Канцелярия. Леонов и Кокорин снова ползают по карте Северной Норвегии.

- Командир, к тебе капитан-лейтенант Шабалин – гроза северных конвоев, пожаловал собственной персоной! – дежурный по отряду Барышев докладывает командиру.

- Добро, добро!!! Пускай заходит к нашему шалашу!!!

Офицеры обнялись.

- Ну, как ты? Как катера?

- Заканчиваем ремонт – здорово нас помолотили!!! Пришлось дизель выгружать, менять рулевую группу, корпусных работ много - да и по мелочи! Но ремонтники – молодцы! Паккарды ленд-лизные поставили – теперь летать около 37 узлов буду! О, Северная Норвегия, узнаю! И что же вы там нашли? Как раз по этому поводу нас и вызывают…

- Ага, ясно! Не зря мысли у нас возникли! Слушай!

- Виктор?..

- Чайку?

- Нет! Некогда! Я к тебе по делу: после моего донесения о бое с конвоем – нас приглашает разведка флота…

- Я то здесь причем??? Ты мне выход сорвал своим геройством!

- Как причем? А кто меня поддержал огнем, а? Если бы не твои разведчики – неизвестно чем бы все закончилось! Короче, мы опаздываем! Будем наверстывать упущенное…

- Сильно мешали работать по конвою малыши вражеские? – спрашивает офицеров капитан 2 ранга Визгин. – Прилепились так, что не отлепить?

- Если бы не огонь разведчиков – неизвестно, чем бы закончился тот бой! Только огонь десанта с моего катера вывел из строя 3-х немецких охотников. Одного с катера Серенько приголубили…

- Вот для чего я вас и пригласил: есть непроверенная информация по базированию катеров-охранников на Босс-фьорд. Надо бы проверить эту информацию, выдать наведение авиации, языка прихватить! Кроме вас они еще и подводникам, как кость в горле!

- Да, думали мы над этим вопросом – они, эти охотники, еще и мне дорогу перебежали! Мои планы оказались невыполненными – а комфлотом требует! Его ни хрена не волнуют всякие там охотники… Его только языки интересуют…

Офицеры несколько секунд молчали.

- Далеко они не могут базироваться – далеко с таким запасом горючки не уплывешь…

- Моряки не плавают, а ходят! Пора, короче, с ними решать. Если их уничтожить – то наше присутствие на коммуникациях усилится!

- То моряки, а то – гансы! Гансы – плавают!!! – твердо возразил Леонов. – Предварительный план такой: один или два катера, мы на них тихо входим или врываемся откуда-нибудь сбоку… Шуруем, но не долго… Пока шуруем – даем наводку нашим бомбардировщикам…  Мы – в отходе, летуны - на подходе… Родные прилетают и…

- Леонов! Приятно видеть, как совершенствуется ваше тактическое мастерство, но… язык? Где ваш командирский, воинский язык? Разве трудно четко и правильно изложить свои мысли? – улыбаясь, спросил командующий флотом, который некоторое время слушал  Леонова, стоя в дверях.

- Смирно! – неожиданно и громко скомандовал Шабалин.

- Вольно-вольно… Продолжайте!

- Товарищ командующий! Мне вредно правильно излагать свои мысли – тогда мои действия будут для врага всегда неожиданными! Мои мысли понимают только те, кто вместе со мной хлеб да кашу делят, да льют ведра пота на тренировках и реки крови в боях… Есть у вас здесь умники, которые могут мои мысли в бумагу завернуть, чтобы вкусно было… Вот пусть и заворачивают… Чтобы мы развернули, а там… Колбаска копченая, язычок жареный… Погодка там подобрана со смыслом: ночью для нас похужее, а утром – для летунов, получшее! Видеть они должны, летуны, не только координаты, а и наши сигналы, когда мы от ганса отрываться будем, и гребанные эти охотники, мать их!

- Визгин! Как вы находите этот план? Мне он нравится – он выполним, хотя достаточно сложен!

- Так точно, товарищ командующий! Замысел операции – блестящий! Я удивляюсь, откуда у Леонова эти способности! Ведь, говорят, он уже придумал целую кучу подарков для фрица, начиная с Пикшуева, когда колонну накрыли! Меня тогда еще предупреждал Инзарцев, что придумал эту вылазку Леонов…

- Работайте, товарищи офицеры! Визгин! Додумай и заверни вкусненькое в бумагу, понял? Чтобы только у немца в горле застряло! – смеясь, командующий вышел из кабинета.

Погода была плохая – прямо, как просил Леонов. Крупная волна не давала развить большого хода, сплошные снежные заряды скрывали береговую черту. Новые ленд-лизовские «паккарды» на малых оборотах вели себя не очень хорошо – периодически надо было увеличивать обороты до полного хода. А на крупной волне это не очень правильно. Поэтому приходилось разворачиваться на обратный курс, чтобы не бить катера. Поплутав некоторое время в море, катера с разведчиками  вышли к Босс-фьорду.

- Ну, что будем делать? Время для поисков другого места высадки потеряно! Все прямо по заказу с погодой! Но мы уже горим по времени… - Шабалин с тревогой глядел на Леонова.

Офицеры многозначительно переглянулись. Снова посмотрели на береговую черту.

- А что, если…

- Я тоже так думаю! Давай! – резко выдохнул Леонов. – Где наша не пропадала? Как думаешь, получится?

- Я думаю, что может получиться! Во фьорде так штормить не будет – можем выйти на 37 узлов. Так что, если сматываться будем – запас хода у нас есть. «Паккарды» новые обкатаем заодно… А если серьезно, то при четких действиях сумеем выполнить задачу! – необычно твердо произнес Шабалин.

- Командир, нас фрицы запрашивают! Что даем? – кричит сквозь ветер сигнальщик.

- Абру – кадабру, можешь? Передавай будто неисправность клотика у нас! – быстро ответил Шабалин.

- Абру – кадабру? Абру – кадабру, могу!!! – весело ответил сигнальщик.

- Боевая тревога! Катер к бою приготовить! Пулеметы, торпеды, дымы – приготовить к немедленному использованию! Механики! Будете править бал – быть в готовности к реверсам! – подал четкие команды командир катера. – Разведчики качайте лодки! Виктор, чтобы при высадке была четкость - как никогда!

- Командир! Пост успокоился – не думает же он, что прогулочным шагом в пасть зверя идут наши… А, зря!

- Они что, с ума сошли? Они направляются во фьорд! Товарищ капитан-лейтенант, это же смерти подобно! У нас ни опознавания, ни силуэтов – куда идти на верную гибель? – командир второго катера Петр Серенько почти кричит на представителя разведуправления.

- Ты поспокойнее, поспокойнее! – раз делают, значит, так надо! – отвечает бледный капитан-лейтенант Семенов. – Хотя по плану было совершенно не так! Интересно, как они доложили комфлотом – если режим радиомолчания? Или они вообще ничего и никому не докладывали?

- Да они же спелись напару – командир разведчиков и наш! Может шумнуть им – пусть подумают!

- Нет! Это точно! Полное радиомолчание – иначе головы не сносить! Немцы засекут мгновенно! А по-тихому есть надежда!

- Обрадовал! Но там батареи? Вот это называется – приплыли, бля… лебеди!

На входном мысу Босс-фьорда сигнально-наблюдательный пост. На посту три гитлеровца пьют чай и наблюдают на входе два катера:

- Не могу опознаться с ними! Какую то чушь несут! Ползут, как беременные! Видать в море наблевались! Мне Фишер рассказывал, что даже в небольшую волну их заливает полностью – вот клотики и выходят из строя! Вон утром тоже заходили наши – не могли опознаться! Ближе бы они были – не видно силуэт!

- Да наши – наши! Кому охота сюда переться под 88 миллиметров, да с двух бортов. Любого же распилят на иголки! Налейте чайку, да покрепче!

- Вот оно – логово зверя! Эх, минами бы забросать всю бухту – и стойте себе на здоровье… Но тогда десант не взять! – Шабалин кричит Леонову. – Подхожу к пустым причалам – вроде подтопленные даже! – Шабалин быстро рисует наблюдаемые объекты, приговаривая: «Дома, склады, ремонтная база кораблей, катера-охотники на двух причалах»… - Радисты, журнал исходящих! Вот они, гады прилипчивые! Ишь, затаились! Виктор, начинайте!

- Лодки пошли! Всем по местам! Молодцы! - девять разведчиков разместились в трех лодках. – К корню причала греби, да повеселей! – командует Леонов. – Проверить связь между группами и катерами!

- Куда - куда подходить, товарищ капитан-лейтенант? Шабалина вроде разворачивает? Может в другое место подойти? – неуверенно спрашивает Серенько.

- Откуда я знаю – здесь я еще не был! По плану мы должны были высадиться черти где! Где-нибудь надо тормозить, лодки пора спускать! Видите, с того катера разведчики уже подходят к причалу! – гневно отвечает Семенов.

- Одна лодка спускает – видать пробили! – негромко докладывает кто-то из темноты.

- Качайте запасную! Мы уже опаздываем! Мне говорили, что разведчики в секунду оборачиваются, а вы? Чего медлите, копуши? Мы че, загорать и купаться приехали? Сколько можно уже воландаться с этой лодкой! Вы мне еще ответите за эту медлительность! Я до вас доберусь! Да сколько же можно возиться? Нет – это не разведчики, это – срало-мазало какое то! – продолжал нагнетать обстановку представитель разведуправления…

- Товарищ капитан-лейтенант, разведчики делают все необходимое! Они прекрасно понимают, что каждая секунда на вес золота! – отозвался начальник штаба отряда разведчиков.

- Начальник штаба! Я приказываю вам следовать на двух лодках к причалу и догонять командира!

- Но, это место командира группы и он должен…

- Ничего он не должен! В лодку – быстрее! А он пусть здесь разбирается с этой  сраной  лодкой… - зло закричал Семенов.

- Слышь, капитан, ты базар кончай! Надоел уже! Ноешь, как баба! Без тебя тошно! Батя и так шкуру спустит в базе! – снова голос из темноты.

- До базы надо еще дожить! А вы, я смотрю, не очень хотите! Начштаба, наведи порядок среди своих головорезов! – прокричал в темноту представитель штаба флота, отошедшим лодкам.

- Тише на катере! Не буди лихо – пока тихо! Тише…

- Не-а! Я доживу до базы, а вот ты – капитан – если не перестанешь гнусавить, можешь и не дожить! – спокойный голос продолжал давить на Семенова.

- Разведка! Хорош человека доводить – лучше ускорьтесь! – гасил неудобный разговор командир группы Матвеев.

- Это кто здесь такой умный нашелся? Ну, выйди из тьмы, смельчак? – Семенов уже не мог остановиться.

- Некогда – лодку качаю! Ты по делу говори – видишь, что делаем все возможное!..

Капитан-лейтенант Семенов не привык к таким разговорам в штабе флота. Ему наступили на больную мозоль – он ведь не умел ничем помочь разведчикам… А боялся неизвестности - до ужаса. Еще тогда, когда получил приказ следовать с отрядом Леонова, нахлынуло какое то нездоровое чувство страха. Был он наслышан про дела отряда, не раз готовил приказы на выходы в тыл, правил донесения. Но еще никогда не находился так близко к врагу. Еще никогда не чувствовал себя так неуверенно, как сейчас. Как много оказалось неподготовленным должным образом, чтобы сразиться с врагом. Оказалось, что не приведен к нормальному бою автомат, а самому это сделать уже не хватало времени. Оказалось, что при стрельбе из пистолета – он не смог попасть в мишень с дистанции 15 метров. Оказалось, что он не в состоянии принять никакого решения, чтобы показать - насколько он значителен. Оказалось, что простой разведчик утер ему нос и почти оскорбил. Оказалось, что рисовать на картах красные и синие стрелы намного проще, чем самому сидеть на этом катере, когда в любой момент может подняться тревога. Может начаться стрельба! А будет ли ему доставать смелости участвовать в бою? Ведь тот разведчик – из темноты – он спокоен и уверен, он будет врага молотить! А Семенов? А он – целый капитан-лейтенант? Тем более, что не мог никак эту ситуацию выправить. А разведчики, казалось, специально затягивают – пытаясь выставить капитан-лейтенанта в некрасивом свете… То неясно – куда подходить, то - лодку пробило, теперь вот этот одаренный балабол оскорбляет… Все пошло наперекосяк…  Особенно перед самим собой неудобно… А что разведчики скажут, если еще ошибусь в чем-то… «Эти ведь сразу смикитят, что трушу не на шутку – вон какие зубры здесь! За словом в карман не лезут! Могут и навалять по морде! Говорят, что это у них запросто! Вроде ихний командир кого-то застрелил за трусость и ничего ему за это не было!» - дурные мысли одолевали Семенова.

- Надо что-то делать, Серенько! Пошли кого-нибудь, чтобы ускорить ситуацию! Ну, сделай - хоть что-нибудь! – с плохо скрываемой злостью, прошипел Семенов.

- Все! Получилось! Разведка - по местам! Радисты – по местам! – это командует Матвеев. – Быстрее, ребята, мне надо группу свою догонять, а их уже и след простыл!

В последнюю лодку прыгнули четверо: два радиста, Матвеев, разведчик для обеспечения охраны места высадки. Лодка скрылась в темноте. Вот она швартуется у корня причала.

- Радисты и охрана места высадки – по местам! Смотрите – лодки не потеряйте! Я погнал догонять свою группу! Пока! – Матвеев махнул рукой и помчался в ночь.

- Макар, рисуй, дорогой, эту бухгалтерию! – Барышев напоминает Бабикову, чтобы тот быстрее фиксировал на плане Босс-фьорда обнаруженные цели и расположение причалов.

- Виктор! Можно радио готовить по координатам для авиации! – Бабиков полностью разобрался с ситуацией в месте базирования.

- Я работаю с донесением! Агафонов, Барышев – действовать на двух направлениях: языки и документы! Давайте, ребята, действуйте, но без шума! Наше время закончилось, скоро сюда прибудут силы небесные… – Леонов дает команду.

Две группы разведчиков скрылись в разных направлениях. Гулкий стук каблуков по причалу нарушал тишину ночи…  Леонов успел закодировать и передать донесение – послышались шаги. Это возвращались разведчики. Первым прибежал Агафонов:

- Командир, облом! Все закрылись на замки – надо было сбивать, а это шум… - доложил Семен.

- Дело – дрянь! – только и произнес Леонов.

Разведчики под руководством Бабикова следуют по причалу. В каком то строении включился свет и заскрипели двери:

- Ганс, это вы? Чего топочите? – спрашивает полуодетый немец.

- Рыбу грузим – много наловили! А Ганс – на катере, он не слышит. Сейчас ему передам. А вот это – он тебе передал! Глянь, какая красивая – еще шевелится! – нашелся Бабиков.

- Какая еще рыба? Вы совсем с ума здесь посходили! А ты – кто? Что то я твой голос не узнаю? – немец стал возиться с предохранительной цепочкой.

- А ты посиди три часа в холодной воде, посмотрим, как у тебя будет с голосом… - отвечает Бабиков.

Заскрипели двери, послышался недовольный голос:

- Носит их нелегкая среди ночи – спать не дают…Ну, что там у тебя? – он выглянул в приоткрытую дверь.

Жесткий и точный удар в подбородок отправил немца вглубь комнаты. Загремели какие то ведра, что то разбилось. Бабиков и разведчики бросились в комнаты. От шума проснулись еще три немца. Один из них, откинув одеяло, бросился на Барышева, который находился ближе всех к нему. Он обхватил разведчика руками с левого бока. Барышев не растерялся и ударил головой в лицо егерю, а затем, схватив его за большой палец, сделал разрыв замка и продолжил болевым приемом на локоть.  Хрустнуло – немец дико заорал. Барышев воткнул ему в рот попавшееся полотенце и сильно ударил локтем сверху в сплетение… Проснувшиеся немцы, видели исход короткой схватки и подняли руки. Больше никто не сопротивлялся. Барышев начал связывать своего противника, а Бабиков – откачивать первого егеря, который перекатывался с бока на бок и стонал.  Разведчики опустили оружие. Они тоже начали связывать оторопелых фашистов. Первое действие разведчика при подходе к врагу – чувствительный удар в лицо… Сутягин называет это тестом на лояльность. А, затем уже, когда у противника подавлена воля, можно вязать его, как тебе захочется.

Прошло десять минут томительного ожидания на восточном причале… Снова послышались какие то звуки.

- Командир, принимай подарок! – раздался голос Бабикова. – Поставленная задача выполнена!

Четыре немца в нижнем белье с кляпами во рту. Носы и губы разбиты, у одного сломана рука – он стонет… Барышев - посмеивается:

 – Вот этот ганс, с рукой, решил на меня напасть – а я его на болевой, раз! И в дамках! Тоже мне, борец сраный? Не надо форму одежды нарушать, понял, гансик!!! Остальных можно освежевать – как тюлени смирные! Тест на лояльность прошли – он стволом автомата качнул в сторону немцев. Те отпрянули… Они с удивлением  и испугом смотрели на Макара, на Павла, на разведчиков. Они не могли поверить в то, что оказались пленниками этого небольшого человека, который все время шутил и смеялся. – И еще, командир. Смотри, что я у них в домике сорвал… - он протянул Леонову листовку.

- Ты, смотри! Это ведь – я! Бабиков переведи, что они здесь нацарапали…

Макар взял в руки листовку:

- Великий фюрер объявил командира отряда диверсантов Северного флота – «Полярного Лиса» своим личным врагом. 100000 дойчмарок вознаграждение любому военнослужащему Вермахта за голову этого врага Третьего рейха. Это уже не шутки, командир!

 

- Неплохо – неплохо! Вот дают, немчура! Нарисовали неплохо. Не иначе, по памяти кто то из беглых пленных рисовал, а может из газет - с фоток? Не спит ихняя разведка, не спит! Если доберемся нормально – надо будет ответ сочинять! Так! Светом для Шабалина: нас забрать на восточном причале, но сначала - группу обеспечения и радистов… Две группы следуют на Серенько, там где и были вместе с начштаба.

- Командир! Как будем следовать домой? – выходя из темноты, спрашивает начштаба.

- А ты как здесь оказался? Ты же должен был с группой обеспечения и радистами воевать? А где командир группы? Где Матвеев? – удивленно спросил Леонов.

- Я на катер! Там он уже, видимо, находится? Сей секунд разберемся! – отвечает начштаба.

- Всем – по местам! Уходим! – дает команду Леонов.

- Как отработали? Есть языки или нет? – спрашивает Семенов начштаба.

- Взяли четверых! Жирные штабные крысы! Немного помяли, правда! Но это – полезно! Как здесь у нас? Все на месте? – доложил и попытался войти в ситуацию  начштаба.

- Все на месте! Вон уже Шабалин попер – давай за ним! Идем быстрее, быстрее – в кильватер… Пиши, что все в полном порядке! - Семенов слишком волнуется, подавая команду командиру катера и начштаба отряда. – Неужели справились с задачей? Неужели пронесло? – совсем тихо он спросил сам у себя.

- Слева двадцать – самолеты! – послышался доклад сигнальщика.

У Семенова сперло дыхание.

- Наши… Бомбардировщики… Неужели нас прикрывают! – радостно завопил сигнальщик.

Семенову стало легче дышать. Предательская теплота в груди стала уходить…

- Вы что же думаете, представитель разведуправления зря у вас на борту? Операция подготовлена и разработана четко в отделе разведки флота! – приходя в себя, нарочито спокойным голосом заявил Семенов.

- Вот это, да!!! Молодцы, ребята!!! – снова радостно доложил сигнальщик, увидев сполохи и вспышки. Были слышны и разрывы бомб.

    - Слушай, Курт! Ты глянь, снова катера на выход! Не нравится мне это дело! Совсем не нравится! Видишь, видимость улучшилась – но я их не узнаю! По-моему, это не наши катера? Вызывай их немедленно – какая то ерунда получается: час постояли и снова в море? Не было такого по плану, точно говорю!

    - Отто, давай со штабом свяжемся – кто это здесь всю ночь лазает? – Курт подошел к прожектору, включил его и…   Он услышал гул двигателей самолетов.

    Пять советских бомбардировщиков в строю уступа следовали вдоль берега, направляясь в глубину Босс-фьорда. В это время на причале раздались автоматные очереди и грохнул взрыв гранаты. Еще несколько очередей, еще взрыв.

    - Отто, тревога!!! Русские самолеты!!! Сейчас будут бомбить!!! Звони!!!

    Отто с остервенением начал крутить ручку телефонного аппарата. Послышался рев сирены, свист бомб, взрывы…

    Отто и Курт, забыв про катера, выбежали из помещения поста. Они увидели столбы воды от взрывов бомб, развороченные причалы, которые начали гореть, снующих среди пожарищ в белом белье немцев, тонущие корабли, плавающих людей. Русские бомбардировщики, освободившись от бомб, начали поливать причалы и тонущие корабли, людей из пулеметов. Сделав один заход, они на низкой высоте стали уходить за сопки. Вслед им понеслись запоздалые трассы зениток. Но было уже понятно, что самолеты беспрепятственно выполнили задачу и без потерь направились на свой аэродром.

    Наблюдатели поста СНИС посмотрели друг на друга:

    - Надо что–то писать в журнале наблюдений! Неужели это были русские катера, Отто? Нас расстреляют, Отто! Ты слышишь?Отто, очнись!!! – но старший поста СНИС молча стоял и оторопело смотрел на ужасную картину разрушений…

    Два советских катера как раз в это время дали полный ход и  уходили из зоны огня вражеских батарей.

    - Сашко, запроси у второго: командир группы – на месте? Неспокойно мне! – волнуясь за разведчика, просит Леонов Шабалина.

    - Второй, я – первый! Командир группы на борту?

    Наступила тишина. Минута, другая… Леонов оглядывается на ведомый катер, нервничая, покусывает губу…

    - Первый, я – второй! Матвеева на борту нет! – Шабалин снимает шлем и передает Леонову.

    Тот с силой прижимает наушник к уху. Кричит:

    - Начштаба! Где командир группы? Ты мне доложил, что все в порядке? Где Матвеев?

    - Не знаю, командир! Старший сказал, что все на борту и мы бросились вас догонять! – сквозь помехи доносится из наушника.

    - Тебя мало расстрелять! Ты, слышишь, мало рас-стре-лять? Немедленно разворачивайтесь на обратный курс! Без Матвеева я вас не наблюдаю, ясно, ироды?!

    - Первый, я – второй! У аппарата – старший! Я отменяю ваше распоряжение! Я буду докладывать Звезде! Что вы творите? Операция прошла успешно! Всем доложили! А, вы? – бледный Семенов орал благим матом…

    - Слушай, старший! Пошел ты–нах…! Вместе с моим начштаба – нах…! На глаза мне не попадайтесь – порву! Слышите, порву!!! – Леонов закурил. Через три затяжки швырнул окурок за борт. Он сорвал с головы свой шлем и, закрыв глаза, подставил лицо тугому ветру.

    Звонок телефона. Трубку поднимает Член Военного Совета флота:

    - Слушаю, вас. А, Леонов? Слышал-слышал, что неплохо поработал в последнем выходе… По двум вопросам, срочно? А по телефону нельзя? Давай, через 10 минут – у нас будет немного времени…

    - Товарищ контр-адмирал! Александр Андреевич! Прошу вас срочно решить вопрос по переводу моего начштаба из отряда! Не могу рядом с ним находиться! Убить могу…

    - Докладывайте, Леонов! Что случилось?

    - Случилось?.. Да – случилось! Я потерял бойца в последнем выходе! По причине трусости, безалаберности моего начштаба. Я получил доклад о том, что все люди на борту – дал команду отходить! А эти двое мародеров: мой начштаба, ваш разведчик – от собственной трусости забыли проверить людей и сделали доклад наобум. Я не смогу доверять этим людям! Прошу оградить и меня, и отряд от их компании! – на одном дыхании выпалил Леонов.

    - Разберемся – разберемся! – спокойно ответил экспрессивному Леонову ЧВС, помечая в блокнотике. – Командующему начальник авиации докладывал, что бомбардировщики сомневались про координаты. Но при их подлете – прямо на причалах были взрывы гранат, очереди из пулеметов или автоматов! Может, это твой разведчик наводку уточнял? После этого наши летуны стали работать по месту взрыва… - наступила пауза… - Ладно – разберемся… А второй вопрос?

    - Я письмо написал!

    - Очень хорошо… Но…- кому?

    - Гитлеру!!! – выпалил Леонов.

    - ??? – Николаев с размаху грузно сел на диван.

    - Разрешите зачитать? – продолжал палить Леонов, хлопнув об стол немецкой листовкой.

    - ??? – ЧВС только глазами хлопал на листовку, не в состоянии вымолвить и слова.

    - «Проклятый всеми советскими людьми, Адольф Гитлер! Пишет тебе, мразь, командир отряда разведки Северного флота – «Полярный Лис», так ты меня назвал. Скоро я доберусь до тебя, трусливый заяц. Денег за мою голову мало даешь. Давай – больше! Тогда я быстрее сам за ними приду!!!» – Леонов вскинул голову, глотнул.

    ЧВС подскочил с дивана. Почти подбежал к окну. Постоял минуты три… Резко обернулся:

    - Слушай, а ведь ты прав! Я попробую это письмо доставить адресату. Может - в виде листовки, а может - лично Гитлеру! Слушай, мы здесь целым аппаратом работаем – до такого не додумались! Все клин забиваем между финнами и немцами. А ты, вон куда хватил! Видно голова твоя, Леонов, устроена по-другому, чем наша. Да! Скорее всего, так! Ты, знаешь, талантливо написано!

 

 

 

 

- Леоныч! Расскажи байку про кобеля! – смеясь, просил Ваня Лысенко. – Больно хорошо ты про енто дело гутаришь! Молодежь хочет послушать, как второй фронт наших обул! Чтобы самим не попасться на всякие штучки!

- Хорош базары чинить, делом лучше бы занялись! Лоботрясы чертовы! Или оружие почистите! Вон, Гитлера уже давно не чикали, соскучился,  поди? Я, пожалуй, еще сполна рассчитаюсь за Рая с Адом, факт! – сдвинув фуражку набекрень, Виктора Леонова одолели воспоминания.

Как то из очередного рейда по тылам разведчики вывезли трофеи в виде двух немецких овчарок. Когда торпедный катер ошвартовался, две собаки, привязанные за леера, неугомонно лаяли и рвались с поводков. Облаивали всех, кто пытался приблизиться к ним. Вожатым и проводником заделался Павел Барышев. Незаметно он прибрал к рукам вдруг образовавшуюся должность.

- Павел, ты как их привел, энтих бусурманов? – интересовался Лысенко, который никогда в жизни таких собак не видал.

- Помните, опорник обломили и забросали гранатами, и надо было уходить. Так вот когда его разведывали, я увидел вольеры для собак. Красивые, мощные кобели и самочка отдельно пристроена. Сечешь малину или нет? – спрашивает он Ивана.

- Какую малину? Ничего не понимаю? – щурясь, ожидая какого-нибудь подвоха, отвечает Лысенко.

- Когда сучку то от кобеля отдельно держат, а?

- Когда - когда? Не знаю, когда! – пожимая плечами, отвечал Иван.

- Ну, ты, хоть видал, когда кобель сучку кроет, а? Или всю жизнь с закрытыми глазами по деревне шуровал, а?

- Ну… видал! И даже не раз видал, а, чо?

- Вот деревня глухая! Когда у сучки чешется одно место, то ее от кобеля отделяют. Иначе кобеляки перегрызутся все из-за суки! Течка зовется это дело. Когда из дворов все кобели сбегают, кто не привязаный. Еще тичками бегают. Стаями, это значит, - пояснил Павел. - Знать надо про братьев наших меньших!

- А-а!

- Вот тебе и а-а! – перекривил своего товарища Павел. – Короче, приметил я, что сука отдельно высажена. Ну, думаю, ежели течка у нее, то можно кобелей спокойно вывести. А когда опорник то похерили, была пара минут. Вот я взял тряпку, подтер суку и к кобелям в клетку.

- Не понял, как подтер, где? – не унимался Иван. Он действительно не понимал: как и что.

- Подтер там, где ты каждый день подтираешь в сортире!

- А-а! Я это, это понятно… – до Лысенко начало доходить.

- Слава богу! Так вот захожу в клетку и тряпку даю им в рыло. А у них слюни до пола, все в эту тряпку мордами тычут, языки вывалили, нюхают, стало быть! Гавкать перестали, ну просто ангелы!

- И что?

- А ни что… После идут за тряпкой, как обученные! Против природы только человек может ходить! А зверь – никогда! Так на катер наш, притаранил двух кобеляк!

- А суку  чего не взял? – все еще удивляясь, спросил Иван.

- Застрелил я ее… Тогда не увезти было. С течкой она, понимаешь. Да и плохо подпускала меня. Фашистская гадина слишком была! Битый час тебе философию толкую, а мы от смысла все дальше! – нахмурился Павел. Было видно, что до сих пор он с сожалением вспоминает ту собаку.

- Да хватанула она его за локоть! Видать неаккуратно подтирал, не нежно! – Тарзанов добавил перца в рассказ.

- Построил я для наших кобелей будки. Леоныч сам на пмку бегал за досками по старой памяти. Он сам и жрачку варил для собак. Да! Любили кобели командира. Все любили. Особенно Рай, – реплика Тарзанова осталась без ответа.

- Ну, Рай! Так кобеля прозвали.

- А-а! – протяжно вздохнул Иван.

- Слушай, а как ты в разведку ходишь? Ты же полчаса не можешь в тему войти? Удивляюсь я тебе, Иван!

 А дело было так…

- Ну что, Леонов, завтра гостей встретишь? – спросил ЧВС после вручения орденов.

- Каких – таких гостей, товарищ Член Военного Совета? – вопросом на вопрос ответил Виктор.

- Антанта хочет опыт перенимать в вашем отряде… Намечают что-то они там. Вроде большие дела – вот и хотят поучиться чуток. Англичан нам только и не хватало! Мы и так с трудом можем с ними сработать по проводке союзных конвоев – постоянно в британской миссии скандалим…

- И что мы должны показать этим британцам, товарищ ЧВС? Как есть или, как должно быть?

- Виктор, ты же не маленький мальчик, правда? Ты же дома не показываешь кладовку с хламом, а сразу в зал, гостиную ведешь, не правда ли? – щурясь в улыбке, ответил ЧВС.

- Понял, товарищ адмирал! Ежели надобно, то покажем. Поддадим и намажем. Сделаем конфетку из навоза – навсегда останется заноза.

- Ты не забудь подарков приготовить. Да и стол ломиться должен. Я Командующему доложил про твоих гостей. Так он сам мне на потолок и вертушку показал – это с самого верха гости, может даже из Тегерана! – подняв глаза вверх, сказал адмирал.

- Какого такого Тегерана? Не слышал я и страны такой, да и сомнительно, чтобы это городом было! – возмутился Леонов.