаем фрицев в капусту! Живенько-живенько поехали, родимые!!! – разведчики поняли замысел Степана, начали отходить.

    Егеря сделали попытку подняться в атаку, но Степан заревел:

     - Сосредоточить весь огонь по поднявшимся, всем – огонь! Я сказал!!! – Мотовилин вскочил во весь рост и прицельно из пулемета начал стрелять по ростовым фигурам егерей. В этот момент две пули зацепили его бок и плечо. Гимнастерка будто лопнула при попадании пуль и окрасилась в кровавый цвет.

- Влупили и мне слегонца! – только и произнес Мотовилин, опускаясь на колени.

 Но команда Степана была выполнена. Егеря вынуждены были под плотным огнем отказаться от преследования. Они залегли в камнях. Было слышно, как офицеры пытаются поднять солдат в атаку. Группам Мотовилина и Радышевцева удалось без дополнительных потерь погрузиться на командирский мотобот, пулемет которого не замолкал ни на секунду. Моряки, находясь в ледяной воде по горло и по пояс, затаскивали разведчиков на борт. Разведчики, находившиеся на «охотниках» и мотоботе, вели выборочный огонь по егерям, выцеливая офицеров.

- Видишь, возле сопки залегли двое с пулеметом? Шпарь без остановки, шпарь!!! А, убрались, сволочи! – разведчики своим огнем прикрывали товарищей. – А там, наверху, видишь, вроде как снайпер мостится, угостим  его вкусненьким! Готов, сердешный! – разведчики шумно радовались успешному огню.

    «Касатка» развивает максимальную скорость, но отстает от быстроходных охотников.

- Механики, родные, самый полный, пожалуйста!!! – кричит в переговорное устройство командир.

- Уходим – уходим отсюда, да веселее!!! – добавляет Добротин.

    Вдруг с запада послышался звук моторов.

- Мессеры, Ваня, мессеры по корме!!! – раздался истошный вопль кого-то из матросов.

- Вижу, братки, вижу! – тихо отвечал Иван Сергеев, один из лучших моряков–пулеметчиков, разворачивая пулемет. Началась неравная дуэль трех мессершмидтов с пулеметчиком и автоматами разведчиков. Самолет, атаковавший вторым, был подожжен метким огнем Ивана Сергеева, кивнув носом вниз, отвернул в сторону берега. Скоро раздался взрыв, но остальные два продолжали с каждого захода поливать «Касатку», изрешетив ее. Громко стонали раненые, несколько человек было убито. Добротин поливал из ППШ ощерившийся огнем истребитель, вдруг осел и выронил автомат. «В грудь!»- мелькнула мысль, и сознание померкло.

   «Касатка» дала крен и стала тонуть, слышны крики и вопли раненых.

- Ребята, мы недалеко от берега, всем в воду и вплавь добираться! – скомандовал Добротин, когда холодная морская вода вернула ему сознание.

- Товарищ, командир!!! Это я – Параева! – за спиной у командира раздался женский голос.

- Живей, на берег! Давай, сама выбирайся – сейчас я тебе не товарищ! Оля, уматывай отсюда, помогай другим!!! – не унимался Добротин. Превозмогая боль, он поднялся на ноги и руководил людьми.

- Да ты же последний остался, вот тебе и подмогну! - шептала Оля, наблюдая, как сознание снова оставляет командира. Наклонившись, она схватила командира за ноги и, распрямляясь, швырнула его за борт. Следом прыгнула сама. Схватив командира за волосы и перевернув на спину, Оля стала тащить его в сторону берега.

    - Командир, семафор сзади с берега по корме, - закричал кто-то из раненых на морском охотнике, следовавшим вторым. Сигнальщик стал принимать сигнал фонариком с берега.

    - Товарищ командир! «Касатка» потоплена мессерами, разведчики и раненый командир на берегу, есть убитые! - доложил сигнальщик.

    - Право на борт! Курс на фонарик! На палубе – приготовиться принимать людей! Обеспечивающим – готовить сходню, приготовиться к воде! Усилить наблюдение за воздухом! – скомандовал командир.

    Визгин докладывает Головко:

    - Товарищ командующий, метеорологи наконец-то обещают приличную погоду на Варангере. Мы уже три недели ждем. Ребята засиделись на Рыбачьем. Совались несоклько раз в море, но возвращались, нахлебавшись воды. Прошу «добро» на операцию Кудрявцева.

    - А у вас все готово, выверено для высадки Кудрявцева? – спросил озабоченно Головко.

    - Не бывает так, - ответил Визгин, - чтобы был забит последний гвоздь. Всегда хочется что-то доделать. Но для первой части задачи – разведки обстановки на Варангере и устройства там баз на будущее – пожалуй, готово все. Люди снаряжены, ждут команды на выход.

    Командующий встал из-за стола, выключил настольную лампу. При верхнем свете карта на стене смотрелась лучше.

    - Продуман ли план более широких операций. Готовы ли люди к тяжелым испытаниям? – спросил Головко.

    - Идут в основном норвежцы, планы отработаны на дальнюю перспективу, оружие, продовольствие, снаряжение припасено. Действуем в полном контакте с нашими коллегами из Мурманска. У них и опыта немало и возможностей больше нашего. Договорились, что высадку и последующее обеспечение операции мы берем на себя. Они делают там через агентуру свои дела, но вместе с нашими.

    - План операции, насколько я помню, - сказал Гловко, - состоит из нескольких этапов. – Какой разрыв во времени будет между эшелонами?

    - Думаю, недели две. На всякий случай отработан вариант на месяц. Успеют разобраться в обстановке, выбрать места для баз, нащупают надежных людей. А там забросим основные силы, попутно закинем продовольствие.

    - Нам, во что бы то ни стало надо разжечь партизанскую войну на норвежских землях, в немецком тылу. Придется немцам тогда дробить силы, держать охрану побережья и в глубине материка. Помочь надо тем, кто взялся за оружие. Непременно найдите отряд Ларсена и установите с ним связь, взаимодействие. Они наверняка нуждаются в нашем содействии. В наших операциях большой политический смысл. Но, главное – конспирация, конспирация… Учтите, Норвегия с нами не воюет. Отношение к людям должно быть доброжелательным… Еще учтите, что… понимаете… я не могу вам всего говорить, но… - Головко надолго замолчал.

    - Надо, Визгин, понимать, что это дело не только наше с вами. Здесь задействованы огромные политические интересы. Поэтому это направление деятельности держите под особым контролем. Это дело государственной важности…

    Глубокой ночью, когда только вахтенные наружной службы стерегут свои посты, разведчики подъехали на самый дальний причал, к которому привалилась подводная лодка. На ощупь поднесли они к борту лодки свои рюкзаки, тюки, банки, оружие. Машина шла с выключенными фарами, электрики выключили предварительно электропитание на причале. Личного состава лодки не было на корабле. Только несколько человек обеспечивали посадку групп. Было время прилива, рубка лодки высунулась выше причала, сходня перекинута на борт без наклона.

     У трапа встретил командир «малютки» Николай Иванович Морозов.

    - Все готово для встречи, можно погружать имущество, и делать приготовление к выходу, и выходить в море, - доложил он Визгину.

    Сначала спускали груз, складывали его там, где укажут подводники. Первый разведчик попытался пролезь через отвестную трубу из рубки в центральный пост с рюкзаком и автоматом, прошел три-четыре ступеньки и застрял, попытался вернуться назад – автомат уткнулся под скобу трапа. Ни туда и ни сюда! Кое-как его вызволили из ловушки. Всем предложили снять рюкзаки, поклажу, оружие. Оказалось не все так просто. То подсумки подлезут под скобу, то какая-нибудь фляга или чехол с гранатами застрянет в шершавой узости спуска.

    - Еще раз убеждаюсь, что нам необходимы специально обученные люди… - только и смог произнести Визгин.

    Когда все сгрудились в центральном посту, стапром провел развдечиков по лодке, показал внутренности, объяснил, где и как проходить, к чему можно притрагиваться, а к чему нельзя. Подвел каждого к его месту на переходе. Строго предупредив, чтобы без крайней нужды его не покидали.

    Прибыл личный состав. Прозвучали команды на приготовление к походу. Захлопали люки, задвижки, закрутились колеса задраек. Отсеки отгородились одни от другого, донесся шум двигателей, а еще через некоторое время разведчики почувствовали, что лодка идет своим ходом, покачиваясь на небольшой волне.

    Ночью шли в надводном положении, на дизелях, днем погрузились под перископ, затаились до полной темноты.

    - Штурман, курс к мысу Лангбюнес, - скомандовал командир.

    Вытащили наверх все снаряжение, весь багаж. Сложили у рубки и поблизости на обшивке корпуса. Повезло с погодой, лодку сильно не кренило и не захлестывало водой. Моряки-подводники стояли по своим местам, смотрели за горизонтом, за небом, другие помогали разбираться с грузом. Лодка дрейфует, волной и течением ее понемногу сносит от берега.

    Вытащили наверх шлюпки, баллоны со сжатым воздухом. За считанные секунды матросы надули резиновые лодки, сгрузили в них все рюкзаки, сумки, винтовки, автоматы. Разведчики расселись по местам, оттолкнулись от борта и навалились на весла.

    Погода была благоприятная. Почти не замочились. На берегу задерживаться не стали. Дали сигнал окончания работы на лодку.  Краснофлотец увел все шлюпки на корабль.

    Наскоро разобрали снаряжение, навьючили на себя рюкзаки, свернутые плащ-палатки, сумки с радиостанциями и батареями к ним и пошагали вдаль от берега. Метрах в двухстах пересекли пустынное шоссе и пошли, поднимаясь по длинному пологому прибрежному склону. Сначала шли долиной реки Лангвик-Эльв. Все норвежцы из здешних мест. Местами натыкались на тропинки, по которым местные жители ходят за ягодами, за рыбой… Двигались безостановочно, пока не рассвело. Днем разведчики не ходят. Остановились на длительный привал. Когда завечерело, тронулись и к утру были в Киреянки. Нашли два домика.

    - Ну что, политрук, прибыли на место, - командир группы Кудрявцев просил Ершова. Он разложил на столе карту. – С какого селения начнем, куда пойдем, кого пошлем?

    - Командир, надо повременить, переждать… Надо точно быть уверенными, что немцы проворонили нашу высадку.

    - Зачем оттягивать, нам за десять дней надо столько разузнать и разведать, - возразил Кудрявцев, очертив пальцем круг на карте. Рука его прошлась по южному побережью полуострова от Варде до Вадсе, скользнула у Киркенеса.

    - Подберутся люди, сразу и охватим всю округу. Найдем партизан - они помогут, - не соглашался Ершов.

    - Наша задача разузнать, что делается на берегу Варангера от Варде до Вадсе. Где, в каких селениях стоят немецкие гарнизоны, какой численности, зачем поставлены? Пойдет дело на лад, не помешают немцы, найдутся помощники из местных жителей – сходить в Киркенес, заглянуть туда очень важно, через него лежат пути-дороги к фронту и с западного побережья Норвегии. Морские суда плывут в Киркенес, а дальше грузы на фронт везут машинами. Где-то в Северной Норвегии есть партизаны, с ними надо установить связь. Дел невпроворот. Медлить нельзя. Радист радио в базу. Добрались, разместились по плану.

    - Понял, командир! – ответил Баранов.

    - Готовятся братья, - крикнул Кудрявцев норвежцам. Их так и звали - братья. Они были двоюродными братьями и родились в этих местах. Ингвальд и Рачивальд Микельсены ушли вечером.

    Киберг. Городская управа. В отдельной комнате оборудован пост пеленгования радиосигналов.

    - Наблюдаю работу новой радиостанции! – докладывает радист. – Предполагаю, нахождение на мысу Лангбюнес. Прошу уточнить азимут через другую станцию пеленгования.

    - Понял тебя, Вилли! Ты, как всегда, на страже интересов Гитлера? – унтер-офицер стал крутить ручку телефона.

    - Господин, майор! Запеленговали новую работу. Прошу оказать содействие по работе на частоте 622 кГц. Предположительное направление – мыс Лангбюнес. Да-да! Нет, не надо торопиться. Потому что надо точнее определить место. Проверить надо. Только потом можно говорить про экспедицию. Сейчас особой опасности нет – пусть русские балуются.

    Вернулись братья через двое суток.

    - Побывали в Комагвере, Крамвике, Киберге – очень уж нетерпелось повидать родных. Норвежцам разрешается проходить или проезжать запросто, без пропусков, но если появляются неизвестные, дальние люди, жители обязаны о них докладывать ленцману. Для поездок в Киркенес, Варде, Вадсе требуется пропуск, но его можно получить в комендатуре и у ленцмана. Завтра придет наш брат Хильмар. Он знает ходы к верным людям, может помочь свести с ними, ему нетрудно получить пропуск в город.

    - Обнадежили, ребята. Ну что, поехали дальше: готовятся братья Ойены, Гюнер Берг. Теперь очередь смельчаков! – скомандовал Кудрявцев.

    Вечером норвежцы убыли по плану. На следующий день пришел Хильмар. Переговоры прошли удачно. Хильмар имел возможность беспрепятственно передвигаться по побережью. Он взялся разведать Вадсе и Хибю, поселки в Тана-фьорде. Около 2-х недель потребуется Хильмару для выполнения задания.

    - Ребята, пора обживаться. Осмотрите окрестности: надо выбрать подходящие площадки, куда бы самолеты смогли сбросить тюки с продовольствием и имуществом.

    - Неизвестные на видимости, командир! – вдруг раздался крик наблюдателей, которые пошли искать площадки.

    - Занять оборону. Передовой дозор – выдвигайтесь, попробуйте расшифровать неизвестных. Если не получится или опасность будет идти за ними – падайте и к нам.

    Два норвежца запрятали парабеллумы за поясные ремни, взяли брезентовые ведерки, предварительно наполненные брусникой. Ушли.